Власти Удмуртии сталкиваются со сложными религиозно-общественными проблемами, которые при неверном подходе могли бы привести к серьезным конфликтам. Кроме активной и влиятельной православной епархии и возрождающегося язычества, в республике до 7 % мусульман-татар, малочисленные, но активные белокриницкие и поморские старообрядцы, баптисты (среди них, кстати, в последнее время бурно растет удмуртский элемент) и немцы-лютеране. Надо сказать сразу, что правительство республики с успехом отвечает на вызовы времени. По республиканской конституции наибольшая власть концентрируется в руках главы правительства республики Александра Волкова [2]. Он же возглавляет политический блок "Удмуртия". С. Глазьев – главный советник Волкова по экономической реформе, а С. Говорухин агитировал за "Удмуртию" на апрельских выборах. С самого начала политической карьеры Волков занял активную позицию в отношениях с религиозными объединениями. В начале перестройки, еще в 1988 г., будучи мэром Глазова, он построил в этом городе православную церковь, наверное одну из первых в России. Став главой Удмуртии, он возродил из руин старинный Александро-Невский собор, планирует помощь в возрождении монастырей, обсуждает возможность воссоздания Михайловского собора при Ижевском заводе. Эти действия могли бы восстановить против него религиозные меньшинства. Однако он нашел верную линию в религиозных делах. Сам он никогда не афишировал свою связь с епископом, власти всегда удовлетворяли протесты (иногда даже, может быть, не совсем обоснованные), вызванные недовольством меньшинств "православной пропагандой" в учебных заведениях. Правительство оказало заметную экономическую помощь в строительстве и реставрации мечетей и старообрядческой церкви, лютеране также чувствуют поддержку. Аналогичным образом Волков подошел к проблемам язычников: выделялись средства на республиканские моления, сейчас планируется финансирование капища в Ижевске. В результате не только лидеры "Шунды", но и руководство языческой общины во главе с Виноградовым говорят, что теперь будут искать союза с Волковым и, скорее всего, на следующих выборах будут голосовать за него. Внимание к религиозной сфере, а также к культуре и образованию, которое проявляет руководство Удмуртии, отличает этот край от многих других регионов и создает ощущение некоторой духовной опоры, формирует атмосферу терпимости и сотрудничества. Во времена обострения национальных и религиозных отношений русский глава правительства А. Волков оказался куда более способным решать сложные проблемы, чем русский епископ Николай.
Первый документально зафиксированный факт распространения христианства датируется 1557 г., когда Иван Грозный царской грамотой жаловал определенные привилегии семнадцати крестившимся удмуртским семьям. Серьезные попытки вовлечения «вятских инородцев» в лоно православия были предприняты лишь в середине XVIII в., когда правительство приступило к осуществлению целой системы мер по христианизации удмуртов: в их деревни посылали миссионеров, там начали строить церкви и открывать школы. В 1740 г. в Поволжье создается «контора новокрещенских дел». Однако до середины XIX в. христианизация осуществлялась в основном полицейскими мерами. Язычники подвергались репрессиям, уничтожались священные рощи, молельни, языческие кладбища. Христианизация шла медленно и поверхностно. В 1818 г. в Вятке открылся библейский комитет, к работе которого в качестве переводчиков были привлечены священники-удмурты. В 1819–1823 гг. на удмуртский язык были переведены все четыре Евангелия. Особенно активизировалась издательско-просветительская деятельность с организацией в 1867 г. в Казани «Братства Св. Гурия»
Среди удмуртов не зафиксировано ярких примеров сопротивления христианизации, подобных движению «мордовского бога Кузьки» у эрзян. В основном их сопротивление было пассивным, поддерживавшимся замкнутостью удмуртской сельской общины. Историки упоминают о существовании в XIX в. двух антихристианских религиозных движений, сведения о которых очень скудны. Основателями и вождями секты «вылепырисей» были жрецы и волхвы. Вылепыриси пугали всех, отказывавшихся к ним присоединиться, жестоким наказанием и угрозами, что жизнь их будет переполнена бедствиями. Вылепыриси требовали не носить одежды красного цвета и вообще русского платья и не иметь никаких отношений с русскими.
Важную роль в жизни удмуртского народа играли волхвы (тупо) — бродячие колдуны, гадатели, пророки, прорицатели, шаманы и целители. На сегодняшний день волхвы почти полностью исчезли, но для полнокровной религиозной жизни они необходимы. Прогресс человечества заставит народы отречься от христианства и вернуться к язычеству. Перспективу имеют только те народы, которые найдут в себе силы на такой шаг. Знаменателен тот факт, что в 1994 г. в Ижевске впервые появилась русская языческая община «Тур». Трудно сказать, сыграла ли какую-либо роль в ее возникновении пропаганда удмуртского язычества, но лидеры Удмурт Вэсщь приветствовали ее появление. Как бы плохо удмуртские язычники ни относились к христианству, еще хуже они относятся к исламу. Эта неприязнь в значительной степени предопределяется исторической памятью народа. Северная Татария и Башкирия в древности были не только ареалом расселения удмуртского народа, но и наиболее развитым регионом древней «Удмуртии». Находящийся ныне на территории Татарии город Арок — древняя удмуртская столица. Там располагалась резиденция удмуртских князей. Насильственная исламизация, дискриминация и вытеснение не забыты до сих пор. Но не только исторические события лежат в основе неприязни к исламу. В северных районах Башкирии (где доминируют татары) до сих пор живет более 20 000 удмуртов. У них сохранилось сильное национальное самосознание и языческая вера. В деревне Кайшабали Япалыкского района в последнее время ежегодно проводятся всебашкирские удмуртские языческие моления. Четко обозначенная организационная политическая связь язычества с определенными политическими движениями, характерная для Чувашии, в Удмуртии еще не сложилась. Возможно, это результат личных особенностей лидеров языческой общины. Антирусская и антиправославная направленность движения, требования «удмуртизации» республики, установления квот в парламенте и администрации объективно смыкаются с языческим мировоззренческим противостоянием православию. удмуртского народа. Подобный двоеверческий слой есть во всех финно-угорских республиках, и его представители особенно предрасположены к созданию некоей «национальной Церкви», в которой бы сочетались элементы фольклора и православного сознания.
1.2 Религия удмуртов
У каждого народа есть нечто особенное, что представляет всеобщий интерес. У удмуртов — это религия. Не случайно в удмуртоведении больше всего публикаций о религии.
Древние религиозные верования удмуртов группируются в основном вокруг двух главных стержней: семейно-родо-вых и аграрных культов. Прочие (знахарство, ведовство, шаманизм, тотемизм) отступают на второй план40. Некогда удмурты имели многочисленный пантеон божеств и духов, число которых доходило до 4041. Это были олицетворения различных стихий и сил природы: Ву-мурт (водяной), Ню-лэс-мурт (леший), Тол-пери (дух ветра), Шунды-мумы (мать Солнца), Му-кылдысин (божество Земли)42. Большинство богов и духов выступало в виде антропоморфных существ, и в их названиях часто присутствовал корень «мурт» (человек). Древние удмурты олицетворяли и многие болезни, которые принимали вид злых духов: кыль (горячка), кезег (лихорадка), пужы (корь), чача (оспа). Последние часто «навешали» людей, а те старались откупиться от них, угощали и провожали как почетных гостей.