СОДЕРЖАНИЕ
1. Политическая идеология и политическая мифология……………..……3
2. Три идеологические парадигмы: история и современность……………7
3. Проблема национальной идеи в современной России……………..…...10
Список использованной литературы……………………………...………...14
1. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ МИФОЛОГИЯ
«Тайна власти заключается в триаде: духовная гегемония – организация - ресурсы»[1]. Приоритетное место духовной гегемонии в этой системе обеспечивает правящему слою высокую степень легитимности. Отсюда наличие идеологии как важного условия успешного функционирования властной элиты[2].
Сущность идеологии такова, что она основана на трансцендентных насущному социальному бытию представлениях, однако опирается на это бытие, исходя из его текущих задач. Идеология включает в себя определенную ценностную систему и принципы реализации. Идеология не может не охватывать оценок текущей ситуации и проектирует будущее, исходя из имеющихся начальных условий, но не реализуется на практике, как не может быть реализован абстрактный принцип или эмоциональный афоризм, которые всегда присутствуют в идеологии. Идеология всегда указывает на дальнейшее движение из реализованного состояния и в избранном направлении; она является динамической моделью. Можно выстроить генетическую связку: архаический миф – утопия (прообраз или начальная стадия политического мифа, насыщенная хилиастическими мотивами) – идеология (развитый политической миф).
Идеология является элементом политического мифа наравне с утопией, и границы между ними условны: утопия строится исходя из определенных идеологических установок, а идеология может включать в себя утопический проект «идеального общества». И утопия, и идеология строятся на основании представлений о «золотом веке», в котором лежат истоки мысленного эксперимента утописта и смысловые конструкции идеолога. Одновременно утопия и идеология являются продуктом политической мысли. Таким образом, очевидна связь того и другого как с мифом, так и с политикой, а значит – обусловленность политической мифологией. Миф выступает в этой взаимосвязанной тройке понятий как система идеальных прообразов, идеология – как система вытекающих из них социальных ценностей, утопия – как мысленный эксперимент по реализации этих ценностей и оживлению прообразов[3].
Идеология является своеобразной интеллектуальной модой, механизмы возникновения которой так или иначе лежат в «человеческой природе», но за пределами человеческого сознания. И идеология, и утопия обособляются от текущих обстоятельств и отличаются субъективной оценкой возможностей их реализовать, которая в свою очередь носит «партийный характер» – все неразумное представляется как утопичное, разумное – как органичное. К тому же, то, что было утопией сегодня, может стать действительностью завтра; в рамках политического процесса элементы утопического и идеологического не противостоят друг другу в чистом виде, а в условиях социального кризиса идеология и утопия интенсивно смешиваются.
Политическая культура проходит становление при трансформации традиционных мифов в мифы политические, пробуждающие фантазию мыслителей, воодушевляющие народ, готовящие его к жертвенности и к борьбе за идеалы. В зрелой форме политический миф всегда соответствует достаточно разработанной идеологии. К. Леви-Стросс писал: «Ничто так не напоминает мифологию, как политическая идеология. Быть может, в нашем современном обществе последняя просто заменила первую». Французский философ Р. Барт утверждал, что в наше время миф превратил историю в идеологию. К. Мангейм считал идеологию макрогипотезой, которая проверяется в масштабах всей культуры, что и роднит ее с мифом.
Действительно, идеи лишь намечают вектор движения общества или социальной группы, а реальное движение вдоль него возникает в том случае, если произойдет превращение этих идей в политический миф. Только в этом случае в сознание смогут войти трансцендентные бытию элементы, разводящие представления о «насущном» и «должном» на такое расстояние, при котором возникает энергия, достаточная для возникновения политического процесса. Осмысление реальности всегда происходит на базе определенного ощущения, образного ряда; действительность воспринимается эмоционально. Идея исходит из мифа в качестве более оформленных символов, выстроенных в некую логическую схему, которая ближе к науке, чем к сказке, но все же генетически связана с этой сказкой. В ином варианте идеология теряет свой социальный заряд и превращается в никому не нужное умствование, в «чистую науку».
Современную идеологию можно рассматривать как совокупность взаимодействия субъекта и объекта. В рамках субъекта идеологии и пропаганды можно обнаружить три элемента: а) генераторы идей; б) технологи; в) исполнители. Аналогичным образом структурирован и объект пропаганды и идеологии.
Определяя сущность идеологии, можно выделить ряд ее характерных черт. Так, идеология всегда давала целостную картину мира, акцентируя внимание на месте и роли человека в этом мире. Идеология интегрирует знания, выработанные предшествующими поколениями, заимствуя ранее полученные знания и вымыслы из других идеологий. Идеология стимулирует и направляет человеческое поведение, интегрируя при этом действия людей и общества. Идеологические системы определяют директивы человеческой деятельности и поведение личности в социальном мире. Идеология является организующей формой общественной жизни, она побуждает действовать и, следовательно, жить. Идеологии в целом определяли преобразование, развитие и функционирование общества в истории человечества.
Включая в себя систему ценностей, в которых отражаются интересы и потребности, цели и задачи социальных групп и общества в целом, идеология выходит из теоретической сферы в социальную действительность, в практику социальных сфер жизни общества. Идеология не может быть связана только с познанием, она призвана вызывать активные действия масс людей, мобилизовывать их на реализацию целей и задач, определенных в идеологических программах. Так, О. Лемберг отмечает: «Исходя из методологических предпосылок можно определить идеологию как систему идей – представлений, истолковывающих мир, и развиваемых из этого ценностей и норм, которая просто побуждает отдельные общественные группы или человеческое общество вообще действовать и, следовательно, жить... Идеологию можно определить как систему побуждений и управления человеческим обществом... Как систему, стимулирующую и направляющую человеческое поведение».
Таким образом, самостоятельное прогрессивное развитие экономики, политики, культуры без структурных образований идеологии невозможно, ибо оно дает не целостное, не эффективное развитие общества, а стихийное, беспорядочное. Сущность идеологии всегда такова, что она направляет, интегрирует, упорядочивает развитие общества. Каждый класс, каждая социальная группа, чтобы укрепиться в собственных глазах, создает свою самоутверждающую идеологию.
2. ТРИ ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПАРАДИГМЫ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Для обобщенной характеристики специфических подходов к анализу и объяснению политики нередко используется понятие парадигмы. Парадигма — это специфическая логическая, мыслительная модель, определяющие способы восприятия и интерпретации действительности.
Понятие парадигмы отражает связь политической мысли с типами миросозерцания, с общими философскими картинами мира, господствовавшими в те или иные исторические эпохи. Как писал М. Вебер, «не интересы (материальные и идеальные), не идеи непосредственно господствуют над поведением человека, но «картины мира», которые создавались «идеями». Воплощаемые в парадигмах различные картины мира на протяжении человеческой истории задавали общие параметры и границы развития политической мысли. Однако в отличие от методов политологии не все парадигмы политической мысли являются научными, некоторые из них ориентируют на ложный путь объяснения политических явлений[4].
В истории политической мысли использовались различные общие парадигмы и, прежде всего, теологическая (религиозная), натуралистическая, социальная, рационально-критическая.
Теологическая парадигма базируется на сверхъестественном объяснении государственной власти, видит ее истоки в божественной воле и религиозных кодексах (святых писаниях, заветах пророков и т.п.). Натуралистическая парадигма ориентирует на рассмотрение человека как части природы и объяснение политики природной средой: географическими факторами, биологической конструкцией, врожденными психическими свойствами и т.д. Социальная парадигма по существу совпадает с социологическим подходом и истолковывает политику через влияние на нее других сфер общества: экономики, социальной структуры, права, культуры и т.д. Рационально-критическая парадигма ориентирует на раскрытие внутренней природы политики, ее важнейших элементов и их взаимодействие, на выявление лежащих в основе динамики политической жизни конфликтов и т.п.
В XIX и отчасти в XX веке (особенно в первой его половине) все политические идеологии можно было разделить на три основные категории: традиционализм (фундаментальный консерватизм), либерализм (правый и левый), социализм (коммунизм).
Фундаментальный консерватизм представляет собой парадигму традиционного общества и по форме (традиционалистская идеологическая рационализация) и по содержанию (холизм, сакральное). Два языка - язык сознания и язык бессознательного - здесь до определенной степени совпадают, образуя единый язык.
Либеральная, буржуазно-демократическая модель представляет собой парадигму современности на уровне рационального и стремится спроецировать ее в «политическое бессознательное», чтобы радикально видоизменить его, очистив от архаических напластований и превратив в «чистый лист». Либерализм стремится упразднить парадигмы традиционного языка и на формальном и на глубинном уровнях.
Социализм, в свою очередь, явление более сложное. Если бы он был на самом деле именно тем, за что он себя выдавал, и как его понимали до определенного времени и сторонники и противники, он должен был бы настаивать на еще более радикальной операции в отношении «политического бессознательного», нежели либерализм. Однако социализм, и особенно коммунизм, отвергали в первую очередь именно буржуазно-капиталистическую либеральную рациональность, формальный язык капитала. Используя его и заимствуя некоторые его правила, социализм строил собственную модель языка, основанную на радикальной оппозиции базовым установкам либерализма. Будучи по видимости наиболее радикальным дискурсом в рамках языка современности, социализм и особенно коммунизм обращались к иным языковым парадигмам. Развитие и преодоление либеральной идеологии в сторону еще большей «современности» не могло привести ни к чему иному, как к полному «нигилизму», в котором любой артикулированный язык растворялся бы в молчании и пустоте.