Смекни!
smekni.com

Нормативное выражение процессуального статуса следователя (стр. 5 из 29)

Изменения в уголовно-процессуальном законодательстве данного периода, В.П. Божьев и А.И. Трусов также характеризуют, как изменение положения следователей к худшему: «Это привело к тому, что предварительное следствие по своему характеру стало прокурорским расследованием. Сущность такого расследования состояла в том, что прокурор стал руководить следствием, давая обязательные для исполнения указания, санкционируя многие действия и решения следователя, осуществляя надзор за ним. Более того, при желании он мог взять на себя производство расследования. Создалось парадоксальное положение: следователь в значительной мере оказался исполнителем воли прокурора на предварительном следствии, а прокурор практически стал осуществлять надзор за самим собой».

При этом, конечно, нельзя не отметить, что имели место и противоположные мнения, поддерживавшие передачу следователей в прокуратуру: «...в целом, как несомненно положительный момент, тем более, что реорганизация следственного аппарата не замедлила положительно сказаться на практике борьбы с преступностью».

В этот период по основной массе общеуголовных преступлений органами милиции проводилось дознание, материалы которого направлялись прокурору и после утверждения им обвинительного заключения передавались в суд. Прокурор имел право поручать милиции расследование любого уголовного дела в полном объеме. Если предварительное следствие по делу являлось обязательным, милиция могла проводить следственные действия в течение месяца, после чего передавала его следователю. Последний, признав материалы дознания полными, мог ограничиться предъявлением обвинения, допросом обвиняемого и составлением обвинительного заключения.

На практике большинство уголовных дел расследовалось органами милиции. В начале 40-х гг. (непосредственно перед Великой Отечественной

войной) в аппаратах уголовного розыска и БХСС ведомственным приказом были созданы следственные отделения. Руководство ими осуществлял следственный отдел Главного управления милиции НКВД СССР.

Великая Отечественная война внесла свои коррективы в правовое регулирование статуса следователя. Указом Президиума Верховного Совета СССР «О военном положении» и Положением «О военных трибуналах» от 22 июня 1941 г. расследование уголовных дел в местностях, объявленных на военном положении, а также уголовных дел о преступлениях против обороны, общественного порядка и государственной безопасности передавалось органам военной юстиции. В соответствии с приказом Прокурора СССР, изданным в тот же день, следствие по таким делам проводилось в срок от 5 до 15 суток.

В послевоенный период по основной массе общеуголовных преступлений согласно УПК РСФСР 1923 г. производилось дознание. Следственный аппарат оставался в органах прокуратуры, однако из-за малочисленности предварительное следствие по большинству уголовных дел осуществляли органы милиции.

Основы уголовного судопроизводства СССР, принятые 25 декабря 1958 г., и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1960 г. наделяли правом производства предварительного следствия только следователей прокуратуры и госбезопасности. Следственный аппарат милиции на этом этапе был ликвидирован. Вся нагрузка по предварительному расследованию преступлений легла на следователей прокуратуры, в производстве которых скопилось огромное количество уголовных дел. Между тем, органы милиции, ранее занимавшиеся расследованием и имевшие квалифицированных специалистов с необходимым опытом и профессиональной подготовкой, по закону могли теперь выполнять лишь отдельные поручения следователя и не имели права вести следствие в полном объеме, а проводили только дознание

Но и в этих условиях милиция практически продолжала выполнять функции предварительного следствия и передавала возбужденные уголовные дела в прокуратуру лишь тогда, когда основной объем работы по ним был выполнен.

Закон регламентировал процесс взаимодействия между следователями и органами дознания. Однако фактически следователи прокуратуры не имели той организационной связи с милицией, которая ранее была у дознавателей органов внутренних дел с аппаратами уголовного розыска и БХСС. Следователи прокуратуры оказались организационно оторванными и от научно-технических подразделений органов внутренних дел, оснащенных передовой криминалистической техникой и достаточно мобильных. Это нередко препятствовало своевременным выездам следователей на места происшествия, снижало качество расследования преступлений. Необходимы были в первую очередь организационные меры по укреплению связи органов предварительного следствия с органами дознания и экспертно-криминалистической службой.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 апреля 1963 г. право производства предварительного следствия было предоставлено органам охраны общественного порядка. В их компетенцию вошло расследование общеуголовных преступлений. Одновременно милиция сохранила право производить дознание в полном объеме по большинству преступлений.

Таким образом, был решен вопрос об объединении в рамках одного ведомства, при сохранении полной процессуальной самостоятельности, предварительного следствия и дознания. Это было как раз то слияние, о котором говорили ученые и судебные деятели России еще в 1914 г., слияние, которое помогает достичь «общими силами одну и ту же цель - действительное выяснение картины преступления или события, имеющего признаки такового».

Со времени создания следственного аппарата в органах внутренних дел существенно улучшилось взаимодействие следователей и работников органов дознания, о чем свидетельствует уменьшение количества дел, прекращаемых за отсутствием события или состава преступления. В 1977 г. подследственность следственных подразделений органов внутренних дел вновь была значительно расширена. В их производство переданы дела о преступлениях несовершеннолетних.

Что качается непосредственно процессуального статуса следователя, то он значительно изменился после вступления в действие УПК РСФСР 1960 года. В ч. 1 ст. 127 данного закона прямо указывалось, что «все решения о направлении следствия и производстве следственных действий следователь принимает самостоятельно, за исключением случаев, когда законом предусмотрено получение санкции от прокурора, и несет полную ответственность за их законное и своевременное проведение».

За следователем было закреплено право обжалования указаний прокурора и начальника следственного отдела. Обжалование полученных указаний по общему правилу не приостанавливало их исполнения, за исключением указаний о привлечении в качестве обвиняемого, о квалификации преступления и объеме обвинения, о направлении дела для предания обвиняемого суду или о прекращении дела (ч. 2 ст. 127, ч. 4 ст. 127-1 УПК РСФСР).

Законом также была определена руководящая роль следователя по отношению к органам дознания. Так, согласно ч. 4 ст. 127 УПК РСФСР, следователь по расследуемым им делам был вправе давать органам дознания поручения и указания о производстве розыскных и следственных действий и требовать от них содействия при производстве отдельных следственных действий. Такие поручения и указания являлись для органа дознания обязательным.

Кроме того, постановления следователя, вынесенные в соответствии с законом по находящимся в его производстве уголовным делам, были обязательны для исполнения всеми предприятиями, учреждениями, организациями, должностными лицами и гражданами.

Таким образом, в рассматриваемой нами статье законодатель обозначил принцип процессуальной самостоятельности следователя.

Предпринимались и иные меры по увеличению эффективности правового регулирования процессуального статуса следователя. Так, приказ Генерального прокурора СССР от 11 мая 1960 г. «О повышении процессуальной самостоятельности следователя и его ответственности за производство предварительного следствия» изменил порядок аттестования следователей, наложения взысканий. Изучая правила о дисциплинарной ответственности следователей, введенные этим нормативным актом, можно отметить их позитивную роль в обеспечении правового регулирования процессуальной самостоятельности и независимости следователей.

Однако указанное, не повлекло за собой каких-либо больших сдвигов в направлении усиления процессуальной самостоятельности следователя. Прокурор по-прежнему продолжал руководить следствием, давая обязательные для исполнения указания, санкционируя многие действия и решения следователя, осуществляя надзор за ним. Более того, при желании он мог взять на себя производство расследования.

Кроме того, Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 14 декабря 1965 г. в УПК РСФСР была введена статья 127-1, по которой начальник следственного отдела получил право дачи указаний, обязательных к исполнению следователем по уголовным делам, и ряд иных процессуальных полномочий, ограничивающих процессуальную самостоятельность следователя.

Уголовно-процессуальное законодательство советского периода возлагало на следователя обязанность всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, как смягчающих, так и отягчающих ответственность, собирание как обвинительных, так и оправдательных доказательств. По сути, решая эти поставленные перед ним законодателем задачи, следователь должен был обвинять и защищать одновременно, а также разрешать дело по существу. Но осуществлялись ли реально и в какой мере эти функции в ходе расследования уголовного дела? Практически следователи не могли исполнить эти функции в полном объеме и на деле осуществляли только функцию обвинения. В разное время предпринимались попытки исправить ситуацию, принимались меры против проявлений обвинительного уклона при производстве предварительного следствия.