Писать Александр начал очень рано. К двенадцати годам он написал статью о природе и пьесу о святом Франциске Ассизском. И только в пятнадцать лет свое первое богословское эссе. Это был еще труд чисто ученический, но при этом он содержал в себе как бы каркас его позднейших работ.
В 1953 году, по окончании школы, самостоятельно освоив программу семинарии, Александр решил поступать в Московский пушно-меховой институт, так как его происхождение стало препятствием для поступления в Университет.
Будучи студентом, он продолжал изучать богословие, но теперь уже на уровне программы духовной академии. Начал писать краткую историю Церкви, но затем переключился на свою первую книгу и довел ее до конца: "О чем говорит Библия и чему она учит". В первый год обучения в институте во время скучных лекций Александр читал огромный труд отца П.Флоренского о Церкви, а чтобы это не было заметно, он разрезал ее на листочки. Александр всегда был хорошим товарищем и всегда принимал участие в деятельности группы, поэтому его соученики не видели ничего дурного в том, что он интересуется "высокими материями". На втором курсе он начал делиться своими мыслями с некоторыми студентами. На третьем курсе, что он православный, знали уже все.
В эту пору он сблизился с отцом Николаем Голубцовым, человеком общительным и демократическим, способным вести диалог с неверующими. Для Александра он являл собой тот же идеал священника, что и отец Серафим, каким он виделся ему по рассказам матери и тети. Александр выбрал о. Николая себе в духовные отцы.
В 1955 году институт закрыли и студентов перевели в соответствующий институт в Иркутск. Там Александр прожил три года. Он познакомился с епископом и стал выполнять для него разные поручения. Ему постоянно приходилось бегать из института в церковь, которая находилась как раз напротив. К этому его товарищи относились спокойно. Вспоминая об этом, отец Александр скажет позже: "Вообразите себе, что бы произошло, если бы я в первый день после поступления в институт стал бы демонстративно креститься! Надо было их подвести к пониманию того, что один из них может быть верующим".
В первый год своей жизни в Иркутске Александр делил маленькую квартиру с Глебом Якуниным, который позже станет одной из крупных фигур в борьбе за религиозную свободу.
В 1956 году Александр женился на студентке Наталии Григоренко.
Это было время, когда открывалась новая страница в истории страны.
Начало служения
В феврале 1956 года состоялся ХХ Съезд Коммунистической Партии, во время которого Хрущев, при закрытых дверях, прочитал свой знаменитый доклад о преступлениях Сталина. Результат всколыхнул страну. Тот, кого народ три года назад оплакивал как самого великого гения всех времен и народов, был, как оказалось, просто негодяем. Миллионы мужчин и женщин были освобождены из ГУЛАГа. Цензура разжала свои объятия. Были восстановлены контакты с внешним миром... Этот период вошел в историю под названием оттепели.
Верующие тоже почувствовали результаты десталинизации, - начали возвращаться многие священнослужители. Однако, в отличие от остального общества, Церковь оттепелью пользовалась недолго. В 1958 году коммунистическая партия решила начать большую антирелигиозную компанию. Хрущев заявил, что ко времени построения коммунистического общества, - лет через двадцать, - религия должна исчезнуть. Лавина антирелигиозной пропаганды обрушилась на страну. Совет по делам Русской Православной Церкви потребовал, чтобы Церковь согласовала свой Устав с гражданским законодательством. В результате, в 1961 году было принято постановление Архиерейского Собора, который был проведен с нарушением всех правил Церкви, о передаче руководства приходами под начало органа, состоящего из трех светских лиц, а священникам прелагалось заниматься исключительно богослужением. Таким образом, они были низведены до положения наемных работников для совершения служб в храме.
Когда началось наступление на религию, Александр Мень заканчивал свою учебу в Иркутске. Он знал, что в течение трех лет после института будет должен работать по специальности, а затем поступит в Загорскую семинарию. Между тем, в момент, когда начиналась последняя экзаменационная сессия, его неожиданно исключили из института. В ректорате стало известно о его связях с епархией. Пришлось уехать, не получив диплома.
В этом он увидел знак провидения и понял, что на этот раз настал час осуществить свое призвание. Возвратившись в Москву, он получил благословение о. Николая Голубцова и 1 июля 1958 года, на Троицу в церкви, где служил отец Николай, Александра посвятили в сан диакона, невзирая на то, что он не закончил семинарии. В приходе возле станции Одинцово под Москвой, куда его направили, о.Александр прослужил два года. Материальные условия были трудными, а зарплата нищенской. С женой и годовалой дочкой его поселили в обветшалый дом. Верующих обычно было мало. Для настоятеля, бывшего бухгалтера, литургия заключалась прежде всего в самом скрупулезном исполнении Устава. Однако именно в этой церкви молодой отец Александр начал серию бесед о жизни Христа.
В эти годы он заочно учился в Ленинградской семинарии. 1 сентября 1960 года он был рукоположен в священники. Хиротония состоялась в Донском монастыре. Александр был назначен вторым священником в Алабино, в 50-ти километрах от Москвы; год спустя он заменил настоятеля храма.
С его умением налаживать отношения с людьми, Александру удалось найти общий язык с городскими властями, приход и поссовет жили в мире. Храм был в весьма скверном состоянии, иконостас и настенная живопись очень плохи. Отец Александр разработал целую программу по реставрации и ремонту. Из храма в притвор был перемещен свечной ящик, чтобы во время служба прихожанам не мешал звон монет. Вокруг церкви был участок земли с домиком, где оборудовали комнату для посетителей и жилище священнику, оно и приютило семью отца Александра, у которого недавно родился сын. В свободное время отец устраивался в саду, где писал свои книги. Благодаря Анатолию Ведерникову, он опубликовал около 20 статей в "Журнале Московской Патриархии". Поэтому в журнале "Наука и религия" появилась разгромная статья.
Каждую субботу отец Александр объяснял символ веры, смысл главных молитв и литургии. Несколько молодых людей, недавно обратившихся, стали его друзьями на долгие годы. Так начала создаваться маленькая община активных христиан.
Отец Александр хорошо умел пользоваться обстоятельствами: кто-то умер у районного должностного лица и, ввиду исключительного случая, отцу Александру дали разрешение служить панихиду вне храма, что было запрещено. Опираясь на этот факт, он в следующий раз попросил о возобновлении разрешения и так еще двести пятьдесят раз!
В это время антирелигиозная волна начала понемногу спадать. Авторитет Хрущева в рядах партии становился все более и более сомнительным, его противники втайне готовили ему замену.
В 1964 году Уполномоченный Совета по делам Православной Церкви по Московской области вызвал отца Александра и потребовал, чтобы тот покинул Алабино.
С помощью секретаря епархиального совета он нашел вакантное место второго священника в Тарасовке, к северу от Москвы, и был тут же туда назначен. Однако никогда больше у него не было таких благоприятных условий, как в Алабине. В Тарасовке у него даже не было места, где он мог бы принимать прихожан, приходилось с ними разговаривать либо в церкви, либо в поезде.
Период, пока отец Александр служил в Алабино, был также отмечен созданием кружка молодых священников Москвы и ее окрестностей, так же пылко, как и он желавших трудиться над обновлением Церкви. Отец Александр предложил им встречаться регулярно и совершенствовать свое богословское образование, обмениваться друг с другом священническим опытом, и пытаться решать проблемы, вставшие перед ними в пастырской деятельности. В ноябре 1965 г. Г.Якунин и Н.Эшлиман, члены этой группы, подписали два длинных письма, разоблачающих бесчисленные случаи вмешательства государства в церковные дела, и адресовали их: одно - патриарху Алексию I, второе - председателю Президиума Верховного Совета СССР. Этот демарш произвел сенсацию среди духовенства и его приветствовали многие священники. Они также вызвали большой отзвук за границей, где развернулась кампания в поддержку христиан России. Многие думали, что письма составлены Александром, в результате властям он стал казаться опасным. На деле он восхищался двумя священниками и высоко ценил моральное значение их выступления, но считал, что его призвание, как священника, заключается в другом. Он делал акцент на работу среди прихожан, на евангелизацию, на пастырский труд в общинах среди верующих и среди тех, кто искал веру. Он считал, что его призвание - отвечать на духовные запросы, появившиеся в обществе. Как раз в это время, в 1966 году, много молодых и не особенно молодых людей стало стекаться к нему.
Конец хрущевской эры Хрущев был свергнут путем дворцового переворота. Выразителем касты, имя которой номенклатура, стал Брежнев. Обличать преступления Сталина перестали, но реабилитировали его лишь наполовину. Отказ от политики десталинизации и оккупация Чехословакии положили конец надеждам на перемены, которые породил было ХХ съезд. Начался долгий период застоя. Смутное недовольство, пассивное, но массовое, начало расти в стране. Население начало пока в скрытой форме, но отказываться от официальных идеологических моделей. Люди перестали верить в строительство рая на земле. Личность стала цениться больше коллектива. Внезапно родился интерес к древнерусскому искусству, к иконам и церковной архитектуре. В это время за пределами официальной культуры развивалась, разумеется, в узких кругах, целая параллельная культура - со своими собственными "средствами массовой информации" "самиздат", затем "тамиздат" (так называли книги на русском языке, изданные заграницей и тайно ввезенные в Россию), "магнитиздат". Сюда же нужно отнести выставки художников на частных квартирах, концерты и показ фильмов для своих.