Смекни!
smekni.com

Иконопись Киевской Руси (стр. 1 из 2)

Министерство общего и профессионального образования РФ

Якутский государственный университет имени М.К. Аммосова

Исторический факультет

Иконопись Киевской Руси

Якутск 2007


Содержание

Введение

Никола с житием

Илья Пророк

Архангел Гавриил

Иаков, Никола и Игнатий

Заключение

Список литературы


Введение

Период Киевской Руси дал большое количество произведений искусства, в том числе и иконопись. Более того ни одна область истории русского искусства не обогатилась в последние годы таким количествомновых памятников, как древнерусская иконопись. В своей работе я хотел бы проследить изменения икон в разных периодах времени, разницу их исполнения, попытаться определить время перехода от одного стиля к другому.

Для достижения своей цели я решил разделить работу на несколько частей. Каждую часть я посвятил одной иконе, для того, чтобы не только определить их разницу исполнения, но также попытаться показать их красоту, что я считаю не маловажной чертой этого вида искусства.

Иконопись Киевской Руси - это своего рода книга, которой мы можем не только любоваться, но и "прочитать" по ней жизнь того времени, что даёт нам его полную картину, его народа, а также их нравов, порядков и канонов. Мне кажется, нам очень повезло, что наши предки оставили такое культурное наследие, так как величие народа или даже всей страны зависит не только от её финансовой или военной мощи, но также и от культурного развития, ведь пока существует своя культура, создаваемая веками, народу есть что защищать и за что бороться, а такой народ никогда не склонит свою голову перед любым агрессором. Но даже такая мощь, как культура очень хрупка, поэтому всё создаваемое предками, мы должны стараться не потерять и донести до своих детей, при этом вырабатывая у них уважение к своей культуре. Именно уважение, так как кто уважает свою культуру, обязательно будет уважать чужую и понимать с каким трудом она создаётся.


Никола с житием

К числу самых древних и наиболее ценных в художественном отношении находок принадлежит "Никола с житием" из погоста Любони Новгородской области. С первого взгляда ощущаются торжественная размеренность всего изображения, точная согласованность пропорций, благородная сдержанность живописи. Это искусство крупных форм, чётких членений, спокойного ритма. В плоскостном развороте композиции, её почти архитектурной построенности, в ярких и цельных цветовых пятнах, умело распределённых и уравновешенных, в глубине и насыщенности колорита, скупости цветовой палитры чувствуется дыхание XIIIвека с его мощными, значительными и простыми формами.

Здесь ничто не подчёркнуто чрезмерно. Фигура Николы, строгая по очертаниям, свободно размещена в средней части иконы. Полоса клейм, образующая нарядную раму, не выглядит ни преувиличенно широкой, ни слишком измельчённой; очертания их - узких на боковых полях, широких на верхнем и нижнем - вторят конфигурации иконной доски; клейма на нижнем поле - самые крупные и образуют как бы основание всего изображения. Широкие белые поля, большие участки свободного фона придают иконе особенную величественность, исключают впечатление тесноты и нагруженности.

Житийные клейма иллюстрируют лишь главные события в жизни Николы: рождение, детство, получение священных санов и чудеса, прославившие его имя. Как в выборе сюжетов, так и в самих изображениях внимание не отвлекается на второстепенное, повседневное, будничное. Показано лишь необходимое для иллюстрации событие: минимальное число персонажей, скупой намёк на место действия. Рассказ развивается неторопливо, размеренно. Все позы полны достоинства. Движения, даже самые энергичные, кажутся замершими, остановившимися. Действие приобретает вневременной, отвлечённый характер, оно как бы совершается вечно. Повторяющиеся несколько раз трёхчастные композиционные схемы, сходные архитектурные фоны, зеркальное повторение некоторых деталей в клеймах усиливают ощущение неспешности, значительности действия, подобно ритмическим повторам в народной эпической поэзии. Пространные многострочные надписи, исполненные строгим древним почерком - уставом, дополняют торжественность каждой сцены.

Тяга к ясности членений видна даже в обработке иконной доски. Ширина полей соразмерна общим пропорциям иконы, а скос от полей к иконному углублению - ковчегу - сделан отлогим, чётким и глубоким, как это бывает лишь в византийских и самых древних русских произведениях. Обрамление иконы получает особую пластическую выразительность, что усилено коричневой окраской скоса, словно передающей густую тень.

Но при всей близости иконы к искусству XIIIвека она уже утратила многие качества, свойственные живописи этого столетия; в её образном строе появились совсем иные оттенки. Лику Николы в среднике придано смягчённое выражение, черты стали мельче. Он лишён той невозмутимой отрешённости, которая так типична для персонажей XIIIвека. Изображение по своей внутренней сути стало соизмеримо со зрителем. В житийном "Николе" уже нет незыблемой силы, всеподавляющей мощи, нечеловеческой приподнятости и несокрушимости образа.

В клеймах, наряду с внушительными застылыми фигурами с суровыми ликами и остановившимся взором, встречаются и иные персонажи, в которых проскальзывает нечто трогательное, даже изящное. Линии рисунка местами выглядят эскизными, пятна света - неопределённо скользящими. Всё это возвещает приближение нового, более эмоционального художественного стиля, выступившего на Руси сложившемся виде в следующем, XIVстолетии. Создаётся впечатление, будто икона написана по древней композиционной схеме, построена по старым законам, но сюда уже просачиваются, пусть несмело, черты новой эпохи, проникает ощущение предстоящих перемен. Произведений "переходной" поры сохранилось мало, и остаётся неизвестным, когда именно происходил этот сдвиг в русском искусстве. Поэтому время создания "Николы" не определяется с большой точностью, и лучше отнести её к концу XIII - началу XIVвека.

Икона Николы не имеет прямого сходства с уже известными новгородскими произведениями, хотя и найдена не так далеко от Новгорода. Она лишена резкости и остроты, уже определившихся в ту пору в новгородском искусстве, её художественный строй мягче и сдержаннее. В иконе не видно твёрдых контуров, геометрически чётких бликов, и это зависит не только от стёртости верхних красочных слоёв. Главное в её живописи - не красота ярких и чистых цветовых плоскостей, а выразительность красочных пятен, глубоких и насыщенных, цельных и обобщённых, ясно читающихся, но не резко разграниченных. Их поверхность - живая, разнообразная, переливчатая. Одна и та же краска в тенях положена густо, в освещённых местах - тонко, белила нанесены, как правило, зыбкими мазками неопределённой формы; линии рисунка деликатны, легки и имеют приглушённый коричневый оттенок. Особенно свободно исполнены лики. Их черты намечены быстрыми штрихами, стремительными и даже отрывистыми; на светлом основном тоне лежат прозрачные тени, лёгкие блики, бегло брошенные мазки красной краски - киновари.

Интересно, что другие иконы, найденные вместе с "Николой" в погосте Любони, тоже лишены явных признаков новгородского письма. Очевидно, "Никола" принадлежит к малоизвестному направлению в ранней русской иконописи, может быть к своеобразной линии в рамках новгородского искусства.

Памятники XIII-XIVвеков, раскрытые в последние годы, связаны с искусством провинции. В провинциальных произведениях наблюдается не столько сложение нового стиля и появление другого мироощущения, сколько утрата, спад и забвение старого.

Но примечательно, что, несмотря на инертность развития, для этого периода характерна большая стилистическая пестрота, разнообразие художественных решений. По сравнению с иконой из погоста Любони, совсем иное впечатление производит житийный "Никола" из старинного псковского села Виделебье. На нём имеется редкая для древних памятников надпись с именами заказчиков Василия и Фёдора Онаньиных и датой, которую можно, без уверенности, прочесть как 1337 год.

Разница между этой иконой и предыдущей зависит не столько от времени создания, сколько от породивших их художественных направлений. Псковская икона острее, эмоциональнее. В аскетически бледном, бескровном, отрешённом лике Николы чувствуются скрытая энергия и, несмотря на примитивность письма, внутренняя утончённость. Его чертам присущи пронзительность, нервность, противоречащие внешней застылости. Крупные, широкие плоскости, строящие форму, сочетаются с резкими контурами, то протяжёнными, извивающимися, то отрывистыми, словно быстрый, острый штрих.

Истоки этого стиля противоречивы. Своей замкнутой неподвижностью лик Николы близок к произведениям XIIIвека. Но во внутренней сложности образа, графической чёткости рисунка проскальзывают отдалённые отголоски искусства более раннего и, вместе с тем, может быть, намечается шаг к новому, одухотворённому стилю следующего столетия. За этим изображением угадывается большая художественная традиция, по-своему истолкованная псковским мастером. Эта манера, упрощённая и грубоватая, сложилась в русской иконописи в XIIIвеке. Она была типична для "низовых" течений, всегда более консервативных, и потому могла удержаться надолго.

Псковские иконы раннего периода (XIII - начала XIVвека) немногочисленны и очень разнородны, хотя на всех них так или иначе лежит печать местного творчества. Новый "Никола" занимает особое положение. Яркая красочность, плоскостная и декоративная манера письма сближают его с простонародными, провинциальными течениями, а лик Николы, его тип, его внутренняя характеристика выдают наличие высокого и утончённого образца, на который ориентировался и которым вдохновлялся псковский иконник.