Е. С. Баразгова, Т. И. Агинская
Статья посвящена вопросам методологии исследования культуры гендерного партнерства в истории цивилизаций. Авторы выводят определение понятия «гендерное партнерство» и встраивают его в категориальный ряд гендерных исследований. Анализ культуры гендерного партнерства проводится на основе разделения М. Вебером исторического и социологического идеальных типов. Культура гендерных отношений рассматривается через систему ценностей партнеров. Иллюстрацией предложенного подхода служит эволюция партнерства в браке. Ценностная основа партнерских и непартнерских отношений в браке представлена мнениями студентов и преподавателей Кембриджа, выраженными в интернет-опросе 2007 г.
Парадигма научного сознания, обращенная к анализу процессов функционирования и развития отношений между мужчинами и женщинами в исторически сменяющих друг друга общественных системах, имеющая своим базовым понятием термин «гендер», складывалась во второй половине XX в. Парадигма бросала вызов теоретической «аксиоме» и предрассудку здравого смысла, приписывающих различие оснований проявлений мужского и женского в общественной жизни их природному предназначению как биологических особей. Вызов имел междисциплинарный характер, т. к. психологи, философы, социологи и культурологи были солидарны в своем убеждении о необходимости проведения исследований названной проблемы в современном методологическом дискурсе. Отчасти этому убеждению способствовали аргументы феминистов. Но в большей мере, как нам представляется, — факты социальной истории ХХ в., обнаруживающие движение к равенству между мужчинами и женщинами в экономической и политической сферах в т. н. цивилизованных странах [см.: Айвазова, 2001].
Гендерная проблема становится самостоятельным предметом исследований. В работах последней четверти ХХ в. были актуализированы проблемы культуры пола, трансформации стереотипов маскулинности и феминности. В лексике исследований сложился ряд таких понятий, как гендерные роли, гендерные отношения, гендерный контракт, гендерные стереотипы, гендерный дисплей, гендерная репрезентация и др. Расширение данного ряда является свидетельством принятия учеными гендерной парадигмы, признания ее плодотворности в изучении вечной и по-новому актуальной проблемы взаимоотношений мужчины и женщины. В статье предпринята попытка введения в выделенный категориальный ряд понятия «гендерное партнерство», в котором, на наш взгляд, могут быть зафиксированы преходящие и современные черты отношений между мужчинами и женщинами.
Смысл разделения «пол — гендер» наиболее точно обосновала Анна Оукли в работе «Пол, гендер и общество»: «Когда стараются определить разницу в терминах “естественных различий”, здесь смешиваются два разных процесса — тенденция различить пол и тенденция различить способ существования пола. Первое есть действительно постоянная черта человеческого общества, но второе — нет. И поэтому необходимо различение пола и гендера, если половые различия имеют естественное происхождение, то вторые имеют свой источник в культуре, а не в природе» [Oakley, 1972, 22].
Один из самых авторитетных социологов современности англичанин Энтони Гидденс объясняет: гендер — это «не физические различия между мужчиной и женщиной, а социально формируемые особенности мужественности и женственности (разрядка наша. — Е. Б., Т. А.)» [Гидденс, 1999, 665]. Гендер, по его словам, означает прежде всего «социальные ожидания относительно поведения, рассматривающегося как соответствующее для мужчин и женщин».
Отечественный специалист в области гендерной лингвистики А. В. Кирилина поясняет, что «английский термин gender, означающий грамматическую категорию рода, был изъят из лингвистического контекста и перенесен в исследовательское поле других наук — социальной философии, социологии, истории, а также в политический дискурс. Перенос был сделан в стремлении “уйти” от термина sexus (биологический пол), так как это понятие связывает с природной детерминацией не только телесные различия мужчин и женщин, но и полоролевое разделение труда, неодинаковые требования и отношение общества к мужчинам и женщинам, разную общественную “ценность” лиц в зависимости от их пола. Термин gender был призван подчеркнуть не природную, а социокультурную причину межполовых различий» [Кирилина, 2000, 18—19]. Отечественный исследователь-гендеролог Н. Л. Пушкарева вносит значимое добавление: «Гендер — это система (точнее, комплексное переплетение) отношений и взаимодействий, образующих фундаментальную составляющую социальных связей, устойчивая и одновременно изменчивая и являющаяся основой стратификации общества по признаку пола и иерархизации его представителей» [Трансформируя академию…, 2000, 8—42]. Таким образом, гендер рассматривается как социальный конструкт, как стратификационная категория и культурная метафора. «Открытие» гендера стало методологическим ключом к пониманию сути социокультурной детерминации человека и гендерных отношений. Подобную роль, как нам представляется, в свое время сыграли в истории общества такие понятия, как класс, раса, с их выраженным социокультурным и идеологическим акцентами.
В процессе развития гендерных исследований можно без труда обнаружить те же акценты. Во-первых, в них был зафиксирован факт различий в социокультурных установках, ориентациях и поведении мужчин и женщин. Их анализ показал, что данные различия конструируются в социальном воспитании и социализации мальчиков и девочек. Общество через группы значимых «других» (Ч. Кули) демонстрирует детям, подросткам общественные ожидания, стимулируя их восприятие и реализацию ими в презентируемых окружению социальных ролях. Ожидания приобретают статус нормативности, что обеспечивает преемственность в гендерных отношениях в поколениях, сменяющих друг друга. Гендерные различия изначально представлены обществом как неравные. Мужские роли, связанные с проявлением в публичной сфере, оцениваются как более важные, нежели женские, связанные с проявлением в приватной сфере. Почему? Потому что власть вобществе определяется в конструкции отношений в публичной сфере, той, из которой женщины нормативно исключаются. Доказательству этих двух положений, характеризующих гендерную историю цивилизации вплоть до второй половины ХХ в., были посвящены гендерные исследования последней четверти прошлого века. Естественно, что в них превалировала «женская» тема. Однако сегодня наблюдается известное преодоление асимметрии в исследованиях двух гендерных общностей. Наряду с так называемыми «женскими» исследованиями появилось немало работ, представляющих «мужские» исследования [см.: Kimmel, 1996; Гилмор, 2005]. Таким образом, мы считаем правомерным вывод о том, что гендерные исследования в начале ХХI в. достигли нового качественного состояния. В них в известной мере преодолена аналитическая асимметрия, гендерные отношения рассматриваются как социальный, исторический диалог. Достигнутый подход позволяет рассматривать эволюцию отношений, их модернизацию и актуальные противоречия развития. Это, в свою очередь, означает, что гендерная парадигма изнутри разрушила биосоциальный фатализм теорий неравенства женщины и мужчины.
Предмет нашего исследования — партнерство, которое имеет широкие пределы понимания. Философия социального партнерства как мудрость человеческого взаимопонимания, как способ справедливого переустройства мира нашла отражение в теориях и взглядах гуманистов эпохи Возрождения и времени зарождения капитализма. В свое время Ж.-Ж. Руссо развил идеи общественного договора как особого типа договорных отношений, как одного из индикаторов степени цивилизованности общества. Важнейшим компонентом этого документа является уважительное отношение к автономии личности, социальному пространству человека. Исходными принципами этой формы социального взаимодействия являются паритет, равнозначность и равноценность партнеров. По мнению одного из ведущих российских теоретиков совиального партнерства В. И. Митрохина, на рубеже XX—XXI вв. все большее число людей, субъектов социального взаимодействия начинают осознавать то обстоятельство, что партнерство есть почти единственный способ гармонизации социальных потребностей, интересов, ценностных ориентиров людей, консолидации жизненных сил во благо всех и каждого [см.: Митрохин, 1998, 5].
В ряду понятий, фундирующих гендерные исследования, до настоящего времени отсутствовал вводимый нами термин гендерного партнерства. Своевременность его определения связывается нами с тенденцией к преодолению зафиксированной выше асимметрии в интересующем нас направлении гендерных исследований. В последние годы число т. н. мужских исследований в западных странах и России значительно возросло, что дает возможность теоретического и эмпирического анализа отношений в складывающихся союзах между мужчинами и женщинами «изнутри», т. е. через сопоставление их ценностных ориентаций. Согласимся, что отсутствие значимых «мужских» исследований лишало специалистов данной возможности.
Исследование гендерной системы общества исходит из реального, эмпирически фиксируемого факта наличия гендерных отношений в обществе, их исторической преемственности и актуального конструирования в каждом конкретном обществе. Субъектом формирования этих отношений являются общество, социальные группы, которые имеют в своем распоряжении институциональные средства для их регулирования и контроля. Квазисубъектом складывания гендерных отношений выступают сами мужчины и женщины, создающие и развивающие сеть гендерных отношений. Неподлинность их субъектности объясняется фактом ограниченности свободы и творчества в отношениях, регулируемых религиозными, моральными и правовыми нормами, нарушение которых охраняется соответствующими санкциями. Заметим при этом, что цивилизационное развитие отмечено углублением и расширением мер институциональной регуляции гендерных отношений.