ВЛАДИМИР ЭРН: "МЫСЛИТЕЛЬ С ТЕМПЕРАМЕНТОМ БОЙЦА"
Имя замечательного русского философа, историка русской философии и оригинального публициста, каким, без всякого сомнения, был Владимир Францевич Эрн, до сих пор несправедливо остается в тени других деятелей русского религиозного Ренессанса: Николая Бердяева, Вячеслава Иванова, Льва Карсавина, Семена Франка, отца Павла Флоренского (чьим одноклассником в Тифлисской гимназии и другом до конца своей короткой жизни был Эрн) и др. В августе 2002 года исполнилось 120 лет со дня рождения этого замечательного русского патриота. Русского - хотя в его жилах текла и немецкая, шведская, польская кровь.
Это был человек разнообразных дарований, натура которого органически сочетала волевое начало, созерцательность и интеллектуализм. Он остался в памяти многих своих современников, в частности протоиерея Георгия Флоровского, как "мыслитель с темпераментом бойца". При этом он был человеком подлинной и глубокой религиозности. Будучи по своей основной специальности философом, Эрн обладал слишком живым темпераментом, чтобы замыкаться только в сфере чистой мысли, а его многочисленные связи с выдающимися деятелями русской религиозной мысли способствовали в нем развитию боевой натуры. Во многом он хотел глядеть на мир глазами Православия - и отсюда в нем рано выступает сознание невозможности поклонения западной культуре, а также глубокая потребность возврата к великой и славной традиции христианского Востока. Когда же наступила мировая война, его прежние мысли приняли все более антизападнический характер. И Эрн становится самым ярким и горячим представителем "неославянофильства", и вместе с другими деятелями русской мысли (В.В. Розановым, С.Н. Булгаковым, С.Н. Дурылиным, М.О. Меньшиковым, Л.Н. Тихомировым) он испытывает сильнейшее отталкивание от германской культуры.
Тема борьбы, нравственной и интеллектуальной самоопределенности, звучащая в характеристиках духовного облика Владимира Францевича, во многом является доминантой его философии. Кроме этого, Эрн был одним их первых в ряду молодого поколения русских мыслителей начала века, кто решительно встал на путь построения религиозной метафизики. И в отличие от тех же Н.А. Бердяева, С.Л. Франка, П.Б. Струве, С.Н. Булгакова и др., он не проделывал эволюции типа "от марксизма к идеализму" или "от неокантианства к неославянофильству" и с самого начала своей деятельности отстаивал позицию православного онтологизма как единственно плодотворную, по его горячему мнению, для русского религиозного сознания. Это убеждение, подкрепленное глубокими историческими исследованиями, позднее столь оригинально реализовались в его концепции сущности русской философии.
В.Ф. Эрн родился 5 (17) августа 1882 года в городе Тифлисе. После окончания тифлисской гимназии, Эрн изучал в 1900-1904 годах философию в Московском университете. Наибольшее влияние во время обучения в университете на него оказали такие знаменитые русские философы как С.Н. Трубецкой и Л.М. Лопатин. Кроме этого, в это время его связывала дружба с В.П. Свенцицким, о. П. Флоренским, А.В. Ельчаниновым, а также с С.М. Соловьевым и А. Белым. На основе этого дружеского кружка, интересы которого были тесно связаны прежде всего с религиозными и философскими проблемами, в качестве непосредственного отклика на трагические события 9 января в Москве, в феврале 1905 года было образовано "Христианское братство борьбы". Но настоящими основателями и выразителями главной идеи этого "Братства" - создать специфически русский христианский социализм, который базировался бы не только на общехристианских догматах, но и на более частных особенностях русского православия, - были Эрн и его ближайший друг В.П. Свенцицкий, впоследствии протоиерей, автор знаменитых "Диалогов".
Вместе они и выработали главные пункты программы данного общества, а также и основные элементы, составляющие тот социализм, который бы полностью отвечал всем замыслам "Братства". Несмотря на то, что далеко не всегда можно различить, кому из двух авторов принадлежит та или иная мысль, некоторые из этих основных идей представляют для исследователей русской философии в силу их исключительной важности для духовного и идейного развития В.Ф. Эрна как человека и как оригинального мыслителя.
Настоящая христианская общественность, предполагающая полное упразднение частной собственности, должна занять место государства, даже если это последнее будет основываться на принципах христианской политики. Русское православие, которое должно вновь обрести свой первоначальный дух, привнесет в этом случае наряду с принципом соборности и необходимую базу для решения социальных проблем. В то же время этим движением разоблачались и усилия так называемого либерального духовенства, направленные в 1905 - 1906 гг. на то, чтобы добиться кардинальных реформ в Православной Церкви.
К сожалению, многочисленные исследователи творчества В.Ф. Эрна до сих пор не располагают информацией о данном братстве после 1907 года: в целом известны лишь немногочисленные документы, касающиеся этой деятельности, поскольку организация была вынуждена подпольной. Самая же первая статья Эрна "Христианское отношение к собственности", была подготовлена в рамках деятельности этой организации и опубликована в журнале "Вопросы жизни", который служил точкой соприкосновения Владимира Францевича с группой Мережковского и Розанова, с одной стороны, и с группой С.Н. Булгакова, Аскольдова и С.Л. Франка - с другой. Другие же его статьи, написанные в этот период, появились в недолговечных журналах, таких как "Век", "Церковное обновление", "Живая жизнь", "Религия и жизнь", "Северное сияние" и др., возникавших в связи с попытками более прогрессивного православного духовенства и интеллигенции, занятой религиозными проблемами. И с этого времени сам Эрн очень четко и довольно резко отделяет себя от неохристианства Д.С. Мережковского и от центра его деятельности, т.е. Санкт-Петербургского религиозно-философского общества (из него в 1914 году, кстати, был исключен Розанов). На одном из заседаний данного общества философ С.А. Аскольдов провел разграничение между сторонниками "нового религиозного сознания", стремящимися основать новую универсальную религию и совершенно новую церковь, т.е. группой Мережковского и приверженцами "старого" религиозного сознания, такими как В.Ф. Эрн и В.П. Свенцицкий и сам Аскольдов. Именно эта идея наряду со стремлением вернуть метафизику к ее религиозным истокам и развить таким образом религиозную философию, во многом используя некоторые позитивные идеи В.С. Соловьева, была положена в основу при образовании Религиозно-философского общества памяти В. Соловьева в Москве. Сам Эрн входил в это общество с момента его возникновения (с конца 1905 - начала 1906 года). Членами-основателями данного общества были С.Н. Булгаков, Е.Н. Трубецкой, В.П. Свенцицкий, П.А. Флоренский. Также в сильной степени воздействовали на него и идеи, исходящие от издательства "Путь", отличавшегося четко славянофильской направленностью. Это издательство, с которым он тесно сотрудничал, было основано в 1910 году М.К. Морозовой, поддерживающей это религиозно-философское общество в Москве, и во многом служило распространению взглядов его членов.
Дальнейший жизненный путь Владимира Эрна не может понят без обращения к полемике между издательством "Путь" и русским вариантом международного журнала "Логос", выходившего в 1910-1915 гг. в издательстве "Мусагет". Данное издание представляли Э.К. Метнер, Ф.А. Степун, С.И. Гессен и с 1911 г. - Б. Яковенко. Именно в споре с "Логосом", полагавшим, что "философские изыскания в конечном итоге должны привести к наднациональному слиянию их результатов", и в соответствии с этим ратовавшим за "наднационализм" в философии, Эрн формулировал свои собственные идеи. Эти последние основывались на категорическом отрицании неокантианства и. далее, всей современной западной философии, что в конце концов должно было привести к утверждению самостоятельной русской философии.
Уже начиная примерно с 1910 года озабоченность Эрна проблемами, связанными с религией и Церковью, а также его интерес к своеобразно выраженному социализму отодвинулись на второй план, уступив место размышлениям о роли России в противостоянии Востока и Запада.
В пику данного спора в это время он пишет очень важную для себя работу - "Борьба за Логос" (1911). В этой связи два мотива определяют у Эрна "борьбу за Логос". С одной стороны, он стремится к планомерной и систематической борьбе с рационализмом, который глубоко сросся с западной культурой, с другой же стороны, он здесь еще и ведет борьбу за Россию, в которой должен быть дан отпор рационализму и где должен бы быть восторжествовать истинный, а не мнимый "Логос". Для постижения того, что сам Владимир Францевич понимает под "рационализмом", необходимо остановиться на противопоставлении у него ratio и logos'a. Эти два понятия, которые можно по-русски противопоставить как рассудок и разум. Через всю новую философию тянется - и здесь Эрн во многом опирается на Шеллинга - потеря природы как живого бытия (вспоминается известное стихотворение Тютчева), а рационализм здесь схематизирует действительность, познавая лишь ее законы и во многом замыкаясь в пределы только своей мысли.
Рационализм и логизм у Эрна выражают глубокую противоположность христианского Запада и Востока. Но русский мыслитель уже не отождествляет, как это было у Хомякова, христианство Запада и Востока. Он здесь имеет в виду новое сознание Запада, а не весь Запад в целом: католичество во многом для него так же "динамично" и "логично", как и православие. И Эрн в отличии от многих других русских мыслителей консервативного направления мысли, признает западную культуру, он лишь не признает ее цивилизацию. Т.о., так углубляется у Эрна "кризис современности". Русской же философии мыслитель отводит среднее место, между Востоком и Западом. С его точки зрения, "она должна раскрыть Западу безмерные сокровища восточного умозрения". Эрн также признавал борьбу между этими двумя началами в самой русской мысли. "Вся русская философская мысль представляет из себя различные моменты в уже начавшейся борьбе между ratio и logos`ом".