Смекни!
smekni.com

Человек как творец культуры (стр. 1 из 6)

ЧЕЛОВЕК КАК ТВОРЕЦ КУЛЬТУРЫ

Итак, исходный пункт формирования культуры – и логически, и исторически – человек. Необходимо поэтому выяснить, какими качествами он должен обладать для того, чтобы осуществить эту культурологическую функцию, чтобы быть способным творить культуру?

Как явствует из всего вышеизложенного, такими качествами являются способности человека быть субъектом, деятельности, т. е. подняться от тех форм жизнеобеспечивающей активности, которые свойственны его животным предкам, к недоступным им, специфически человеческим формам деятельности. Но что это конкретно означает – быть субъектом деятельности?

Ответ на этот вопрос имеет ключевое значение для философской культурологии, как, в сущности, для всех отраслей философского умозрения, ибо сами понятия "субъект" и "объект" являются главными и специфическими философскими категориями, а проблема, субъектно-объектных отношений – центральной проблемой философии, а отнюдь не вопрос о познаваемости мира, как утверждали советские философы, перенося на философию в целом сущность одного из ее разделов – теории познания. Между тем гносеологическая редукция проблемы субъектно-объектных отношений вызывает нередко своего рода реакцию – отрицание необходимости современного – "постмодернистского" – философского мышления вообще различать субъективное и объективное. Оказывается, однако, что их неразличение ведет к самоликвидации философии как таковой, к ее превращению в полухудожественную – или даже высокохудожественную, что не меняет дела – публицистику, в конечном счете – всвоего рода "интеллектуально-поэтическую исповедь", поскольку именно и только в этой сфере духовной жизни человека снимается различие субъективного и объективного, теоретическому же дискурсу оно имманентно, и философское умозрение не способно от него освободиться, не отрекаясь от своей теоретической природы и не становясь своим инобытием – лирико-художественным самовыражением личности.

Раздвоение сущего на объект и субъект является по своему происхождению – в филогенезе, .а затем всякий раз и в онтогенезе – практическим расчленением основных участников процесса деятельности – действующего лица и предметов, на которые его активность направлена и которые она порождает в результате производимых им манипуляций. Такого расчленения не знает поведение животного в силу инстинктивности совершаемых им действий, не позволяющих ему ни практически, ни психологически отделять себя от предмета своих операций – растения, другого животного, камня, воды, вещи. Человек же оказывается изначально в ситуации внеинстинктивного поведения, предполагающего необходимость определения своей тактики по отношению в растению, животному, камню, реке, небу, другому человеку, осознания цели, средств и способов действия. А это требует различения самого себя как деятеля, обладающего правом и свободой выбора подлежащего свершению действия, и предмета, на который действие это направлено для удовлетворения моей потребности, исполнения моей цели, решения поставленной мною перед собой задачи; но тем самым, поскольку моя деятельность протекает не в одиночестве, а сопрягается так или иначе с действиями мне подобных соучастников, соратников, партнеров, постольку я должен отличать их как однородных мне – столь же самодеятельных, свободных в своем выборе и целеполагании, самосознательности и интен-циональности, активных существ – от предметов наших общих усилий и действий. Так в процессе антропо-социокуль-турогенеза, в далекой первобытности люди учились в своих совместных охотничьих, военных, ремесленных действиях различать: а) свою субъектностьне субъективность, которая уже производна, а именно субъектностькак исходную для практической деятельности человека позицию; б) субъектность Другого – со-брата,со-трудника, соратника, со-общника,со-племенника,со-родича, а также, что было еще более важно, верховного "супер-субъекта" – доброго и злого духа, бога; в) объектное бытие всего того, чтоподлежит потреблению, порабощению, изменению, что должно служить коллективному субъекту, – родоплеменной общности вместе с ее тотемом.

Культура как специфически человеческий способ существования и имела в исторической своей основе деятельность людей как становящуюся систему отношений "субъект-объект– другой субъект", точнее – "другие субъекты", потому что "субъект", будучи по определению существом, наделенным свободой целеполагания и выбора средств достижения своих целей, уникален,единственен в своем роде, отличаясь от всех других субъектов (идет ли речь об индивидуальном субъекте – личности, о коллективном субъекте – например, нации, или о квазисубъекте – мифологическом или художественном персонаже), тогда как позиция объекта приравнивает данный предмет – идет ли речь о вещи, животном, человеке, даже моем собственном "Я", когда в такое положение ставит его мое другое, субъектное "Я", – к другим однородным предметам, т. е. обезличивает его. Так обезличивает предмет его называние, ибо каждое слово является обобщением, оно именует не единичный предмет во всем его своеобразии, а род предметов – "стол", "бег", "красный", "мыслить" и т. д. и т.п.

Рождаясь, таким образом, в социальной, надбиологической практике, субъектно-объектное и межсубъектное отношения охватывают всю сферу человеческой деятельности, во всем многообразии ее видов и форм – духовных и художественных, индивидуальных и коллективных, реальных и воображаемых. Это значит, что в философском осмыслении культура возникает постольку, поскольку человек становится деятельным существом – Homoagens, которое не приспосабливается к среде обитания, а приспосабливает ее к себе. Но тем самым Homoagens оказывается и Homocreator– существом творящим, ибо ни одно состояние среды не способно его удовлетворить, он постоянно дополняет, обогащает, развивает, изменяет не только данное природой, но уже созданное им самим, его предками и современниками.

В этом смысле можно понять тех философов, которые определяют сущность культуры через творческую способность человека; и все же такое толкование культуры таит в себе явную односторонность, ибо человеческая деятельность необходимо соединяет начала творческое и репродукционное, креативное и традиционалистское. Во всяком случае, способность деятельности во всех ее проявлениях должна проистекать из неких присущих ему, человеку, качеств – культуpa делает реальным то, что в человеке находится в потенциальном состоянии. Вслед за К. Марксом назовем этот ансамбль качеств "сущностными силами" человека.

Речь должна идти здесь о таком "пучке" мотиваторов и реализаторов поведения, которые не даны человеку биологически, которые выработались в многотысячелетнем процессе очеловечивания животного предка людей и которые располагаются иерархически на трех уровнях:

потребностей человека – пускового механизма любой деятельности;

способностей, позволяющих удовлетворять и развивать потребности;

умений превращать эти способности в реальные поступки. Эта цепочка "потребности– способности– умения" фиксирует механизмы, необходимые и достаточные для порождения деятельности, выявляя структуру того деятельностного механизма, который является прерогативой человека, выделяет его в животном мире и обеспечивает ему истинно человеческое существование. Человек тем более развит как человек, чем богаче круг его потребностей, способностей и умений. Но каков же конкретно "набор" тех потребностей, тех способностей и тех умений, которые необходимы и достаточны для порождения культуры?

Внегенетические или культурные потребности человека формируются исторически, в процессе антропогенеза, и у каждого индивида на протяжении всей истории человечества образуются в ходе его биографии, его культурно-деятельност-ного онтогенеза. Эти потребности должны охватить нужды людей в том, без чего невозможен человеческий образ жизни. Это пряжде всего нужда в новой искусственной среде, во "второй природе", содержащей недостающее человеку в "первой природе", заполняющей вырванную людьми у природы и обживаемую ими экологическую нишу. Эти потребности (их можно было бы символически определить известной антитезой К. Леви-Стросса – потребность в "вареном", вытесняющая нужду в "сыром") становятся все более широкими в истории культуры и все более разносторонними; нет смысла пытаться их перечислить и описать, достаточно подчеркнуть, что они являются культурными, потому что не врожденны ни индивиду, ни роду человеческому, они благоприобретаютсяими в ходе истории всего вида и биографии каждого индивида.

Но именно потому, что "вторую природу" люди должны сами и целенаправленно создавать, создание это предполагает другую культурную потребность – в знаниях,опосредующих предметное творчество. Получение знания – не способ удовлетворения любопытства или модификация "исследовательского инстинкта" животных, знание необходимо человеку именно потому, что врожденные инстинкты не могут обеспечить его генетически незапрограммированные действия. Созидание нуждается в опосредующем его и благоприобретенном знании – знании свойств той реальности, с которой имеет дело практическое умение, знании инвариантных, повторяющихся качеств, скрывающихся в многообразных по облику предметах, знании связей сущности и явления, причины и следствия, содержания и формы – таково условие успешного творчества. По сути дела на этом уровне обыденной жизни, в которой знаниеопосредуетсозидание, зарождается хорошо известное всем нам по высокому уровню развития культуры диалектическое взаимодействие теории и практики – практике необходима помощь научной теории, которая опосредует эффективность и непрерывное совершенствование практики.