Молчат гробницы, мумии и кости,—
Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте,
Звучат лишь Письмена.
И. Бунин
История Крыма — это сплетение Востока и Запада, история греков и Золотой Орды, татар и запорожцев, церкви первых христиан и мечетей. История Крыма — это легенда, это песня, записанная нотами пещерных городов, развалинами средневековых замков и крепостей, поражающими своей красотой и роскошью дворцов, сохранившихся до наших дней.
Рассказать в деталях историю Крыма невозможно, ведь это значит поведать историю человечества. Поэтому ограничимся основными ее вехами. Рассказ о Крыме хочется начать со слов известного писателя XIX века Евгения Маркова: «Вот что, читатель, в одно и то же время смущает и чарует твою фантазию, когда ты переносишься на Южный берег Крыма. Между твоим настоящим и твоим прошедшим разверзается бездна, и ты чувствуешь себя в плену у какогото нового для тебя мира. Оттого ты смотришь на все, как во сне, обольстительном и невероятном сне. Ты долго будто не веришь волшебным декорациям, развертывающимся кругом тебя: этому синему морю, слитому с небом, этой подоблачной стене скал, этим деревенькам-игрушкам, которые словно уронил кто-то в хаос утесов и зелени. Зато, когда ты покидаешь Южный берег, когда волшебные декорации остаются вдали от тебя, душа твоя томится по ним, как по потерянному раю; мнимое сновиденье делается действительным сновиденьем наяву; оно дразнит тебя своими картинами, которых яркость закутана теперь туманом, но которые тем привлекательнее и назойливее, чем они стали неопределеннее. Люди, пожившие в Крыму и изведавшие наслаждения, которые дает только один Крым, никогда не забывают его».
На Крымском полуострове, как в огромном музее, сохранилось множество памятников материальной культуры разных эпох. Это дало основание А.М. Горькому сказать: «Вообще Крым для исторической науки — золотое дно...». По обилию и разнообразию памятников материальной культуры Крым может служить своего рода лабораторией для изучения условий жизни человека на разных ступенях его развития. О пребывании первобытного человека на Южном берегу свидетельствуют лишь фрагментарные находки. Это примитивные кремневые орудия труда охотничьих стойбищ и пещерных стоянок палеолитического, мезолитического и неолитического человека, могильники Гаспры, горы Кошки у Симеиза и другие, относящиеся к эпохе раннего железа. Ученые полагают, что места обитания первобытных людей в Крыму входили в обширную зону нынешних южных областей Украины и России, где происходило становление человека современного физического типа и откуда он расселялся вокруг.
В XI—III веках до нашей эры прибрежную и горную часть полуострова заселяли пастушеско-земледельческие племена тавров, происхождение которых не выяснено. Основным их занятием было скотоводство, в долинах рек они занимались мотыжным земледелием, в прибрежных районах — рыболовством, пользовались бронзовыми и каменными орудиями. Характерным типом погребальных сооружений являются каменные ящики. Сведения о таврах и местности, где они обитали, одним из первых дает древнегреческий историк Геродот: «Отсюда идет гористая страна, лежащая вдоль того же моря. Она выдается в Понт и населена племенем тавров вплоть до так называемого Херсонеса Скалистого... Тавры живут в части Скифии...». Говоря об обычаях тавров, Геродот приводит рассказ о том, как «они приносят в жертву Деве потерпевших крушение мореходов и всех эллинов, кого захватят в открытом море...». Они сбрасывали их с крутого утеса, на котором возвышалось святилище. Это предание, относящееся к античному времени, когда в VI—V веках до нашей эры на побережье были основаны греческие колонии, легло в основу всемирно известного древнегреческого мифа об Ифигении, принесенной в жертву своим отцом Агамемноном богине-охотнице Артемиде, чтобы под ее покровительством начать поход на Трою. Но богиня на жертвеннике заменила Ифигению ланью, а ее перенесла на облаке из Эллады в Тавриду и сделала здесь своей жрицей. Миф послужил сюжетом для трагедий Еврипида, произведений итальянского поэта Джованни Руччелаи, французского драматурга Жана Расина, немецкого поэта Иоганна Вольфганга Гете, немецкого композитора Кристофа Глюка, украинской поэтессы Леси Украинки. Ученые-археологи на протяжении столетий ищут в Тавриде место, где, по преданию, Ифигения несла службу при храме богини Артемиды. Исследователи древнейшей истории Крыма называют по крайней мере три места, где мог стоять храм Девы-Артемиды. Это, во-первых, Партенит — поселение у Аюдага. Название его сходно по звучанию и смыслу с названием мыса Пертений (Девичий), на котором, предположительно, стоял храм Девы. Во-вторых, местность близ бывшего Георгиевского монастыря, где в свое время была найдена древняя каменная колонна. И, наконец, таким местом мог быть Херсонес — крупный экономический, культурный и политический центр Северного Причерноморья в античные времена, руины которого находятся сегодня в черте города Севастополя.
Женское божество, олицетворяющее плодородие, появляется на ранней стадии развития почти у всех народов, в том числе у тавров. В античном Херсонесе, вероятно, и произошли отождествление и религиозный синкретизм (смешение) культа греческой богини Артемиды и Ифигении с культом местной таврской богини. Эту богиню называли в Херсонесе Девой, сооружали ей храмы, статуи и алтари, посвящали специальные праздники, объявляли главной покровительницей, а позже и царицей города. На монетах Херсонеса богиня изображена с характерными атрибутами Артемиды — ланью и луком и подписью «Дева». В доказательство такого предположения ученые привлекают множество граффити, выявленных на чернолаковых сосудах античного Херсонеса. Этот важный письменный источник впервые позволил предположить, что наряду с культом Девы еще в конце V века до нашей эры в Херсонесе существовал самостоятельный культ Артемиды. Он был широко распространен во многих городах Малой Азии, откуда мог проникать ив греческие колонии Крыма, а также в районы материковой и островной Греции. Тщательные исследования граффити привели ученых к новому пониманию творческой истории известной трагедии Еврипида. До сих пор считалось, что сюжет о перенесении Ифигении в Тавриду — поэтический домысел великого трагика. Теперь же можно предположить, что локализация событий в Тавриде взята Еврипидом из подлинной жизни. Определенную роль могло сыграть для Еврипида сходства между названием племени тавров и прозвищем Артемиды — Тавропола. Это как бы роднило богиню с таврами Крыма, объясняло, почему здесь находился ее храм. С другой стороны, создавая «Ифигению в Тавриде» Еврипид, как и в других трагедиях, мог также руководствоваться актуальными политическими и экономическими задачами. Когда на Южном берегу утвердились римляне, они создали на побережье для защиты Херсонеса укрепленные пункты. Из римских укреплений самым большим был Харакс на мысе Ай-Тодор (ныне на нем маяк рядом с «Ласточкиным гнездом»). Укрепление Харакс (по-гречески «столб», «кол», то есть «огороженное место» ) было основано в 70-х годах I века нашей эры при римском императоре Веспасиане. В конце века здесь находился гарнизон моряков Равеннской эскадры, во II веке размещались солдаты I Италийского легиона. Последний римский гарнизон форта составляли воины XI Клавдиева легиона (конец II — первая половина III века).
Об этих трех периодах истории Харакса свидетельствуют клейма на кирпичах и черепице. После тавров, скифов, греков и римлян в период поздней античности и средневековья опустошительные вторжения в Крым совершали гунны, хазары, печенеги, половцы, монголо-татары, турки... Эти вторжения связаны с усиленным передвижением племен, именуемым великим переселением народов. Оно началось в Европе в III веке и способствовало крушению рабовладельческой Римской империи. Главной причиной этого стало развитие производительных сил, увеличившее потребность в пастбищных и пахотных землях у европейских племен, первобытно-общинный строй которых вступил в стадию разложения. Наиболее заметные и выразительные памятники того времени — Чертова лестница, Горзувиты, Аюдаг, Алустон, Фуна, Судак. Здесь мы находим следы не одного, а нескольких исторических периодов, и теперь туристы и экскурсанты могут проследить длительный отрезок истории Крыма. Чертова лестница, или Шайтан-Мердвен,— один из немногих удобных перевалов через Главную гряду Крымских гор, расположенный в 9 км к западу от села Оползневое. Полагают, что лестница пропустила через себя все народы, обитавшие когда-либо на Южном берегу, включая людей эпохи неолита, и просуществовала в качестве дороги до 40-х годов XIX века, пока не было сооружено шоссе. «По горной лестнице взбирались мы пешком, держа за хвост татарских лошадей наших. Это забавляло меня чрезвычайно и казалось каким-то таинственным восточным обрядом»,— записывал Пушкин, вспоминая дорогу с Южного берега в Бахчисарай.
Письменную память о Чертовой лестнице оставили П.С. Паллас и Ф. Дюбуа де Монпере, А.С.Грибоедов и В.А. Жуковский, И.А. Бунин и Н.Г. Гарин-Михайловский, Леся Украинка и В.Я. Брюсов... Об укреплении Горзувиты (Гурзуфа) рассказывает в трактате «О постройках» византийский историк VI века Прокопий Кессарийский. «Он воздвиг там два укрепления, так называемое Алуста и в Горзувитах»,— воздает историк должное своему современнику — императору Юстиниану 1, позаботившемуся о сооружении необходимых крепостей «на краю пределов римской державы». Аюдаг переводится как «Медведь-гора». Но в те далекие времена она называлась Айя, что по-гречески «святая». На крутую гору людей загнали кровавые события средневековья. Известно, что со второй половины VIII века на полуостров стали переселяться из восточных областей Византии иконопочитатели, гонимые иконоборческим правительством. С их деятельностью, вероятнее всего, связано появ-ление в Таврике большого числа монастырей, вокруг которых группировались поселения. Люди, считавшие гору святой, могли быть отдаленными потомками тавро-скифов, сначала «сарматизированных», затем смешавшихся с потомками греков, готов и аланов. Алустон (Алуста) — так в древности называлось приморское укрепление, остатки которого в виде двух каменных башен сохранились в центре современной Алушты.