Содержание
Введение. 3
1. Исторический анализ института процессуального контроля. 7
2. Понятие и сущность процессуального контроля в досудебном производстве 18
3. Место процессуального контроля в системе функций уголовного процесса 24
Заключение. 32
Список используемой литературы.. 35
Законотворческий процесс в России в конце 80-х гг. XX столетия неизменно следовал идее реформирования судоустройства и судопроизводства. Этой же цели подчинена и Концепция судебной реформы, которая была принята 24.10.1991 Верховным Советом РСФСР,[1] направленная на качественное преобразование судебной деятельности, определение механизма защиты прав и свобод человека, обеспечение развития демократических начал в уголовном судопроизводстве, отвечающих международным стандартам. В соответствии с Международным пактом о гражданских и политических правах 1966 г.[2] государство должно создавать такой механизм защиты прав и свобод человека, чтобы обеспечить подлинное развитие правосознания, укрепить правовую защищенность граждан и юридических лиц.
Дальнейшее свое развитие и нормативное закрепление эти положения получили в новой Конституции России, принятой всенародным голосованием 12.12.1993. В соответствии с Конституцией РФ[3] государственная власть осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную власти; органы законодательной, исполнительной и судебной властей самостоятельны (ст. 10).
Судебная власть в системе иных ветвей власти самостоятельна и полновесна в силу своего высокого статуса, компетентности, авторитетности – именно она должна гарантировать обеспечение конституционных прав и свобод личности, в том числе и в сфере уголовного судопроизводства. В Постановлении Пленума Верховного Суда № 8 от 31 октября 1995 года[4] отмечалось, что, учитывая положение ч. 1 ст. 46 Конституции РФ, гарантирующей каждому право на судебную защиту его прав и свобод, суды обязаны обеспечить надлежащую защиту прав и свобод человека и гражданина путем своевременного и правильного рассмотрения дел.
Провозглашение России правовым государством предполагает создание эффективного механизма защиты прав и свобод человека и гражданина во всех сферах общественной жизни. Предварительное расследование сопряжено с возможностями достаточно широкого ограничения прав граждан органами государства, в силу чего нуждается в особых гарантиях, предотвращающих произвольное их ущемление. Одним из гарантов здесь в настоящее время является судебная власть, обеспечивающая защиту прав участников процесса в различных формах, в том числе и посредством процессуального контроля за предварительным расследованием. Эта функция судов является относительно новой для российской правоприменительной практики, в связи с чем возникает множество проблем, от своевременного и правильного разрешения которых зависит эффективность защиты прав личности в уголовном процессе. В первую очередь это касается предмета и пределов процессуального контроля, законодательного регламентирования его процедуры, значения результатов. На мой взгляд, оптимальное решение этих вопросов должно быть основано не только на теоретических изысканиях, но и учитывать реалии российской правовой, экономической, политической, социальной действительности.
Актуальность темы обусловлена тем, что предусмотренный УПК РФ[5] процессуальный контроль за обоснованностью производства следственных действий является сравнительно новой и весьма специфической сферой судебной деятельности, не присущей в столь значительном объеме дореформенному уголовному процессу. Практическая реализация данной функции представляет для судей определенную сложность. Предварительное расследование, особенно на начальном этапе, осуществляется в совершенно иных информационных условиях, чем судебное следствие, и характеризуется дефицитом сведений и времени при принятии решений, в том числе о проведении следственных действий. Здесь нет полной картины события преступления, исчерпывающей совокупности доказательств, столь привычных судье при постановлении приговора. Вместе с тем от правильного установления судом наличия оснований для производства следственных действий (основного способа сбора доказательств) зависит очень многое, порой – исход дела. На этом фоне обращает на себя внимание недостаточная четкость законодательных предписаний относительно форм судейского контроля за следственными действиями и оценочный характер оснований их производства.
Поэтому цель данной работы – изучение процессуального контроля за следственными и иными действиями и выявление недостатков его правового регулирования. Автор ставит перед работой следующие задачи:
1. Провести исторический анализ рассматриваемого института на основе исследования законодательства Российской Империи и СССР.
2. Провести анализ норм действующего уголовно-процессуального законодательства, положений ряда Постановлений Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ, а также судебной практики.
3. Определить место процессуального контроля в уголовном процессе России.
4. Выдвинуть основные критерии соотношения и взаимодействия судебного контроля и прокурорского надзора.
5. Провести анализ процессуального контроля, выявить проблемы механизма его реализации и предложить пути их решения.
Освещение отдельных проблем процессуального контроля имеет место в работах таких ученых, как Багаутдинов Ф.Н., Моисеева Т.В., Ковтун Н.Н., Чепурнова Н.М., Лазарева В.А., Питулько К.В., Мельников В.Ю. Однако решение поставленных перед работой задач осложняется тем, что в настоящее время отсутствуют систематизированные научные разработки, позволяющие установить правовую природу, основополагающие теоретические характеристики процессуального контроля в уголовном процессе.
До середины 60-х годов XIX столетия, как известно, в России суд по сути был придатком администрации. Любые меры процессуального принуждения фактически носили сугубо полицейский характер, что создавало благодатнейшую почву творить в уголовном процессе безнаказанный произвол.
В результате судебной реформы 1864 г. в России была учреждена относительно самостоятельная, более или менее независимая судебная власть. Появились судебные следователи, которые вместе с судьями получили сравнительно широкую возможность контролировать законность действий полиции, осуществлявшей функции дознания и полицейского уголовного сыска. Что, по всей видимости, и давало дореволюционным российским правоведам основание характеризовать меры процессуального принуждения в пореформенном российском уголовном процессе как меры судебного принуждения. В число названных мер было принято включать три их разновидности:
1. Меры получения доказательств (привод, допрос, осмотр, обыск и выемка).
2. Меры обеспечения явки обвиняемых («призыв» и привод обвиняемого и меры «пресечения обвиняемому способов уклониться от следствия и суда»).
3. Меры обеспечения «судебного разбора», т.е. меры, имеющие целью обеспечивать поддержание должного порядка в ходе судебного разбирательства.[6]
Возрождение прогрессивных идей и традиций российской судебной реформы 1864 г. состоялось в известной мере в период проведенной у нас судебно-правовой реформы 1922-1924 гг., когда были восстановлены судебные следователи и предприняты попытки поставить под их контроль законность действий милиции и других органов дознания.
Однако уже к концу 20-х годов следователи (в связи с передачей их из судов в прокуратуру) из судебных деятелей фактически превратились в прокурорских дознавателей. Затем административные должностные лица, именовавшиеся «следователями», но по своему правовому положению мало чем отличающиеся от обычных полицейских дознавателей, появились и в других наших полицейских ведомствах (МВД и КГБ). Бывшим Генеральным прокурором СССР было признано публично, что»хозяином уголовного дела» на досудебных стадиях процесса у нас стал не суд, а прокурор. Так была похоронена идея установления процессуального контроля за законностью действий органов расследования при производстве по уголовным делам, в том числе действий, связанных с применением мер процессуального принуждения.
Идея эта, хотя и с большими трудностями, постепенно, как показано выше, возрождается при активном содействии предписаний действующей Конституции РФ.
Новый Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации определил особое место суда в уголовном судопроизводстве. Если раньше неофициально основной фигурой уголовного судопроизводства (а на стадии предварительного следствия, пожалуй, и главной фигурой) являлся прокурор с его ничем не ограниченным прокурорским надзором, то сегодня центральное место на стадии предварительного и судебного следствия, вне всякого сомнения, занимает именно суд.
Статья 29 УПК РФ определяет полномочия суда. Формулировка «только суд правомочен...» делает эти полномочия исключительными и означает, что никакой другой орган, никакое иное должностное лицо не могут принимать какое-либо решение, исчерпывающий перечень которых представлен в указанной статье.
Таким образом, в соответствии со ст. 29 УПК РФ только суд правомочен:
– признать лицо виновным в совершении преступления и назначить ему наказание;
– применить к лицу принудительные меры (медицинского характера или воспитательного воздействия);
– отменить или изменить решение, принятое нижестоящим судом.
Только суд, в том числе в ходе досудебного производства, правомочен принимать решения:
– об избрании отдельных мер пресечения и мер процессуального принуждения (в виде заключения под стражу, домашнего ареста и др.);