Александр Болдачев
I. Проблемы формального эволюционизма
Практически все части моей предыдущей статьи о терминологии и мифах эволюционизма были посвящены разбору логических противоречий в представлениях современной науки о механизмах эволюции. Честно говоря, мне самому не очень нравится эта роль критика. Но этот этап следовало пройти. А сейчас я рад представить на суд читателей несколько оригинальных взглядов, гипотез и подходов, которые, надеюсь, помогут более конструктивно обсуждать проблемы эволюционизма. Но сначала кратко повторю основные положения, выводы предыдущих статей, посвящённых парадигме глобального эволюционизма.
Основные положения парадигмы ГЭ
Глобальный эволюционизм — это философский, мировоззренческий, методологический принцип научного описания мира, в основу которого положено весьма простое утверждение — ВСЁ существующее в Мире есть продукт его эволюции. То есть, любые явления и их качества (включая физические и химические взаимодействия) существовали не вечно, а появились на определенном этапе развития Мира как закономерное следствие самого этого развития. На момент своего начала Мир не обладал никакими качествами, никакими определениями (смотрите "Начало Мира и единая теория физических взаимодействий").
ГЭ — это не теория, это принцип. Развитие и функционирование всех этапов эволюции не может быть подчинено неким единым универсальным законом. Системы каждого иерархического уровня должны описываться специфическими законами: физическими, химическими, биологическими, социальными. Безусловно, между всеми иерархическими уровнями существует преемственность, а, следовательно, и некоторые общие для всех ступеней эволюции процессы, принципы организации, которые изучаются и описываются универсальными дисциплинами: теорией систем, информатикой, синергетикой и другими. Однако, описывая общие для систем эволюционных уровней закономерности, ни одна из перечисленных и никакая другая дисциплина сама по себе не является теорией эволюции (смотрите "Миф о синергетике").
Важным для дальнейших обсуждений является полученный в предыдущих статьях вывод о локализации эволюционных процессов в авангардной системе, то есть утверждение, что только последняя по времени в иерархической цепочке система является реально эволюционирующей (смотрите "Эволюция и коэволюция"). А также понимание того, что элементы авангардных систем (клетка, особь, вид, человек, социальные институты, предприятия) сами по себе не являются эволюционирующими системами. Появление новых определенностей, новых качеств, свойств и так далее у элементов авангардной системы — это лишь отражение, частная реализация общего системного процесса эволюции. То есть, мы не можем выделить никаких автономных причин, оснований, принципов, "побуждающих" элементы авангардной системы к самостоятельному развитию (смотрите "Миф о самоорганизации и саморазвитии").
Антиантропный принцип
Обсуждая ранее антропный принцип, я отмечал, что в рамках принципа ГЭ абсолютно снимается проблема соответствия параметров Вселенной физической возможности существования разумного наблюдателя. Социальный этап эволюции Мира столь же закономерен, как и предыдущие (физический, химический, биологический), как и последующие (смотрите "Антропный принцип и финал Мира"). Я бы назвал тезис о невыделенности социального уровня антиантропным принципом.
Основное эвристическое значение антиантропного принципа заключается в констатации равноправия всех этапов эволюции Мира и направленности исследований на поиск единых эволюционных закономерностей на всех иерархических уровнях. И именно подход, не абсолютизирующий разумную форму жизни, а, наоборот, констатирующий её этапность, преемственность, конечность развития, на мой взгляд, может приблизить нас к пониманию закономерности её возникновения, а также к поиску принципов организации и сущности последующего этапа эволюции.
Конечно, сам факт формулирования антиантропного принципа (а, скажем, не антибиологического и других) свидетельствует о некоторой выделенности социального уровня. Можно говорить об (1) объективной выделенности — социальная система на данный момент является авангардной, и (2) субъективной выделенности — мы сами (люди) являемся элементами этой системы и вполне естественно абсолютизируем её (и своё) положение в Мире.
Но не буду останавливаться на антропоцентрических психологических проблемах, а попробую для начала определить реальное положение человека в иерархии эволюционирующих систем.
Человек — обычный биологический вид
Во многом, трудности в понимании сущности разумной жизни, отличия человека от животных связаны со стремлением видеть в нём лишь продукт биологической эволюции (или, наоборот, высшее создание, венец Мира, но эта сторона проблемы выходит за рамки нашего обсуждения). Вопрос ставится буквально: как и почему в ходе биологической эволюции появился новый биологический вид Homo Sapiens и каковы его отличия от прародителей? То есть, проблема рассматривается так, как будто она аналогична проблеме поиска закономерностей перехода от рыб к земноводным. Раскрытие механизма появления новых биологических видов — это, конечно, великая задача, но её решение не приблизит нас к пониманию человеческого разума. Уверен, что с биологической точки зрения появление вида Homo Sapiens принципиально ничем не отличалось от миллионов других подобных событий эпохи биологической эволюции.
Не видовый переход, а эволюционно-уровневый скачок
И у многих возникает великое изумление при осознании факта, что между человеком и обезьяной несоизмеримо меньше биологических различий, чем между рыбой и тритоном. Однако, если посмотреть с позиций глобального эволюционизма, то проблема, по сути, решается элементарно (не в механизме, а, по крайней мере, логически): переход от животного к человеку отражает прежде всего не межвидовый биологический переход, а закономерный от одного иерархического уровня эволюции Мира к другому, то есть от биологической системы к социальной.
И этот скачок по логике абсолютно аналогичен переходу от химического уровня эволюции Мира к биологическому. Точно также, оставаясь в рамках химических представлений, невозможно описать (понять) отличия ДНК от небиологических органических молекул. Сугубо биологические функции, особенности, характеристики ДНК приобретает благодаря встроенности в биологическую систему. Точно так же, и человек становится человеком, только вследствие включённости, встроенности его в социальную систему. "Биологичность" ДНК и разумность человека – это, прежде всего, отражение, частная реализация общих уровневых качеств системы в ее элементах.
В подтверждение сказанному можно привести лежащие на поверхности примеры. Как и молекула ДНК, изъятая из процесса жизнедеятельности клетки, не проявляет никаких биологических свойств, так и человек, с рождения покинувший общество никогда не становится разумным. Ребёнок, выросший в лесу, развивается лишь до уровня высшего животного, то есть согласно своей генетической (биологической) программе.
Все факты проявления высшей нервной деятельности у высокоразвитых животных (такие, к примеру, как способность обезьян обучаться языку глухонемых), безусловно, также подтверждают излагаемую мной точку зрения на сущность природы человека. Во-первых, они констатируют отсутствие принципиальных биологических различий между человеком и животными, тем более в функционировании нервной системы. Во-вторых, подтверждают исключительно социальное происхождение особых способностей — на свободе обезьяна никогда самостоятельно не обучится языку человеческих жестов.
Эти бесконечные, бесконечные обменные процессы
Следовательно, стремясь понять сущность человека, надо стремиться анализировать не особенности биологического становления вида Homo Sapiens, а механизм перехода от биологического этапа эволюции к социальному и принципиальные отличия этих уровней друг от друга, попробовать рассмотреть эти эволюционные системы как нечто целое, взглянув на них из далёка.
Биосфера предстанет перед нами как система миллиардов организмов, одни из которых усердно пожирают друг друга, а другие, с не меньшим упорством используя энергию Солнца, бурно растут на останках первых, чтобы стать пищей для них и для себе подобных. И те, и другие непрерывно производят себе подобных. А за всеми этими круговоротами не сразу можно и заметить основную цель, основной смысл всего этого процесса — поддержание функционирования живой клетки.
Теперь посмотрим на социум. Мы увидим непрерывный процесс добывания чего-то, производства чего-то, транспортирования того и другого туда и обратно. И это "что-то" где-то накапливается, исчезает, потом опять производится и перевозится. И сразу не заметишь, что весь этот обмен-оборот происходит только для того, чтобы поддержать жизнедеятельность особей одного биологического вида.
Следовательно, глобально и биосфера (1), и социум (2) — это системы, функционирующие по принципу циклического обмена, поддерживающие свою деятельность за счёт внешнего притока энергии. Всё функционирование этих систем подчинено процессам воспроизводства обменных циклов: (1) в биосфере — это элементарные биохимические обменные процессы жизни клетки и обмен веществ, поддерживающий жизнедеятельность многоклеточных биологических организмов; (2) в социуме, помимо стандартных биологических циклов поддержания жизнедеятельности организма человека, обязательным условием функционирования системы является непрерывное возобновление циклов вещественного обмена — то есть, материального производства. Так вот именно этот процесс непрерывного вещественного обмена между элементами социума (и людьми, и предприятиями) является тем моментом, который принципиально отличает социум от биологической системы.