И в 1891 г. представление об открытии женского медицинского института было внесено на рассмотрение в Государственный совет, который соглашаясь в принципе с предложением министерства о пользе учреждения. По этим соображениям, 3 февраля 1892 г. последовало Высочайшее повеление, по которому предоставлялось министру народного просвещения право внести устав Женского медицинского института. Проект, вскоре был принят на заседании Государственного совета 22 апреля 1895 г. [86]. А в 1897 г. женщина-врач получала впервые равные права с мужчинами и на врачебную деятельность и государственную службу. Окончившим курс выдавался диплом на звание женщины-врача, который предоставлял им широчайшие права: право частной практики, право занимать должности врачей при женских учебных и богоугодных заведениях, женских и детских больницах, врачебно-полицейских учреждениях[87]. А в 1904 г. Институт был приравнен к медицинским факультетам университетов и содержался полностью за счёт государственной казны. Окончившие институт получали права врача и право получения ученой степени доктора медицины.
Таким образом, были рассеяны все сомнения относительно Высшего медицинского образования, и тем самым вопрос был решен. Женщины сумели доказать свое умение осуществлять доблестные подвиги. Несмотря на незавершённость, ими был сделан первый шаг к осуществлению своих стремлений и потребностей.
И уже в начале ХХ в. потребности экономического развития, а также давление общественности заставили правительство принять, хотя и половинчатые, меры по профессиональному образованию женщин. В ответ на просьбу коммерсантов было разрешено открыть в Москве Высшие женские коммерческие курсы[88]. Открылись Женские сельскохозяйственные курсы и Технико-графический институт, Высшие педагогические курсы в Петербурге и Москве, высшие юридические, строительные, технические курсы, Коммерческие курсы иностранных языков для будущих учительниц. В 1910 г. Высшие женские курсы на собственные средства действовали во всех университетских городах. Число желающих учиться было так велико, что прием осуществлялся на основе конкурса аттестатов и сдачи экзаменов. К 1913 г. на 19 высших курсах училось около 25 тыс. женщин[89].
Быстро стало развиваться высшее женское техническое образование. Главным инициатором движения за их создание была предприимчивая журналистка и феминистка Прасковья Ариан, выпускница Бестужевских курсов[90]. Установив связи с преподавателями технических училищ и с такими известными феминистками, как А.П. Философова, Е.И. Конради и другими, имевшими большой опыт по сбору денег на женские нужды, она в 1904 г. создала своё собственное общество по изысканию средств для нового женского учебного заведения и через несколько дней получила разрешение. Так был открыт Петербургский Женский технический институт (1906-1924), который стал первым учреждением подобного рода. В первое десятилетие своего существования он выпустил около 50 женщин-архитекторов, дизайнеров и инженеров[91]. В Совете министров было даже как-то заявлено, что "ни в одном государстве не существует столько высших учебных заведений специально для лиц женского пола, как в России"[92].
Однако по-прежнему значительное количество девушек училось за границей. Только в швейцарских вузах перед первой мировой войной обучалось 6 тыс. русских женщин[93]. Главной причиной тому было недоброжелательное отношение власти ко всем этим курсам. Курсы работали, но не было полной уверенности, что они будут работать в дальнейшем.
Следует отметить, что развитие среднего и высшего образования затрагивало интересы женщин привилегированных и разночинных слоев. Так, к примеру, в Бестужевских курсах на 1902 г. из 967 человек, по крайней мере, 874 слушательницы принадлежали к хорошо обеспеченным слоям населения. Для Московских высших курсах аналогичные цифры составляли соответственно 719 и 688[94]. Для большинства же женского населения России, работниц и крестьянок, доступ к полноценному образованию был закрыт, во-первых, потому, что экономическая элита была заинтересована в дешевой неграмотной женской рабочей силе, а во-вторых, потому, что государственная политика в сфере образования женских масс, придерживаясь принципа сохранения духовных установок феодально-крепостнического общества, была направлена на сдерживание всеми возможным средствами распространения идей об освобождении женщин.
Реформирование сферы женского образования осуществлялось крайне медленными темпами, с преобладанием методов административного воздействия, отличалось консервативностью и противоречивостью.
Но, тем не менее, решив одну проблему, женщины столкнулись с другими. Большинство из них, к какому бы направлению они не стремились, по окончанию курсов должны были позаботиться о будущей работе или профессии. Но образованные женщины, искавшие работу на своём пути, столкнулись лишь с грубостью и враждебностью, неравенством и незащищённостью.
Таким образом, женщины в России в начале XXв. имели разнообразные возможности для получения высшего образования. Однако дипломы женских высших учебных заведений не давали по существу никаких дополнительных прав при трудоустройстве. Требовалось, прежде всего, уравнение в правах дипломов высших женских курсов и мужских учебных заведений. Но власти сдерживали свои позиции. Стоило только иметь место брожению в умах общественности, так правительство сразу же вставало на уступки обществу, но как выяснилось позже ненадолго. К примеру, поражение первой революции в России вызвало резкое изменение правительственной политики в вопросе о высшем женском образовании. Ещё в 1907 г. в Министерстве просвещения находили, что допущение женщин с надлежащим образовательном цензом в университеты на правах студентов вполне соответствует требованиям справедливости и, что министерство относится к этому вопросу с полным сочувствием, с оговоркой на то что, разрешение этого вопроса должно последовать не иначе как в законодательном порядке[95]. А после третьеиюньского переворота, 1 августа 1907 г. министр П. Кауфман, отметив, "что вольнослушательницы установили неправильную точку зрения на своё положение в университете" и предписал им "что они не могут ни получить выпускных свидетельств, ни быть допущены к окончательным экзаменам"[96].
И уже 21 мая 1908 г. министерским циркуляром было запрещено принимать женщин в университеты. Но остановить раз начавшийся процесс было уже не возможно. Движение женщин за профессиональную деятельность и доступ к образованию пострадало не существенно, поскольку интеграция женщин в мир просвещения и профессионального труда успешно продолжалось. К этому добавилось распространившаяся по всей стране женская деятельность в общественных организациях. Власть понимала, что целый ряд женщин из профессиональных и общественных объединений насчитывавших уже тысячи женщин, которые могли иметь силу против правительства. И правительству приходилось лавировать между ними из-за пошатнувшегося положения. Тем самым, не решив основных проблем, а только усугубляя и приобретая новые. Всё это говорит о нерешимости и неспособности власти в выборе путей развития.
Следовательно, вопрос о высшем женском образовании был решён частично и касался лишь представительниц привилегированных слоёв общества. Так как встречал множество всяческих препятствий со всех сторон, таких как недостаток средств, так и всяческие препятствия на разрешение. К тому же отказ правительства давать средства. Как будто женщина являлась, каким-то сторонним элементом в своём Отечестве и не вносила своей доли труда для материального обеспечения страны. Но это лишь побуждало женщин настойчиво стучаться в двери университета[97].
Тем самым равного права на образование с мужчиной женщина в условиях сложившегося режима так и не получила. Принцип совместного обучения, которое отстаивало передовая общественность, так и не был осуществлён. Будучи допущены в университеты лишь в качестве вольнослушательниц, женщины часто не могли пользоваться библиотеками, учебными пособиями, лабораториями. бывало во многих университетах они не допускались к экзаменам вовсе и не могли получать диплома. Государство продолжало препятствовать образованию женщин при одновременном разрешении. Что только объяснялось противоречивостью и слабостью власти. В обрез прогрессивной общественности и активным участием различных деятелей для поддержания образования женщин.
По мере расширения доступа к образованию, включения в сферу профессиональной деятельности, накопления политического опыта, роста самосознания к деятельницам движения пришло понимание необходимости отстаивать гражданские права женщин. Первой организацией в России, вступившим на этот путь, было как раз "Русское женское взаимно-благотворительное общество". Его требования освободить женщин от паспортных стеснений, уравнять их в правах наследства были обращены к административным учреждениям, городским и земским самоуправлениям. Женщин поддерживали известные юристы К.Д. Кавелин, И.Д. Беляев, Г.Н. Мотовилов и другие[98]. Однако результативность политической деятельности общества периода 1895 - 1905 гг. была низкой. И лишь с нарастанием к 1905 г. революции в умах либералов и народных масс, организованных политических выступлений рабочего класса, появлением общественных и профессиональных союзов тактика и направленность деятельности женских организаций заметно изменились.