Смекни!
smekni.com

Искусство древней Греции, Крит (стр. 3 из 6)

Одна из самых своеобразных тем, неоднократно изображаемая в критских печатях — сцены явления божества. По мнению Ю.В. Андреева, "Древесная богиня" появляется преимущественно в сценах эпифании, представленных на золотых кольцах или на снятых с них оттисках"28. Сцены такого рода строятся по одной и той же принципиальной схеме : сама богиня, одно или два из низших божества в качестве её спутников или "ассистентов"29, помогающих ей в некоей сакральной акции. Божества или "ассистенты" чаще всего манипулируют с ипостасями или символами богини, добывая магическую энергию из священных деревьев или бетилов (священных камней). Таковы сцены на золотых кольцах из Микен (мужчина у дерева и женщина, склонившаяся над каким-то предметом, может быть бетилом, обнесённым оградой), Арханеса (мужчина, "играющий" с ветвями священного дерева и другой мужчина, охвативший руками предмет, напоминающий бетил), Каливии (женщина, наклоняющая дерево, и мужчина, приникший к бетилу), датируемых II позднеминойским периодом. Богиня может присутствовать при таких акцияхв виде танцующей или просто стоящей или сидящей женской фигуры, обычно помещаемой в центре композиции (так показано в сценах на кольцах из Микен и Арханеса). В случае её отсутствия вместо неё иногда появляется птица (на кольце из Каливии), то ли предвещающая её явление, то ли просто заменяющая божество30. Наиболее сложная и интересная композиция подобного рода представлена на т. наз. кольце Миноса (ок. 1550 г. до Р.Х.), найденном недалёко от Кносса31. На ограниченном пространстве щитка кольца представлена сложная композиция, представляющая собой пейзажную панораму с пятью человеческими фигурами, в числе которых четыре женщины и один мужчина. Одна из женщин (слева) в юбке, украшенной воланами, восседает на ступенях алтаря с "рогами посвящения", над ней повисла в воздухе миниатюрная фигурка в юбке такого же фасона. Другая женщина (справа), то ли в гладкой, обтягивающей юбке, то ли совсем обнажённая, изображена в причудливой, перекрученной позе, сгибающей ветви дерева, растущего внутри каменной ограды. Треья женская фигурка значительно меньших размеров представлена плывущей на корабле в нижней части панорамы. Единственная мужская фигура помещена в самом центре на каком-то подобии горы или холма с небольшим святилищем на вершине. Мужчина в экстатическом движении хватает ветви дерева, растущего внутри святилища (или на его крыше), и привлекает их к себе, по-видимому собираясь наполнить соком сосуд типа ритона, который он держит в отведённой в сторону правой руке 32. Как отмечает Ю.В Андреев, "распределение ролей между отдельными персонажами, участвовавшими в этой сцене, одной из самых сложных и "многолюдных" во всей минойской глиптике, остаётся во многом загадочной"33. По его мнению, персонажи, представленные на кольце Миноса связаны неким сакральным действием, центральное событие которого может быть связано с эпифанией "Древесной богини". Сама богиня, по-видимому, восседает на алтаре, изображённом слева, касаясь правой рукой венчающих её "рогов посвящения". Миниатюрная женская фигурка, плывущая в воздухе на уровне её головы, должна была так или иначе фиксировать начальный момент её явления взорам всех прочих участников этой сцены, непосредственно предшествующей её нисхождению на землю. В отличие от других персонажей она остаётся в относительной праздности, хотя движение её торса, устремлённого вправо по отношению к юному богу, возможно её консорту, явно выражает взволнованную заинтересованность во всём происходящем перед её глазами. Два других участника изображённого на печати обрядового действия — мужчина и женщина, оба без всяких признаков одежды, совершают в сущности одно и тоже действие, наклоняя ветви священных деревьев по направлению к богине. Можно думать, что целью этого магического акта было создание особого рода "силового поля", внутри которого сходящий с небес дух божества только и мог по-настоящему материализоваться. Сами участники обряда при этом от деревьев магической энергией, видимо стремясь к полному слиянию с аурой божества. Чудесный сок "древа жизни", собранный юным спутником богини в кувшинчик, возможно ещё более усиливал эффект этой процедуры и в то же время мог служить пищей для свиты богини наподобие греческих нектара или амброзии. Разбросанные по всей "сцене" яйцеобразные бетилы, по всей видимости, так же, как и деревья, аккумулируют в себе священную силу и в этом смысле являются если не прямой заменой божества, то во всяком случае его важнейшими атрибутами, своего рода "арсеналом", при помощи которого Великая богиня осуществляет своё владычество над всем миром. Впрочем в сложной семантике изображённого на печати фантастического ландшафта мог заключаться ещё один более глубокий и, видимо, более древний смысловой пласт. Внимательно вглядевшись в рисунок, видно, что эти огромные камни образуют как бы три островка суши, возвышающихся среди волн мирового океана, по которым в нижней части плывёт богиня на корабле. Каждый из трёх островков служит пристанищем для одного из трёх божеств и для его святилища с деревом или без оного. Возможно, сам характер запечатлённого пейзажа позволяет предполагать, что разыгрывающаяся на этом фоне мистерия явления божества следует непосредственно за актом претворения мира и происходит на только что поднявшихся со дна морского островках. В этом сложном мифологическом контексте может найти объяснение и одинокая фигура богини на корабле, которая как будто не принимает участия в событиях, происходящих на берегу. Становиться очевидным тесная связь водной стихии и акта творения мира. В тоже время, море в верованиях критян являет собой не только первостихию, но также ассоциируется с загробным миром. Богиня-мореплавательница, олицетворяющая собой хозяйку загробного мира, могла принадлежать к богам старшего поколения и выступала в качестве предшественницы, "матери" древесной богини. Впрочем, чёткой грани могло и не быть, и морская богиня могла мыслиться как одна из ипостасей "Древесной богини". Таким образом, резчик кольца Миноса соединил два сакральных мотива: мотив эпифании и мотив сотворения мира34.

"Древесная богиня" в критских печатях появляется, как правило, в контексте некоего священодействия, другая Великая богиня минойского пантеона, т. наз. Владычица зверей предстаёт перед зрителем как бы в момент своего апофеоза, который может быть понят как своего рода эпифания. Внешнему облику "Владычицы зверей" присущи некоторые специфические черты, не характерные для других минойских женских божеств, как например, так называемая змеиная рама (печать из некрополя Калкани, близ Микен, II позднеэгейский пеирод. Афины, Нац. музей). Это замысловатая конструкция, иногда двух-, иногда трёхъярусная, венчающая голову богини, или может быть заменяющая её. Значение этого странного предмета, напоминающего в одно и тоже время извивающихся змей и длинные бычьи или коровьи рога загадочными утолщениями на концах, в дополнение к которым на его верхушке иногда водружается двойной топор, до сих остаётся неясным35. Чаще всего изображения "Владычицы" строятся по строгой единообразной и вполне симметричной иконографической схеме. В центре композиции располагается изображение стоящей, реже сидящей богини, по сторонам от неё — фигуры священных животных: львов, грифонов, иногда (на самых поздних печатях) горных козлов, водоплавающих птиц, дельфинов36. Эту богиню в основном сопровождают хищные животные, для чего они нужны богини? Ю.В. Андреев так расшифровывает эти сцены: "ответ на это вопрос могут дать довольно многочисленные, хотя в большинстве своём достаточно поздние (в основном после 1450 г.) рисунки на печатях, изображающие сцены преследование и терзания травоядных хищниками. Жертвы здесь обычно оказываются быки, олени, козлы. В роли преследователей чаще всего выступают спутники богини: львы и грифоны, иногда т. наз. гении…и…дельфины. Если пытаться связать воедино два эти ряда изображений на печатях — сцены терзания и сцены эпифании богини в сопровождении хищных зверей, то невольно напрашивается мысль, что почитатели "Владычицы зверей" видели в ней прежде всего предводительницу грандиозной "дикой охоты"37. Сохранилось также несколько изображений богини в виде охотницы — "Богиня с копьём" из Кносса (III среднеминойский период. Гераклион. Археологический музей). Богиня изображена в величественной позе с копьём в вытянутой правой руке, с остроконечном головном уборе, короткой юбке, её сопровождает лев.

Есть лишь одно изображение Великой богини во время охоты. Это Золотое кольцо из Арханеса (Гераклион, Археологический музей). На кольце изображён огромный грифон в стремительном прыжке, и как бы устремлённой за ним богини с повелительно вытянутой вперёд рукой. Ю.В. Андреев так трактует значение изображений "Владычицы зверей": "минойская "Владычица" зверей" была… заинтересована в тотальном истреблении хищниками травоядных животных независимо от того, принимала она сама непосредственное участие в этом грандиозном кровопролитии, которое могло быть осмыслено и как охота, и как жертвоприношение или же нет. В любом из этих случаев именно ей должна была достаться вся пролитая слугами кровь, которая могла быть для неё главным источником жизненной силы, обеспечивающее нормальное функционирование богини с основном её качестве Всеобщей матери всего живого, пожирающей своё потомство, а затем с удвоенной силой производящей его в результате то ли самооплодотворения, то ли "священного брака" с мужским божеством — главным носителем земного плодородия, скорее всего воплотившемся в минойской религии… в образе могучего быка"38. В отличии от других Великих богинь, изображение "Змеиной богини", рассмотренной нами на примере круглых статуэток, в глиптике встречается крайне редко.