МИНОБРНАУКИ РОССИИ
Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования
«РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»
(РГГУ)
ФАКУЛЬТЕТ ИСТОРИИ ИСКУССТВА
Высшая школа реставрации
ОПИСАНИЕ И АНАЛИЗ ИЛЛЮСТРАЦИЙ А. БЕНУА К ПОЭМЕ А.С. ПУШКИНА «МЕДНЫЙ ВСАДНИК»
Курсовая работа студента 1-го курса вечернего отделения
| Научный руководитель кандидат искусствоведения, доцент ______________ Е.А. Якимович |
Москва 2011
Содержание
1. Введение _________________________________________________ 3
2. Глава I. Анализ исторического и художественного контекста______ 5
3. Глава II. Графические листы 3-й редакции: описание и анализ ____ 9
4. Глава III. Особенности искусства книжной графики _____________ 15
5. Заключение_______________________________________________ 19
6. Список источников и литературы_____________________________ 21
Введение
В процессе работы над иллюстрациями к поэме А.С. Пушкина «Медный всадник», длившейся без малого 20 лет, А. Бенуа были созданы три редакции иллюстраций — 1903, 1905, 1916 годов. Предметом анализа в данной работе являются иллюстрации третьей редакции, увидевшие свет в книжном издании 1923 года. Оригинальные графические листы выполнены Бенуа тушью, графитным карандашом, акварелью. Иллюстрации напечатаны в технике литографии.
Экземпляр издания 1923 года находится в РГБ, также в Государственном музее А.С. Пушкина (ГМП). Оригинальные листы разных редакций разобщены по разным музеям: ГМИИ им. Пушкина, ГМП, Русский музей, а также находятся в частных собраниях.
Характер анализируемого материала, книжная иллюстрация, определяет два направления анализа: книжного издания и графических листов.
Цель работы — исследовать взаимосвязь художественных и технических особенностей иллюстративного материала в контексте книжного издания, воплощение поэтических образов поэмы художественными, графическими средствами.
Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи — обозначить художественный замысел Бенуа, исторический и культурный аспект в создании иллюстративного материала, выявить технические особенности исполнения, определить значение книжной графики в творчестве художника. В задачи работы входит также сравнение иллюстраций в редакции 1916 года с предыдущими редакциями, позволяющее проследить развитие творческой мысли художника.
В соответствии с поставленной целью и задачами, предметом анализа работа имеет трехчастную структуру. Первая часть посвящена анализу художественного и исторического контекста творчества художника, а также пушкинской поэмы. Вторая часть посвящена графическим листам в контексте общей художественной канвы поэмы. В третьей части рассмотрены особенности книжной иллюстрации в части техники и книжной архитектоники.
Глава I. Анализ исторического и художественного контекста
Изучая, исследуя творчество А. Бенуа, следует рассматривать его художественную деятельность в контексте объединения «Мир искусства», явившегося одним из самых значительных культурных феноменов начала XX столетия. Бенуа наряду с Сомовым, Бакстом, Добужинским был одним из его основоположников. Как отмечает Н. Лапшина: «… круг интересов «Мира искусства», особенно его крупнейших представителей, был необычайно широк и разнообразен. Помимо станковой живописи и графики … им принадлежат высокие достижения в искусстве книги … Можно даже сказать, что в театральной декорации и книжной графике творчество художников «Мира искусства» составило важнейший этап в истории не только русского, но и мирового искусства»[1].
Начало XX века означено расцветом искусства книжной графики, ксилографии и литографии. Следует отметить трехтомное собрание сочинений к 100-летнему юбилею Пушкина с иллюстрациями Бенуа, Репина, Сурикова, Врубеля, Серова, Левитана, Лансере, в котором Бенуа представил две иллюстрации к «Пиковой даме». Художник широко изучает историю книжного искусства и гравюры, читает курс лекций по истории стилей и орнамента; он слывет знатоком и искусным ценителем книги.
Мысль об иллюстрировании поэмы «Медный всадник» возникла у Бенуа в 1903 году. Тогда им были выполнены 32 рисунка, однако разногласия с издателями не позволили осуществиться задуманному предприятию. Особенностью творческого замысла Бенуа было построфное иллюстрирование, строгое следование Пушкинскому тексту. Так описывает Бенуа решение своего замысла: «Задумал я эти иллюстрации в виде сопровождающих каждую страницу текста композиций. Формат я установил крохотный, карманный, наподобие альманахов пушкинской эпохи»[2].
Иллюстрации к поэме можно рассматривать в контексте общей художественной деятельности Бенуа по «реабилитации» художественного и культурного статуса Петербурга. Для многих Петербург к тому времени представлялся средоточием духа чиновничества, бюрократии; современные постройки нарушали целостность архитектурного ансамбля. В этом ключе возникают художественные публикации Бенуа, в том числе «Живописный Петербург», серия петербургских акварелей 1902-1903 гг. Свое отношение к происходящим в жизни города событиям Бенуа определяет как «исторический сентиментализм», вызванный контрастами старого, «классицистического», и нового, индустриального строя жизни, наступлением чужеродных архитектурных элементов (фабричные строения, заводские корпуса), уничтожением исторических памятников. Поэтому обращение к «Петербургской повести» имеет для художника прочные обоснования. «До сих пор на Петербург принято смотреть как на что-то вялое и бледное, лишенное собственной жизни. Лишь за самые последние годы стали как-то понимать, что Петербург обладает совершенно самобытной и своеобразной красотой. … Петербург есть нечто, действительно, драгоценное для всей русской культуры»[3]. В этом мы обнаруживаем общность замысла Пушкина и Бенуа — создать гимн творению Петра. Город присутствует в поэме не только как декорация, пространство происходящих событий, но обнаруживает свой характер, довлеет над судьбой человека. Петр же — гений этого города, и фальконетовский монумент является его олицетворением.
Исследователи указывают на глубокую укорененность творчества художников «Мира искусства» в истории Петербурга. «Искусство их рождено Петербургом. … они своим искусством заставили увидеть графичность города»[4].
Бенуа замечательный, тонкий исторический живописец. Здесь можно вспомнить его работу «Парад при Павле I». Город в иллюстрациях Бенуа к «Медному всаднику» представлен во всем богатстве его архитектуры, бытовых черт. Иллюстрации представляют, по сути, историческую реконструкцию, воплощают дух Александровской эпохи. Творчество Бенуа укоренено в пушкинской эпохе, поэзии, ведь именно она послужила ключом для воссоздания столь дорогого сердцу художника мира.
Несомненно, любопытно в контексте данного исследования обращение Бенуа к теме катастрофы, стихии. Начало XX века наполнено предчувствиями потрясений. Россия стояла накануне великих перемен. Насколько более философско-трагичным содержанием наполняется поэма, иллюстрации в перспективе грядущих событий. В таком пророческом ключе рассматривали многие рисунок, иллюстрировавший сцену погони, бегства Евгения, ставший фронтисписом издания 1923 года. Отметим также и наводнение, случившееся в Петербурге осенью 1903 года. Оно не имело столь трагических последствий, как в 1824 году, «... вода в Неве и в каналах выступила из берегов, и улицы … на несколько часов превратились в реки»[5], однако предоставило художнику ценнейший живой материал для работы.
Еще один аспект пушкинской поэмы представлялся Бенуа существенно важным в восприятии взаимоотношений героя (Евгения) и города, творения Петра. Это нереальность, фантастичность Петербурга, которая лежит в самом существе города, без осознания которой трудно оценить глубину трагедии героя. Бенуа сам подчеркивает свою увлеченность именно этой характерной чертой: «… именно эта поэма меня пленила, трогала и волновала своей смесью реального с фантастическим ...»[6]. Видимо, это и есть характерная «палитра» города, где белые ночи создают ощущение иллюзорности, призрачности окружающего пространства, где болотная почва рождает безумные видения.
Вторая редакция иллюстраций была выполнена Бенуа в 1905 году. Серия состояла из шести иллюстраций, включавших и знаменитый фронтиспис. Художник пишет: «... я хотел, чтоб книжка была бы «карманная», формата альманахов пушкинской эпохи, а пришлось подчинить рисунки формату нашего журнала [«Мир искусства» №1 за 1904 год]. В этом кроется причина, почему я решил в другом нашем издательстве выпустить ту же серию композиций уже в гораздо большем формате»[7]. В оригинале размер фронтисписа составляет 42x31,5 см., в то время как иллюстрации первой редакции имели размер 21,3x21,1 см.
В основу иллюстративного материала художественного издания поэмы «Медный всадник» 1923 года положена третья редакция рисунков Бенуа, выполненная им в 1916 году. Шесть больших листов второй редакции он повторил почти без изменений, листы первой были нарисованы снова с некоторыми исправлениями. Передавая в 1918 году оригиналы в Русский музей, автор сделал почти на каждой из них посвятительные и мемориальные надписи. Эти посвящения являются неким автобиографическим подтекстом, важным звеном в понимании иллюстративного материала, привнося личный аспект в их восприятие.