Учение о целях наказания — одно из наиболее дискуссионных как в истории, так и в современной теории уголовного права. Неоднозначность подходов к этой проблеме во многом объясняется тем, что, как писал профессор Н. С. Та-ганцев, применение наказания всегда представляло деятельность по поводу совершившегося и в виду будущего, оно всегда было двуликим Янусом. Поскольку наказание относится к прошлому, оно представляется отплатой, мщением, актом более рефлективным, чем целесообразным, государство принуждается к нему самими свойствами человеческой личности или непременными законами общежития, оно составляет более или менее неуклонную обязанность государства; поскольку наказание относится к будущему, оно является средством для достижения известных целей, оно рассматривается как реализация права государства, которым последнее должно пользоваться по разумным основаниям.
Сообразно с этим и концепции о содержании и целях карательной деятельности сводятся к двум основным группам: теориям, обращенным к прошедшему и видящим в наказании исключительно отплату за совершенное посягательство на правопорядок, за учиненное преступником зло (теория возмездия), и теориям, обращенным к будущему и видящим в наказании не только вызванное, но и обусловленное преступным деянием проявление целесообразной деятельности государства (теория полезности). Между ними имеется, в свою очередь, группа разных посредствующих или соединительных попыток.}
Не имея возможности дать в рамках учебника обстоятельный анализ указанных теорий, приведем лишь некоторые высказывания наиболее известных личностей.
Платон: цель наказания — очищение души, запятнавшей себя преступлением, предупреждение его повторения в будущем, что достигается одним способом: истреблением преступника, для которого наказание является лекарством, исцелявшим его нравственный недуг; устранением влияния дурного примера на сограждан; избавлением государства от опасного, вредного члена.
И. Кант: зло требует отплаты злом, только одно воздаяние по принципу равенства может определить меру и объем наказания, либо равенство по силе действия.
Пуффендорфф: истинная цель наказаний, налагаемых человеческими судами, состоит в предотвращении вреда и обид, которыми угрожают одни люди другим.
Гегель: наказание может осуществляться лишь в отношении внешнего общественно опасного деяния человека и не может распространяться на умонастроение. Наказание — это возмездие, но не возмездие как некое равенство в ценности между ущербом, причиненным преступлением, и ущербом, причиненным преступнику наказанием.
Ч. Беккариа: цель наказания заключается не в истязании и мучении человека и не в том, чтобы воспрепятствовать, сделать несуществующим уже совершенное преступление;
цель наказания заключается в том, чтобы воспрепятствовать виновному вновь нанести вред обществу и удержать других от совершения того же.
В современной юридической литературе сущность спора между учеными в основном сводилась к тому, считать кару в качестве цели уголовного наказания или нет. Спор вызывала редакция ст. 20 УК РСФСР, содержащая следующее определение целей: "Наказание не только является карой за совершенное преступление, но и имеет целью исправление и перевоспитание осужденных в духе честного отношения к труду, точного исполнения законов, уважения к правилам социалистического общежития, а также предупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами". Слова "не только" и породили, таким образом, два подхода к определению целей наказания.
Сторонники кары как одной из целей уголовного наказания (Н. А. Беляев, В. Г. Смирнов, И. И. Карпец, П. П. Осиное и ряд других ученых) утверждали, что наказание назначается не только для того, чтобы конкретный человек не совершал преступлений, но и за то, что он уже свершил. Воздаяние, считали они, не связано с бездумной формулой "смерть за смерть", но преступник получает наказание, являющееся в определенной степени воздаянием за содеянное. Кроме того, в его наказании часто заинтересованы близкие потерпевшего. И, наконец, наказание преследует цель кары еще и потому, что в качестве одной из составных частей оно содержит в себе кару.
Противники такого подхода (А. А. Герцензон, А. А. Пи-онтковский, А. Л. Ременсон, М. Д. Шаргородский и др.) утверждали, в свою очередь, что кара является сущностью наказания и не может ни в коем случае являться его целью. Конечной целью наказания является только и исключительно превенция преступлений.
В настоящее время законодатель, отойдя от прежнего определения, как бы поставил точку в этом многолетнем споре. Согласно ст. 43 УК наказание применяется по действующему уголовному законодательству в следующих целях:
восстановление социальной справедливости;
исправление осужденного;
предупреждение (превенция) новых преступлений.
Следует заметить, что подобное определение не является абсолютно новым в истории уголовного законодательства;
впервые аналогичные цели были сформулированы в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. Согласно Уложению наказание должно было преследовать три цели: удовлетворение, исправление и устрашение.
Цель удовлетворения — прообраз современной цели восстановления социальной справедливости. На наш взгляд, наиболее емко и лаконично ее описал А. Ф. Бернер: "Преступлением оскорбляется общая воля (закон, общество, государство), но обыкновенно, кроме того, им оскорбляется и отдельная воля (лицо, пострадавшее от преступления). Как та, так и другая должны быть удовлетворены, т. е. наказание должно возвратить как обществу, так и пострадавшему лицу чувство и сознание господства справедливости. Если преступление есть по преимуществу оскорбление частной воли, как, например, оскорбление чести, то и наказание должно преимущественно удовлетворять эту частную волю. Если же преступление оскорбило преимущественно общественную волю, то и наказание должно быть направлено на удовлетворение последней"1.
Иными словами, цель восстановления социальной справедливости заключается в том, чтобы оградить государство, общество в целом, и каждую личность в отдельности от произвола преступности. Чтобы каждый человек, проявивший свое "эго" в отношении общества, осознавал, что это не может пройти безнаказанно. Справедливость, как очень мудро писал еще в 1885 г. гегелианец-криминалист Кестлин, требует, чтобы "неправо", ничтожное само по себе, и признавалось таким, чтобы принуждение было уничтожено принуждением; но одна реституция, материальное вознаграждение представляется по существу уголовной неправды недостойным, противодействие должно быть направлено на волю, в которой лежит корень преступления, и притом в том же объеме, в каком оно проявилось в преступлении. Таким образом, эта деятельность будет восстановлена по масштабу внутренней ценности; с преступником поступят по тому закону, который он себе создал. Наказание, являясь злом по форме, составляет по существу своему благо, так как показывает преступнику ничтожество неразумной его воли и направляется к восстановлению господства разума.
Наказание виновного свидетельствует, таким образом, о торжестве законности и справедливости в обществе. Кроме того, и сама деятельность правоохранительных органов в первую очередь направлена на восстановление социальной справедливости, нарушенной в результате общественно опасного, противоправного деяния.
Цель исправление. По Уложению 1845 г. эта цель заключалась в том, что наказание должно было вызвать "нравственное и религиозное сознание из мертвенного усыпления". Наказание при этом, сохраняя постоянный характер принуждения, становилось насильственным воспитанием. В современном уголовном законодательстве цель исправления заключается в том, чтобы лицо, отбывшее наказание, стало добропорядочным членом своего общества, честно относящимся к труду, уважающим его законы и правила общежития.
В отличие от прежнего определения УК РСФСР 1960 г. законодатель не связывает цель исправления с перевоспитанием осужденного. И, думается, абсолютно правильно, поскольку для общества главное, что в результате карательного и воспитательного воздействия осужденный по исполнении наказания станет честным гражданином и не будет совершать преступлений. Как верно отмечал по этому поводу И. И. Карпец, нравственное воспитание — длительный процесс. Иногда человека "воспитывают" всю жизнь, однако он испытывает какое-то побочное, более сильное влияние и становится либо человеком аморальным, либо даже преступником. Естественно, что такой человек не может за 3—5 лет нравственно перевоспитаться, тем более нереально и нелепо ожидать этого от осужденного. Исправиться после наказания он еще может, а перевоспитаться — нет. Но главное, как уже отмечалось, чтобы осужденный не совершал в дальнейшем новых преступлений, а уж по какой причине — из-за боязни наказания или в силу внутренней нравственной переоценки, это, на наш взгляд, неважно.
И, наконец, третьей, но, как утверждают многие ученые, одной из наиболее важных целей уголовного наказания является профилактика (превенция, предупреждение) преступлений. В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. данная цель называлась устрашением. Не столько варварская жестокость придает наказанию устрашающую силу, сколько сознание его неизбежности, писали ученые того времени, раскрывая смысл устрашения. "Цель устрашения никогда не оправдывает жестоких наказаний, но всегда требует только наказаний примерных и действительных. Особенного внимания заслуживает цель устрашения в случае сильного распространения в обществе тех или других преступлений"1.
Действительно, предупредительная значимость наказания — не в его жестокости, а в его неотвратимости. Предупредительное воздействие наказания состоит, в свою очередь, из общего (общей превенции) и частного предупреждения (частной превенции).