Тихая кухня, казалось, гудела от недавней сцены, чувствовалось, что Рон и Гермиона ещё не высказались. Ежедневный Пророк, купленный Люпином, все еще лежал на столе. Гарри в газете смотрел на потолок.
Он сел, открыл газету наугад и притворился, что читает. Он не мог подобрать слова, его голова еще была забита ссорой с Люпином. Он был уверен, что Рон и Гермиона с другой стороны Пророка вернулись к своему немому общению.
Он громко перевернул страницу, и со страницы буквально выскочило имя Дамблдора. Прошло два или три мгновения, прежде чем он понял смысл фотографии, на которой была изображена семья. Под фотографией были слова: Семья Дамблдоров, слева направо: Альбус, Персивал, держащий новорожденную Ариану, Кендра и Аберфорт.
Она привлекла его внимание, Гарри осмотрел картинку более аккуратно. Отец Дамблдора, Персивал, был симпатичным мужчиной с глазами, которые, казалось, блестели даже на выцветшей фотографии. Маленькая Ариана была немного больше буханки хлеба и внешне ничем не отличалась от отца. У ее мамы, Кендры, были блестящие черные волосы, завязанные в хвост. В её лице было что-то особенное. Гарри подумал о фотографиях коренных Американцев, когда он смотрел на темные глаза, высокие скулы, прямой нос, правильно сложенные черты лица, а под ними - шелковое платье с высоким воротником. Альбус и Аберфорт были одеты в одинаковые кружевные куртки, и у них были одинаковые прически до плеч. Альбус выглядел старше на несколько лет, но оба мальчика были очень похожи, это явно было до того, как нос Альбуса был сломан и он начал носить очки.
Семья выглядела счастливой и нормальной, безмятежно улыбаясь газете. Рука крошки Арианы высунулась из ее пелёнки. Гарри увидел заголовок над фотографией:
ЭКСКЛЮЗИВНАЯ ВЫДЕРЖКА ИЗ ВЫХОДЯЩЕЙ
БИОГРАФИИ АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА
Автор Рита Скитер
Думая, что это вряд ли заставит его чувствовать себя хуже, чем он уже себя чувствовал, Гарри начал читать:
Гордая и надменная, Кендра Дамблдор не могла вынести того, чтобы остаться в этом жестоком мире шаблонов и ярлыков после преданного гласности ареста ее мужа и заключения его в Азкабан. Поэтому она решила порвать все связи и переселится в Годрикову Лощину, деревня, которая позже станет знаменитой из-за сцены странного побега Гарри Поттера от Сами-Знаете-Кого.
Как созданный по шаблону мир, Годрикова Лощина была домом для множества семей волшебников, но т.к. Кендра никого из них не знала, она боролась бы с любопытством по поводу преступления ее мужа, с которым он столкнулась в деревне, где жила раньше. Неоднократно давая отпор дружественным визитам своих новых соседей-волшебников, она скоро сделала так, что в дела её семьи никто не вмешивался.
- Закрыла дверь перед моим носом, когда я поприветствовала ее пачкой домашних тортов-котелков, - сказала Батильда Багшот. - В первый год их пребывания там, я видела только двух мальчиков. Не знала бы, что у них есть дочь, если бы я не собирала Заунывки при лунном свете той зимой, когда они переехали, и я увидела, как Кендра вела Ариану на задний двор. Провела ее вокруг лужайки один раз, крепко держа ее, потом повела ее внутрь. Даже и не знаю, что думать.
Казалось, что Кендра думала, что ее переезд в Годрикову Лощину был прекрасной возможностью, чтобы раз и навсегда спрятать Ариану, что-то, что она, наверное, планировала годами. Это было потрясающее время.
Но Ариане едва исполнилось семь лет, когда она бесследно исчезла, а семь лет - это возраст в котором проявляется магия, если она присутствует, и с этим соглашаются многие эксперты. Никто из живущих сейчас не помнит, чтобы Ариана демонстрировала хотя бы малейшие признаки магических способностей. Поэтому ясно, кажется, что Кендра решила, что лучше скрыть существование своей дочери, чем страдать от стыда от признания того, что она родила сквиба. Переезд от друзей и соседей, которые знали Ариану, конечно, упростил бы их положение. Братья отвечали на неловкие вопросы, как научила их мать: "Моя сестра слишком болезненна для школы".
На следующей неделе: Альбус Дамблдор в Хогвартсе. Призы и притворство.
Гарри ошибался: то, что он прочитал, заставило его почувствовать себя хуже. Гарри посмотрел на фотографию очевидно счастливой семьи. Это было правдой? Как он мог это узнать? Он хотел отправиться в Годрикову Долину, даже если Батильда была не в состоянии говорить с ним: он хотел посетить место, где он и Дамблдор оба потеряли тех, кого любили. Он опускал газету, чтобы спросить мнение Рона и Гермионы, когда оглушительный треск эхом отдался по кухне.
Впервые за три дня Гарри забыл о Кричере. Его немедленной мыслью было, что Люпин опять ворвался в комнату, и на долю секунды, он не обратил снимания на массу борющихся конечностей, которые появились из воздуха прямо рядом с его стулом. Он поспешил встать на ноги, в то время как Кричер попытался развязать себя и, низко поклонившись Гарри, он прокаркал: " Кричер вернулся с вором Мундунгусом Флетчером, хозяин".
Мундунгус вскарабкался вверх и достал палочку, Гермиона, тем не менее, была слишком быстра для него.
- Экспеллиармус!
Палочка Мундунгуса взлетела в воздух, и её поймала Гермиона. Мундунгус с обезумевшим взглядом побежал к лестнице. Рон поймал его за ноги и Мундунгус упал на каменный пол, послышался приглушённый хруст.
- Чё? – закричал он, пытаясь вырваться из «объятий» Рона. - Чё я вам сделал, а? Послали шестерить за мной эльфа, чё вам надо? Чё я сделал, отвали, ну -ка отцепись…
- Не в том ты положении, чтобы жаловаться, - сказал Гарри. Он бросил газету в сторону, быстро пересёк кухню и встал на колени перед Гнусом, который перестал бороться и выглядел напуганным. Рон, задыхаясь, поднялся и увидел, как Гарри приставил палочку прямо к носу Мундунгуса. Гнус вонял старым потом и табачным дымом. Его волосы и одежда были в ужасном состоянии
- Кричер просит простить его за столь позднюю доставку вора, хозяин, - крякнул эльф. – Флетчер знает, как сделать так, чтобы его не поймали, знает лазейки. Тем не менее, Кричер прижал вора.
- Ты молодец, Кричер, - сказал Гарри, и эльф низко поклонился.
- Так, у нас к тебе есть несколько вопросов, - сказал Гарри Гнусу, который тут же принялся кричать.
- Я запаниковал, ладно? Я вообще не хотел никуда идти, без обид, дружище, я не вызывался умирать вместо тебя, а за мной гнался Сам-Знаешь-Мать-Его-Кто, кто угодно бы на моём месте драпанул. Я же говорил, что не хотел этого делать…
- К твоему сведению, никто из нас оттуда не Аппарировал, - сказала Гермиона.
- Ой, герои, посмотрите на них, только я даже вида не делал, что хотел умереть…
- Нас не интересует, как ты сбежал и оставил Грюма, - сказал Гарри, передвигая палочку поближе к налитым кровью глазам Мундунгуса. – Мы знали, что твоей шкуре нельзя было доверять.
- И чё же за мной ходит домашний эльф? Или опять про кубки будешь спрашивать? Нету у меня ничего, хотя можешь их достать у…
- И не в кубках дело, хотя уже теплее, - сказал Гарри. – Заткнись и слушай.
Было так приятно найти себе занятие, и кого-то, из кого можно было выудить немного правды. Гарри уже тёр палочкой переносицу Гнуса, который косился на неё.
- Когда ты обчистил дом от всех ценностей, что смог найти, - начал Гарри, но Мундунгус снова его перебил.
- Да Сириусу и дела не было до этого барахла…
Послышалась скороговорка из брани, лязг, блеснула медь, и с припадочным криком Кричер разбежался и со всего размаху ударил Гнуса по голове сковородкой.
- Убери его, отзови, его запереть надо! – кричал Гнус, пригибаясь, когда Кричер снова занес сковородку.
- Кричер, нет ! – закричал Гарри.
Тонкие руки Кричера тряслись от тяжести сковородки, но он крепко держал её.
- Может быть ещё разок, хозяин? Для верности.
Рон засмеялся.
- Он нужен нам в здравом уме, Кричер, но если нам понадобятся особые меры, мы предоставим его тебе, - сказал Гарри.
- Большое спасибо, хозяин, - сказал Кричер с поклоном, он отошёл и с ненавистью смотрел на Мундунгуса своими большими бледными глазами.
- Когда ты обчистил дом от всех ценностей, что смог найти, - снова начал Гарри, - ты взял кое-какие вещи из кухонного серванта. Там был медальон. – Во рту у Гарри пересохло. Он чувствовал, что Рон и Гермиона тоже замерли в ожидании. – Что ты с ним сделал?
- А что? – спросил Мундунгус. – Он чё-то стоит?
- Он до сих пор у тебя! – закричала Гермиона.
- Нет, это вряд ли, - сказал Рон. – Он наверняка думает, смог бы он выручить за него больше денег.
- Больше? – сказал Мундунгус. – Ни хрена… блин… на халяву отдал, выцыганила…
- О чём ты говоришь?
- Я торговал в Косом Переулке, а она ко мне подходит и спрашивает, есть ли у меня лицензия, чтобы торговать магическими артефактами. Карга старая. Она хотела меня штрафануть, но ей приглянулся медальончик, она забрала его, а меня отпустила, сказала, что мне, типа, повезло.
- Что за женщина? – спросил Гарри.
- Не знаю, какая-то тётка из Министерства.
Гнус немного подумал, приподняв бровь.
- Мелкая такая, на макушке бантик. - Он нахмурился и добавил. - На жабу похожа.
Гарри уронил палочку: она прилетела Гнусу по носу и оросила красными искрами его брови, которые тут же загорелись.
- Агуаменти! – закричала Гермиона, и из её палочки вылетела струя воды, от которой Мундунгус захлебнулся.
Гарри посмотрел на Рона и Гермиону и увидел тот же шок, который сейчас был на его лице. Шрамы на его руке снова заболели.
Глава 12. Магия всесильна.
Никто соседей никогда не видел ни тех, кто обитал в доме за номером 12, ни самого дома. Магглы, проживавшие на Гриммолд-Плейс, давно приняли тот факт, что, по удивительной ошибке в нумерации, за домом номер одиннадцать сразу следовал номер тринадцать.
Однако сейчас площадка привлекала внимание визитёров, которые, похоже, находили эту аномалию весьма интересной. Едва ли был хоть один день, когда один или два человека не приходили только затем, чтобы поглазеть на забор между домами одиннадцать и тринадцать. Наблюдатели никогда не были одними и теми же два дня подряд, хотя все они, похоже, разделяли общую неприязнь к нормальной одежде. Большинство лондонцев, проходивших мимо них, было привычно к эксцентричным способам одеваться и почти не обращало на это внимания, хотя иногда кто-нибудь и оглядывался, удивляясь, как можно носить плащи в такую жару.