Смекни!
smekni.com

Апокрифическая философия (стр. 1 из 4)

РЕФЕРАТ

«Апокрифическая философия»

Несмотря на жестокую партийно-идоологическую цензуру, среди научной интеллигенции всегда сохранялась оппозиция «кaзенщине в философии», то явная, то скрытая, завуалированная в формулы марксистской благонадежности. Наука диктовала свои условия, с которыми приходилось считаться. Кроме того, многие направления научной мысли были тесно связаны с общими тенденциями развития всей предыдущей русской философии, и это стимулировало «возврат к старым теориям», упрочивало преемство отечественных интеллектуально-духовных традиций. На этом фоне широкий размах получили исследования в области «космической философии» и антропологии, благодаря которым русская философия советского периода сохранила свое самобытное значение.

1. Философия космизма

Истоки «космической философии» в России восходят к творчеству Радищева и Галича, достигая своей метафизической завершенности в философии всеединства Соловьева. Однако заслуга ее окончательной научно-философской концептуализации принадлежит трем мыслителям — Федорову, Циолковскому и Вернадскому, соответственно представлявшим три направления русской философии космизма: религиозное, евгенического и ноосферное.

а) Н.Ф.Федоров (1829 1903), С именем Федорова связан единственный в своем роде религиозно-утопический трактат «Философия общего дела», опубликованный после его смерти в 1906 г. Циолковский называл его «изумительным философом», а Вернадский — «искателем истины». Он оказал сильное влияние на многих русских писателей, поэтов и мыслителей XX в.

В творчестве Федорова идеи космизма вплетены в теорию супраморализма — религиозно-мистического учения о воскрешении предков. Эту идею он взял из христианства, но осуществление «дела» совершалось не Христом, а сыновъями-потомками. Федоров справедливо считается представителем христианской ереси.

Путь к воскрешению, по мнению Федорова, состоит в познании связи между атомами и молекулами и управлении процессом жизни. Отсюда его проповедь регуляции природы, т.е. «обращения ее из разрушительной в воссозидательную, воскрешающую». Поскольку целью регуляции является оживление некогда живших предков, то перед наукой ставилась задача их размещения. Для этого требовалось выйти за пределы Земли, овладеть космосом: «Порожденный крошечною Землею, зритель безмерного пространства, зритель миров этого пространства должен сделаться их обитателем и правителем». «Солнечная система, — добавлял Федоров, должна быть обращена в хозяйственную силу». В рамках своей религиозной утопии русский мыслитель ставил реальные научные проблемы, отвечавшие интересам всего будущего человечества. Это позволило ему занять хотя и скромное, но достойное место в философии космизма.

б) К.Э.Циолковский (1857 1935). По складу своего ума «отец космонавтики» чем-то напоминал Толстого; подобно ему, он также всю жизнь «бил в одну точку», стремясь полнее и четче уяснить суть вдохновлявших его прозрений. Он не обладал сколько-нибудь основательной философской подготовкой, но ему была в высшей степени присуща особая пророческая интуиция, придававшая его учению характер религиозного откровения. Данное обстоятельство вызвало две крайности в историографии; с одной стороны, стремление строго отграничивать «существо» его научных взглядов «от различных наслоений, неадекватной манеры выражения и терминологии», а с другой — признать его чисто религиозным мыслителем, пытавшимся «достичь возможно полного соответствия между образами и понятиями христианства и новейшими научными представлениями в области космологии, биологии и т.п.» Однако сам Циолковский верующим себя не считал, и решительно отвергал наличие двух начал во Вселенной: материального и духовного. Ему вообще претил дуализм в размышлениях о мире. «Я — чистейший материалист, — писал он. — Ничего не признаю, кроме материи». Если же существуют и духи, полагал мыслитель, то это отнюдь не потусторонние существа, а просто «неизвестные силы неба», состоящие из той же материи, но только «более разреженной и элементарной, чем известная вам». Это очень похоже на то, как думал первый материалист-атомист Демокрит. Все дело в ограниченности наших знаний, и чем глубже проникаем мы в бездны космоса, тем доступнее становится и «естественное объяснение» таинственных явлений и загадок природы.

Обращаясь к рассмотрению материи, Циолковский выдвигал три «начала», или «принципа»: время, пространство и силу. С его точки зрения, это не обычные свойства материи хотя они и могут признаваться таковыми. Время, пространство и сила суть, прежде всего «элементы суждений», понятия и оттого они «вполне субъективны». Здесь совершенно отчетливо просматривается кантианская проблема, однако входить в ее «сущность» Циолковский считал «мало полезным», так как это, на его взгляд, чревато расслоением понятия и материи. Его вполне устраивал сам по себе логический факт: «Без материи не существует ни времени, ни пространства, ни силы. И обратно, где есть одно из этих понятий, там есть и материя. Она определяется этими тремя понятиями». Главным для него было учение о монизме материи. «Если бы мы признали что-нибудь не подобное материи, — отмечал Циолковский, — то мы нарушили бы свой монизм, а в этом фактически нет никакой надобности».

Тяга к монизму обусловила и глубокую онтологизацию Циолковским психического. Его материя (а равно и атом!) оживотворена, действует по законам не только физического, но и психического мира. Ибо если она складывается из представления о времени, пространстве и силе, то необходимо должна обладать и чувствительностью. По его мнению, нельзя допустить, чтобы чувствительной признавалась только «часть Вселенной», т.е., собственно, «живая материя». Тогда нарушился бы монизм, не стало бы единой материи. Но из всеобщности чувствительности вовсе не следует, будто «человек чувствует как обезьяна, обезьяна — как собака, собака — как крыса, крыса — как черепаха, последняя как рыба, рыба как улитка, улитка как бактерия, бактерия как камень и т.д.» Циолковский категорически отстранялся от подобного наивного фетишизма или антропоморфизма, который все очеловечивает, уподобляет его сложным свойствам. Чувствительность Вселенной находила выход в двух измерениях — количественном и качественном. С этой точки зрения, все тела — живые и мертвые — обладают одинаковой по качеству, но различной по количеству степенно раздражительности. «Математическая численная разница может быть поразительно большой, качественной же совсем нет», — так резюмировал Циолковский свои соображения относительно чувствительности материи. Это приводило его к панпсихизму, который представлялся ему проявлением истинного материализма. «Я не только материалист, но и панпсихист...», — заявлял мыслитель.

Методология материалистического панпсихизма в новом свете раскрывала перспективы космического прогресса. Согласно Циолковскому, материя не только вся без исключения чувствительна, но и периодически, неизбежно, через громадные промежутки времени, принимает сложный организованный вид, называемый жизнью. Нет ни одного атома материи, который не принимал бы бесчисленное множество раз участия в высшей животной жизни, в том числе и человеческой. С разрушением же организма, смертно живого существа его атомы обратно переходят в «неорганическую обстановку», чтобы через сотни миллионов лет снова воплотиться в каком-нибудь живом теле или человеке. Это возможно потому, что «атом всегда жив», а следовательно, ему свойственно чувство радости и страдания, более того, к его сущности относится и само «Я» — сознание, или разум. Вот почему, как бы ни были коротки периоды жизни, — повторяясь бесконечное число раз, они в сумме составляют бесконечное субъективное «абсолютное время». Проще говоря, разум, основанный на «эгоизме» атома, доводится до совершенства в человеческих существах, благодаря чему он обретает универсальное значение для Вселенной. Его роль определяется прежде всего необходимостью пресечения зла в космосе, вызванного наличием в нем регрессивной тенденции. Она не зависит непосредственно от атомов; все дело в их различных комбинациях, которые могут быть как совершенными, так и несовершенными. Сам по себе всякий атом стремится лишь к вечному благосостоянию, не допускающему несовершенства в космосе. Поэтому распространение совершенства во Вселенной и будет задачей разума.

Одной из основных причин несовершенства, страданий в космосе Циолковский признавал «автогонию», т.е. самозарождение жизни. Земля первой прошла этот путь, начиная от бактерии до человека. В человечестве воссиял разум, и хотя он овладел не всеми людьми, а только «несколькими тысячами особей», тем не менее этого достаточно вполне, чтобы дальнейшее заселение космоса разумными существами совершалось не путем самозарождения, а путем размножения и расселения. На долю земного населения выпал «тяжкий жребий», но это, полагал Циолковский, «гораздо выгоднее и разумнее», чем допускать автогонию зарождения на каждой солнечной системе. Так человек овладеет Вселенной, разум возвысится и зло исчезнет.

Для этого потребуется новая этика, новое миропонимание. Циолковский броско, с фанатической раскрепощенностью первотворца жизни космоса набрасывает общие принципы «нравственности земли и неба». В первую очередь должно быть усовершенствовано само человечество. В нем еще слишком крепки «звериные задатки», связанные с его животным происхождением. Они то и «приносят свои ужасные плоды в форме самоистребления и всякого рода бедствий». Во имя будущего «блаженства Вселенной» Циолковский настаивал на применении евгенического «подбора» к человечеству. «Сознательные существа», составляющие его меньшую часть, должны взять на себя труд по «исправлению» человеческой природы. Разум не может мириться ни с чем, что служит источником страданий. Поэтому все, уклоняющееся ко злу, оставляется без потомства. Это своего рода суд, но «суд не страшный, а милостивый и выгодный для несовершенных»; ведь «после их безболезненного естественного умирания без потомства» они впоследствии вновь оживают для лучшей жизни. Одновременно с этим «совершенные» будут заселять своим «собственным зрелым родом» все те планеты, на которые распространится их могущество. Но и там они «без страданий» уничтожат «несовершенные задатки жизни», подобно тому как огородник уничтожает на своей земле все негодные растения и оставляет только самые лучшие овощи! В конечном счете, таким образом не только изменится человечество, но и преобразится сущность «первобытного гражданина» Вселенной — атома, который полностью перестанет источать импульсы несовершенного существования. Атомы будут соединяться только в существах разумных и сознательных, либо же в телах, усовершенствованных разумом. Через тысячи лет везде во Вселенной будет царить счастье и блаженство.