Уровень познаний в строительном деле у многих заказчиков был достаточно высок. Сменивший Павла рязанский митрополит Авраамий разбирался в качестве строительных работ и с полным основанием указывал каменщикам, что они плохо заложили подклеты(29) (как известно, вскоре этот собор рухнул). Князь М.Я.Черкасский велел подмастерью «переделать и закамар снять с теплой церкви, которая построена, потому что теча от закамар будет...» Афанасий Холмогорский «смотрел каменную церковь (в Матигорах. — И.Б.-Д.) и с земли то дело похвалил, а вверху, говорил, не делом сделано, шеи основаны не крепко на дугах, и то велел покрепить...»(30). В начале XVIII в. Афанасий руководил строительством Новодвинской крепости и критиковал присланный ему Петром I чертеж иноземного инженера Е.Резена («...а башням величество не по крепости неумеренно написано...; валу быть со свободною сторону непристойно»(31)).
Вообще же, как правило, руководили фортификационными работами светские лица — представители аристократии (князья, бояре) и административного аппарата (дьяки, подъячие); таким путем они приобретали немалый опыт в организационном и техническом отношении, позволявший им впоследствии достаточно профессионально контролировать мастеров, работающих на их собственных постройках. Учитывая, что с 30-х годов XVII в. велось небывалое по масштабам в истории России строительство укрепленных рубежей (порубежные крепости, засечные черты), можно констатировать широкое распространение строительно-архитектурных знаний именно в той среде, откуда чаще всего выходили заказчики каменных построек (в частности, П.В.Шереметев в начале 1680-х годов руководил строительством участка Изюмской засечной черты).
Не редким среди заказчиков было и умение составить смету, т.е. определить конечную стоимость будущей постройки: так, князь В.Ф.Одоевский был пожалован царским подарком за то, что «велено ему по указу вел. государей сметить церковную неустройку (в соборе московского Знаменского монастыря. — И.Б.-Д.) и, доложа вел. государей, достроить»(32). Купец Семен Задорин, конкурент Строгановых, по приказу нижегородского воеводы «смечал» материал и работы, необходимые для ремонта нижегородского кремля. Подробнейшая роспись («...свай дубовых надобе.-.цена дватцать три алтына две деньги, а набивать сваи...людям тридцати человеком рубль шестнатцать алтын четыре деньги, а набутить... надобе четыре человека каменщиков да десять человек работников, а работать им будет три дни...») кончается точным итогом: «И всего станет одна сажень (кремлевской стены.— И.Б.-Д.) в деле со всем шестьдесят один рубль дватцать алтын четыре деньги»(33). Вряд ли можно сомневаться в том, что Задорин принял активное личное участие в строительстве собственной церкви Рождества Богоматери (стоявшей невдалеке от знаменитой строгановской, унаследовавшей ее название).
Однако далеко не всегда заказчик, подобно П.В.Шереметеву, мог постоянно присутствовать на строительной площадке. Кроме того, существовало много обременительных обязанностей чисто организационного характера, перечисленных в порядной князя М.Я. Черкасского: «...наготовить всяких запасов заранье — кирпичу триста тысячь..., железа связного, толстого, плоского с обухами и засовы и на кровлю тес и скала и гвозди, и в двери и окошки брусья из сухого дубового лесу, и чтоб за белым камнем и за песком и за известью остановки не было; а про каменщиков и работников запасов хлебных и сухарей и в лето капусты саждением наготовить и ветчины и сала изготовить немало»; он же требовал следить, чтобы каменщики работали «безленостно» и не уносили «корм» на сторону.
К XVII в. уже сложилась и дополнительно укрепилась традиция передавать «административный надзор» над строительством доверенному лицу, которое выступало представителем заказчика и являлось посредником в отношениях между заказчиком и исполнителем. В XVII в. для такого лица не существовало определенного обозначения [в документах оно фигурирует как «досмотрщик», «пристав», «предстатель», «подрядчик» или вообще без наименования — «а над иными всеми мастеровыми людьми и работники (кроме иконописцев.— И.Б.-Д.) смотреть и лес, и тес и что надобно будет покупать и принимать Андрею Дмитриеву сыну Базыкину»]; впредь мы будем именовать это лицо посредником. Посредник мог принимать на себя и часть функций заказчика, связанных с контролем над соответствием строящегося сооружения замыслу заказчика, зафиксированному в порядной записи.
Юридические отношения посредника и заказчика оформлялись двояко. В одном случае посредник находился в служебной зависимости от заказчика и получал от него «жалованье» — плату за труд. Такая ситуация была обычна для строительства по заказам царя и высших лиц церковной иерархии и хорошо прослеживается по документам. Так, в 1637 г. царь Михаил Федорович пожаловал дворянина Семена Федорова Глебова и дьяка Наума Петрова за то, что «они по его государеву указу ко всяким каменным церковным, и полатным, и к городовым делам каменные и кирпичные и иные всякие запасы припасли, и...у государя вверху на сенях строили новую церковь каменную Всемилостивого Спаса..., да государевы хоромы новые каменные..., и над куретными вороты светлицу, да подведено городовые стены 60 сажень; и во всем они в том радели и были у тех дел безотступно и не за какими запасы делу мотчания не было»(34). Социальный состав этих посредников довольно широк: приказчик Тарас Блудов, ключник Федор Геев, стольник Иван Камынин, стряпчий Иван Павлов Клементьев, гость Иван Гурьев, сын боярский Иван Подлесов, боярин князь В.Ф.Одоевский(35). Бывало, что эта должность передавалась по наследству: за патриаршим строительством в разное время «присматривали» патриарший люди Дмитрий Кузьмин сын Бозыкин и Андрей Дмитриев сын Бозыкин(36).
Выступают в таком качестве и профессионалы — подмастерья каменных дел (Антип Константинов), выходившие, как правило, из каменщиков. Известны, впрочем, исключения: у Афанасия Холмогорского работали «домовые... первостатейные дети боярские каменных дел подмастерья Федор да Иван Стафуровы», которые «сначалу и до совершенства каменного строения в присмотре подмастерьями были ж»(37).
Выступление подмастерья в роли посредника — «подмастерья в присмотре» — породило большую путаницу в научной литературе. Так, в 1643 г. патриарх нанял ярославских каменщиков Тараса Тимофеева и Зиновия Остафьева «с товарищи» для ремонта и частичной перестройки патриаршего двора, «а делать то каменное дело по указу государева подмастерья Антипы Константинова»(38). И Н.Н.Воронин и А.Н.Сперанский единодушно характеризуют А.Константинова как «архитектора-специалиста», «совершенно законченного мастера — автора патриаршего двора». Т.Тимофеев же и З.Остафьев, по характеристике А.Сперанского, попадают в рядовые строители, «старшие рабочие» , а, по мнению Н.Воронина, они, наоборот, являются «предпринимателями, мало сведущими в строительном деле», и заменяют собой «правительственного чиновника, надсмотрщика работ»(40).
А.Константинов действительно являлся мастером-архитектором, как это явствует из других сохранившихся документов, но в данном случае он выступал в качестве посредника между заказчиком — патриархом — и исполнителями — ярославскими каменщиками. Т.Тимофеев и З.Остафьев были также мастерами-строителями; грань между подмастерьем и каменщиком была очень условной и зависела скорее от роли, чем от квалификации мастера: скажем, в 1692 г. князь М.Я.Черкасский приказал «у каменного дела быть в подмастерьях кадницкому каменщику Федке Перфильеву..., а прежнему подмастерью Пашке Потехину подмастерьем быть... за старость не указал». «Досмотр» А. Константинова над Т.Тимофеевым и З.Остафьевым заключался в указании необходимых починок и переделок, что неоспоримо ясно из текста: «и те все места им наново делать и починивать, где (а не как! — И. Б.-Д.) Антипа в тех палатах ни укажет»(41).
Если представители государственной и церковной власти использовали в качестве посредников лиц, состоящих у них на службе, то частные заказчики заключали с посредниками подряд. В этом случае посредником нередко выступает каменщик или подмастерье каменных дел, иногда же — тот «разбогатевший предприниматель из крестьян», о котором говорит Н.Н.Воронин(42). Посредник получает от заказчика аванс настроительство и, со своей стороны, гарантирует заказчику соблюдение сроков исполнения и качество строительных работ («сделать то каменное дело все и в отделке поставить на срок июля к 30 числу нынешнего ж... году; а буде в том нашем каменном деле от нашего нерадения и худого дела, опрече пожару, будет какая поруха в 20 лет, и то порушенное дело починить и сделать заново нам же подрятчиком... безденежно»(43).
После заключения порядной с заказчиком посредник (подрядчик) нанимал артель каменщиков: так, Я. Бухвостов «дал на себя запись о зарядом и по той записи подрядил... иного каменных дел подрятчика Куземку Федорова Бакрова с товарищи»(44).
Посредник должен был обеспечить бесперебойное снабжение субподрядчиков стройматериалами, гарантируя это личным капиталом: «а если за какими припасы тому церковному строению учинится какая остановка, и нам, подрядчиком и каменщиком от тово учиняться прогульные дни, и на нем, Якове, взять нам. ...на всякого мастера, за всякий прогуляют день, по гривне». Исполнители, в свою очередь, давали обязательство строить против записи, без простоев и ухода с работы; в противном случае они должны были платить неустойку: «и ему Якову взять на нас... за неустойку шестьсот Рублев»(45).