Хотя вполне возможно, что Р.Кук прав в отношении оценки ИТ как положительного фактора для укрепления демократии и увеличения политической активности граждан. Согласно анализу М.Олсона, типичный рациональный индивид, входящий в большую социально-экономическую группу, не будет добровольно жертвовать ради достижения ее политических целей, не имея каких-то особых стимулов. Во-первых, он знает, что его усилия не окажут заметного влияния, а во-вторых, он разделит выгоду, достигнутую за счет других (эффект безбилетника). Исключение, и то не всегда, составляют участие в голосовании и подписание петиций, то есть случаи, когда затраты оказываются ниже определенной критической границы.
Вероятно, принципиальное снижение затрат, связанное с развитием электронных коммуникаций, позволяет преодолеть этот барьер и создать предпосылки к расширенному участию рядовых избирателей в политической жизни. 7 Хотя ключевым вопросом остается мотивация гражданина, и главной функцией цифровой демократии является именно укрепление (а, при современной ситуации, часто и создание) мотиваций гражданина, предопределяющих его социальное поведение. Цифровая демократия становится причиной преодоления социальной апатии, а также переоценки собственной роли в важных общественных процессах – гражданин получает основания для активного проявления социальной позиции, так как убеждается (среди прочего и благодаря механизмам контроля деятельности государственных органов), что его мнение не будет проигнорировано.
Но в целом дискуссии вокруг возможности решить прикладные вопросы вроде процента избирателей, принимающих участие в выборах, путем внедрения электронного правительства и по возможности более широкого применения ИТ – явление в любом случае временное. Параллельная он-лайновая процедура голосования относится даже не к первому этапу развития информационного общества, а к подготовительной стадии, к периоду освоения ИТ преимущественно как гаджета, а не как рабочего инструмента демократии, осуществления власти или контроля над ее осуществлением, предусматривающего серьезное отношение и высокий уровень социальной ответственности. И опасения специалистов могут иметь под собой основания именно из-за игрового момента, восприятия он-лайновой демократии как разновидности развлечения.
Эту опасность предусмотрена давно – владелец сайта warweb.ru, в частности, ссылается на фантастический рассказ "Билет на планету Транай" Р.Шекли. “Автор изображает ситуацию, когда мэр города может делать все, что ему захочется, – даже убивать подозреваемых на месте, без суда и следствия. Он мог также в любую минуту передать эти полномочия любому желающему. Правда, любой недовольный действиями мэра гражданин мог нажать специальную кнопку. Если таких нажатий было много, на груди мэра взрывался медальончик – символ мэрского всевластия. Медальончики взрывались часто – следовательно, желающих быть мэром не находилось. Давить кнопку, согласитесь, намного приятнее...” 8
Но процессы социальной адаптации к ИТ и различным элементам информационного общества, таких как электронное правительство, цифровая демократия, он-лайновое голосование и т.п., в конце концов изменяют отношение к ним граждан. Изменяется роль ИТ в жизни граждан и государства. Адаптация к инновациям активизирует уже упомянутые процессы увеличения социальной активности и изменения её содержания. Таким образом, выстраивается причинно-следственная связь: внедрение электронного правительства предопределяет освоение ИТ и использование их в повседневной жизни и во всех сферах деятельности граждан и бизнесов, а это, в свою очередь, становится основанием для развития гражданами и бизнесом цифровой демократии – которая определяет направления и границы деятельности электронного правительства. Но следует вспомнить еще один момент влияния ИТ и условий развития цифровой демократии. Под влиянием информационных инноваций изменяется образ не только общества в целом и его граждан, но и способ осуществления политики и характеристики политического деятеля. Какие именно изменения происходят? Это важно, поскольку политическая деятельность в значительной мере определяет ход большинства социальных процессов в обществе, так как касается каждого из них.
В информационном обществе индивидуальность, причем индивидуальность, способная к самостоятельному принятию решений, становится главным действующим лицом также и политической жизни. Коллектив, с его традициями, идеологией, опытом решения разнообразных проблем в прошлом, устоявшимися связями и авторитетом, отходит на задний план. Ситуация меняется настолько быстро, обстоятельства комбинируются каждый раз иным способом, ежедневно возникают новые и новые социальные, технологические, культурные факторы – никакой опыт, никакая устоявшаяся процедура и традиционный подход, и даже никакой профессионализм в обычном понимании этого слова, не смогут обеспечить достаточно быстрого, точного и эффективного реагирования на проблемы. Сетевое общество откликается только на влияние содержательной новизны.
Данное качество сетевого общества порождает целый ряд принципиально важных для политики следствий, имеющих сугубо практический характер. Во-первых, в условиях сетевой организации взаимодействия ни одна задача не может быть решена дважды одним и тем же методом. Во-вторых, в Сети работающая политическая идея является знанием о сегодняшнем, в силу чего она требует немедленного применения, поскольку то, что верно сейчас, Сеть, в очередной раз перестроив отношения внутри себя, неизбежно превратит завтра в несостоятельные, абстрактные соображения. В-третьих, всякого рода четко оформленные структуры в сетевом обществе обладают лишь эпизодической, случайной дееспособностью.
В связи со сказанным выше следует ожидать, что политический опыт, суть которого состоит в полагании на достижения прошлого, во многом перестанет иметь практическую ценность, так как состояния Сети не повторяются. То есть, информационным обществом востребован тот политик, чье умение видеть особенность текущего момента никак не зависит от политического опыта.
Итак, в сетевом обществе состоятельность политика будет определяться в основном тем, насколько он смог развить в себе способность учиться, интуицию, а также умение мгновенно принимать решения. Кроме того, политическую работу, судя по всему, в скором времени придется строить не на программных намерениях, а на практике кризисного управления. Сегодня это уже проявляется в государствах, которые активнее включились в формирование информационного общества. Дело в том, что характерной особенностью современной политики является акцент на изложение того, что и как предполагается делать в обозримом будущем. Однако в условиях Сети ответы на эти вопросы крайне недолговечны, поэтому для "сетевого политика" единственным ориентиром, сохранившим скольких-нибудь ощутимую долговременность, остается ответ на вопрос "зачем?". Поэтому и возникает необходимость в постоянном корректировании политической деятельности, с тем, чтобы поддерживать адекватность реальности.
Наконец, еще одной чертой, задающей вид сетевой политики, вероятно, станет замещение политических партий и движений ситуативными конфигурациями, которые будут состоять из самостоятельных политиков. Сеть заставляет быть то "правым", то "левым", а политическое лидерство дается ею под конкретную задачу, поскольку в Сети кто угодно может стать центром. (Интересно, что это же явление мы наблюдаем уже на протяжении определенного времени в украинской власти – то есть, характеристики сетевой политики и политики нестабильного общества во многом схожи, по крайней мере в том, что касается изменения ситуаций и условий. Было бы хорошо, если бы схожие условия вели к схожим следствиям, касающимся трансформации политики и политиков).
Изложенное выше означает, что для того, чтобы быть эффективным политиком в Сети, нужно быть более гибким и чутким, чем в среднем сама Сеть. Соответственно, сила политической власти будет определяться не возможностью последней принудить к подчинению, а тем, в какой мере власть может добиться выполнения своих решений путем доказательства их правоты. 9 Наиболее эффективное воплощение этих принципов становиться возможным, опять-таки, благодаря электронному правительству и институтам цифровой демократии. Последняя обеспечивает возможность корректирования правительственных решений и учет интересов по возможности большего количества социальных групп. А электронное правительство позволяет гражданам и бизнесу с максимальной выгодой для себя применять нормативно-правовые акты, ориентироваться в них и самостоятельно контролировать соблюдение законности.
Когда граждане в состоянии выступать активными и равноправными участниками законотворческого процесса и имеют возможность не только подвергать критике определенный закон, но принять участие в его модернизации – это значительно уменьшает уровень социального напряжения и непринятие власти и политических сил. То есть, власти выгодно отведение гражданам активной роли в законотворческом процессе, поскольку так она приобретает их поддержку. Для Украины на сегодня это более чем актуальный вопрос, в решении которого нам есть на что опереться – процесс внедрения отдельных правительственных ресурсов, ориентированных на граждан, начался еще в 1994 году. Тогда в рамках информационной инициативы администрацией США была издана директива относительно обязательного раскрытия правительственной информации через интернет.
Одной из показательных в этом плане являетс система освещения законотворческого процесса Thomas. Начиная из января 1995 (с 104-го Конгресса) на сервере thomas.loc.gov предоставляется вся информация о текущих событиях в Конгрессе, его комитетах и комиссиях. Исполнитель проекта – Библиотека Конгресса. В нынешнее время Thomas содержит информацию по следующим направлениям: законопроекты, детальная история их написания, ссылка на соответствующие стенограммы авторов; стенограммы заседаний Конгресса; отчеты комитетов и комиссий Конгресса; исторические документы; Конгресс на этой неделе. Содержимое сервера обновляется каждый день утром, а во время важных дебатов и чаще, отставая от реального события приблизительно на час.