Смекни!
smekni.com

История Ребольского погоста (XVI век – 1922 год) (стр. 17 из 35)

Главными торговыми пунктами, имеющими важное значение для волости, считается большое торговое село Лиекса (Пиелис-ярви), отстоящее от русской границы по зимнему пути в 40 верстах и по летнему - в 50, от погоста Ребол, центра волости в - 100 верстах. Село имеет вид культурного и довольно благоустроенного города. Здесь – станция железной дороги с хорошим вокзалом. Летом ходят пароходы. В селе давно действует телефонная сеть (не говоря уже о телеграфе) с большим числом абонентов. Из соседней русской Карелии сюда ежедневно тянутся десятки лошадей. Здесь всегда можно видеть ребольцев: они сбывают свои продукты и покупают муку и товары для себя. Цены на все сравнительно дешевы. Таможни нет. Будь она здесь – плохо пришлось бы ребольцам: муку и необходимые товары пришлось бы доставать из Повенца, или из Петрозаводска (за 400 верст).

Покупаемые в Финляндии товары дальше местного употребления не идут. Система мер в волости более употребительна метрическая, чем русская… Ребольцы научились быстро и с точностью переводить русские деньги в финские.

Земским и другим служащим в волости приходится знакомиться с курсом русского рубля, так как жалование часто приходится менять на финские деньги. В с.Лиексе существует банк, устраняющий это затруднение.

У крестьян сильно заметно стремление к хуторскому хозяйству. Например, деревня Лужма (в 7 верстах от границы Финляндии), состоя из десяти дворов, раскинулась на пространстве двух верст.

Постройка, в общем, несмотря на обилие под рукой строевого леса, плохенькая, исключая упомянутую деревню: маленькие одноэтажные дома напоминают былую бедность обитателей. Лесные наделы у крестьян большие и у отдельных крестьянских обществ имеют солидные лесные капиталы, проценты с которых дают возможность не только уплачивать все подати, но еще остаются деньги на руках. Крестьяне, покинувшие прежде свои родные очаги из-за трудности существования, теперь возвращаются обратно.

Карела называют за его живой характер французом севера. К местному карелу это отнести нельзя. В нем соединены черты бойкого плутоватого ярославца и угрюмого соседа – финна. Он наделен недюжинным коммерческим талантом. Еще недавно множество карел бродило в качестве разносчиков мелкого товара (есть и теперь) по пограничной Финляндии и Карелии. Многие там и осели в качестве солидных торговцев. Редко встретишь в Финляндии село, где бы не красовалась над лавкою вывеска с фамилией владельца на «off», «eff», указывающая, что владелец лавки – русский карел. Финн мало способен к торговле и составляет плохую конкуренцию в этом отношении карелу… Страсть к купле и продаже и редкое знание цен на вещи мне приходилось наблюдать среди крестьян. При покупке товаров в с. Лиексе у своих земляков купцов он не ошибется в цене и не передаст ни одной лишней пенни. Местная интеллигенция покупает товар, значительно переплачивая в сравнении с крестьянами, и на недоумение по этому поводу реболец усмехается в усы. Служащим здесь приходится плохо: мясо доходит до 20 коп. за фунт, рыба от 15-20 коп. Карел пользуется случаем и иногда заламывает цены. Питается карел рыбой, мясом, рисом (пшено не в употреблении) и соленой американской свининой, приготовляя из последней и муки особое кушанье.

В обращении карел, особенно приграничный, вежлив и деликатен. Некоторые безграмотные пограничники поражают своей интеллигентностью. Характер выдержанный, спокойный. Драки и буйства редки и считаются позором. Уважение к чужой собственности великое и воровства почти не бывает. Крестьян, знающих русскую грамоту, мало… Местный карел очень любознателен, или вернее, любопытен и охотник до разного рода «слухов» и «новостей». К школе и учителю относятся сочувственно, соболезнуя плохой материальной обеспеченности последнего. В целом он практичен и идет навстречу нововведению агрономии и сельскому хозяйству. Многие имеют приобретенные в Финляндии или у земства сепаратории и усовершенствованные земледельческие орудия. Крестьяне деревни Колвас-Озера на часть лесного капитала произвели спуск уровня озера, благодаря чему получились хорошие места для полей и сенокоса. Крестьянин деревни Лужма Григорьев с некоторыми однодеревенцами по личной инициативе и собственными силами спустил одно лесное озеро, где теперь выкашивается до 200 возов сена.

По внешнему виду истинный карел мало отличается от соседа финна. На ногах у него всегда традиционные финнские «нюппи» – сапоги с загнутым кверху носом, на голове зимою – теплая шапка, а летом – неизменная шляпа. Шубы носятся редко. Их заменяет теплая … рубашка с пиджаком сверху на распашку. В таком костюме, с открытой шеей можно видеть ребольца в трескучие морозы на улице или в лесу.

В последнее время приходится констатировать тот печальный факт, что с увеличением материального благосостояния крестьян, увеличивается и потребление спирта, который достается за 200 верст в с. Поросозеро и пьется разбавленный кофе или чаем.

Вместе с русской махоркой, любимой финнами, идет спирт по цене от 2 до 3 руб. за бутылку в Финляндию. Финские газеты острят по этому поводу, называя его «порос-озерским салом».

На край обратило внимание Повенецкое земство, и за последнее время много сделано для благоустройства и насаждения в нем русской культуры. Проведено несколько дорог, из которых важное значение имеет тракт от г. Повенца до погоста в Реболах и дорога от погоста Ребол до границы Финляндии, где она встречается с финляндской.

Прежде край был совершенно отрезан от внешнего мира. Теперь ежедневно ходит земская почта от г. Повенца до с. Ребол. Учрежден особый медицинский участок с врачом и двумя фельдшерами. Прежде волость с диаметром в 120 верст обслуживалась одним фельдшером. В с. Реболах строится земская больница. Есть с.-х. староста и ветеринарный фельдшер. Открыты два новых земских училища в деревнях Лужме и Челки-Озере. Ребольское земское училище преобразовано в двуклассное. Училища обставлены превосходно. Для привлечения лучших учительских сил на границу Финляндии, учащены установленные прибавки не через пять лет, а через три года и бесплатный проезд до г. Повенца и обратно. На всех училищах развеваются национальные флаги. В настоящее время в волости восемь школ (4 земских и 4 церковно-приходских) несут свет и знание народу. С.М. Фесвитянинов»[114]

В 1905-1910 годах Карелию захлестнула волна сепаратизма и русофобии, которую распространяли лютеранские пасторы и агенты финнского влияния. Главной их паствой и объектом приложения сил стали северные карелы, населявшие Погосты Паанавярви, Кереетти, Вуоккиниеми, Тунгуда, Тихтоярви, Сорокка и Кестеньга. Среди них зародилось общество Беломорская Карелия, ставившее своей целью отторжение Карелии от России и обращение карел в лютеранство и их постепенную финнизацию, направленную на уничтожение самобытных и исконных начал карельского народа. Пропаганда проводилась нагло и нахрапом. Общество выступало от имени всего карельского народа, хотя социальной базой его являлись лишь северные карелы, чья численность едва ли превышала пятую часть численности карельского этноса, если причислять северных карелов к карельскому народу, так как предки северных карел пришли когда-то из районов Остерботнии и нынешней провинции Оулу и не имели к Карельскому перешейку и его населению никакого отношения.

В ответ на остервенелую панфиннскую пропаганду всреде карел начинает расти недовольство тем, что северные карелы берут на себя ответственность решать за всех карел их будущность и судьбу.

Олонецкие карелы создают Общество во имя святого преподобного Александра Свирского, целью которого было выразить недовольство наглыми посягательствами северных карел на судьбы всего карельского народа и поставить заслон на пути панфиннизма и северокарельского сепаратизма. Участники общества декларировали, что Карелия навсегда останется единой и неделимой частью Российской Империи, а карелы были и будут верными детьми православной веры.

Таким образом ставка панфиннистов на северных карел провалилась, и в своих последующих шагах они уже не будут противопоставлять карел русскому народу и православной вере.

В сложившейся сложной внутриполитической ситуации ребольские крестьяне приняли самое широкой участие в деятельности Общества святого Александра Свирского и вели себя откровенно антифиннски.