Смекни!
smekni.com

Международное право3 (стр. 52 из 71)

Конвенция ООН прежде всего и главным образом устанавливает правовой статус и юридический режим тех морских странств Мирового океана, о которых в ней идет речь. Это тесно между собой связанные, но различные юридические понятия. Последнее очевидно, когда речь идет, например, об исключительной экономической зоне или о между­народном районе морского дня (Районе), поскольку соответствующих географических понятий не существует. Но это не столь очевидно при­менительно, например, к континентальному шельфу как району мор­ского дна, имеющему такой юридический статус, пределы которого не совпадают с пределами континентального шельфа в географическом смысле.

Итак, Конвенция определяет юридический статус обозначенных в ней морских пространств (территориальное море, прилежащая зона, открытое море, континентальный шельф и т.д.) и их пределы (границы) в целях установления их юридического режима, т.е. совокупности прав и обязательств участников Конвенции применительно к пространству, имеющему данный статус.

В ч. I Конвенции, озаглавленной «Введение», определяются неко­торые базовые термины-понятия Конвенции, в том числе касающиеся возможных ее участников. Это прежде всего «государство-участник» — государство, которое согласилось на обязательность для него Конвен­ции и для которого она находится в силе (подп. 1 п. 2 ст. 1). Второй же подпункт этой статьи гласит, что Конвенция применяется к перечис­ленным в п. 1 «b»—«f» ст. 305 Конвенции субъектам права, которые становятся участниками Конвенции в соответствии с условиями, ха­рактерными для каждого из них.

Это главным образом «самоуправляющиеся ассоциированные го­сударства», обладающие компетенцией по вопросам, регулируемым Конвенцией, в том числе компетенцией заключать соответствующие договоры.

Что-либо конкретное о таких ассоциированных государствах ска­зать сегодня невозможно. Практически участниками Конвенции пока становятся государства.

В то же время участниками Конвенции в соответствии со ст. 305 могут стать «международные организации согласно Приложению IX». Это породило существенную путаницу в понимании существа данного Приложения, в частности, в отечественной международно-правовой доктрине.

Статья 1 Приложения IX, озаглавленная «Употребление термина «международная организация», гласит: «Для целей статьи 305 и насто­ящего приложения термин «международная организация» означает уч­режденную государствами межправительственную организацию, кото­рой ее государства-члены передали компетенцию в вопросах, регулируемых настоящей Конвенцией, в том числе компетенцию по заключе­нию договоров, относящихся к таким вопросам».

Последующие статьи этого Приложения вносят дополнительные уточнения в его условия. Эти дополнительные условия практически невозможно соблюсти. Однако главное, что следует из ст. 1 Приложе­ния и что следует установить, состоит в том, что речь в Приложении IX идет не о международных организациях как таковых, а об объеди­нениях государств, именуемых в гл. Х настоящего труда конфедера­циями или наднациональными организациями.

Применительно к морскому праву речь практически идет о Евро­пейском экономическом сообществе (ЕЭС), ныне Европейском союзе (ЕС), которому государства-члены передали полномочия заключать международные договоры об использовании их исключительных эко­номических зон. Других подобных конфедераций государств (надна­циональных организаций) пока нет.

С учетом вышесказанного ЕЭС подписало Конвенцию.

Не вдаваясь в подробности положений Приложения IX, можно с полным основанием утверждать, что единственное межгосударствен­ное объединение, которое имелось в виду при формулировании поло­жений этого Приложения, это именно ЕЭС.

Напомним в заключение этого параграфа то, что говорилось в главе о территории согласно международному праву и действительно при­менительно к морским пространствам.

В числе морских пространств есть пространства, составляющие ин­тегральную часть государственной территории прибрежного государ­ства, на которую распространяются его суверенитет и юрисдикция (внутренние воды, территориальное море и воздушное пространство над ними). Правовой режим таких пространств устанавливается при­брежным государством с учетом его соответствующих международных обязательств.

В то же время другая часть морских пространств имеет статус не­государственной (международной) территории, правовой режим кото­рой устанавливается исключительно международным правом, в част­ности и в особенности международным морским правом, о котором идет речь.

§ 2. Правовой статус и режим морских пространств

Остановимся лишь на некоторых принципиальных положениях Конвенции, касающихся юридического статуса и режима морских про­странств, которые тщательно и детально регулируют порядок их установления, исследования и использования в мирных целях и на благо человечества.

Внутренние воды. Конвенция ООН по морскому праву, как прежде и Конвенция о территориальном море и прилежащей зоне 1958 г., пред­усматривает наличие у прибрежных государств морских пространств, имеющих статус внутренних вод, составляющих интегральную часть территории государства, включая воздушное пространство над ними, на которые распространяется суверенитет прибрежного государства со всеми вытекающими из этого последствиями. При этом Конвенция устанавливает, что исходной линией, от которой измеряется ширина территориального моря, является, в частности, внешняя граница внут­ренних вод. Конвенция также гласит, что, за исключением случаев, предусмотренных в ее части о государствах-архипелагах, воды, распо­ложенные в сторону берега от исходной линии территориального моря, составляют часть внутренних вод государства.

Для установления внешней границы внутренних вод приходится поэтому прибегать к долговременной практике государств и их зако­нодательству, ее отражающему.

Согласно законодательству СССР, а ныне России, внутренними водами являются воды заливов, губ и лиманов, берега которых при­надлежат государству до линии естественного входа в них, не превы­шающего 24 морских миль; воды морских портов; воды заливов, губ и лиманов, морей и проливов, исторически принадлежащие государ­ству, независимо от ширины входа в них. Последние именуются в доктрине «исторически внутренними водами», поскольку их статус как таковых сложился в силу стародавней практики государства, прямо или молчаливо признанной подавляющим большинством дру­гих государств.

К внутренним водам России относится, например, на Дальнем Вос­токе залив Петра Великого с шириной входа в 102 морские мили, Чеш­ская губа в Баренцевом море.

Некоторые другие государства также рассматривают в качестве своих внутренних вод морские пространства с шириной входа в них более 24 морских миль. Например, такие исторические внутренние воды имеют Канада (Гудзонов залив), Норвегия и Тунис. Однако меж­дународное морское право вообще и Конвенция ООН 1982 г. в част­ности не содержат положений об условиях отнесения соответствую­щих морских пространств к историческим внутренним водам.

К внутренним водам, согласно Конвенции, ныне относятся также воды между исходными линиями, от которых отмеряется ширина тер­риториального моря, и побережьем.

Правовой режим внутренних вод устанавливается законодательст­вом прибрежного государства. Как правило, любые иностранные суда могут заходить во внутренние воды государства лишь с его разреше­ния — общего в соответствии с правилами, изложенными в «Извеще­ниях мореплавателям», или специального, касающегося иностранных военных кораблей.

Прибрежное государство определяет также порядок доступа в свои порты иностранных судов и устанавливает правила, которым они должны следовать во время пребывания там. В частности, государство устанавливает, какие именно порты открыты для захода иностранных судов. Оно вправе в необходимых случаях отменить соответствующее разрешение или ограничить доступ в тот или иной порт определенным категориям судов, в частности по причине обеспечения экономической безопасности или безопасности мореплавания.

В итоге для захода во внутренние воды и порты иностранные суда и их судоводители должны иметь исчерпывающие данные о соответст­вующем законодательстве прибрежного государства и строго ему сле­довать.

Территориальное море. Конвенция ООН по морскому праву (ст. 2) предусматривает, что суверенитет прибрежного государства распро­страняется за пределы его сухопутной территории и внутренних вод, а в случае государства-архипелага — его архипелажных вод, на примы­кающий морской пояс, называемый территориальным морем (равно­значный термин — «территориальные воды»). Он распространяется на воздушное пространство над территориальным морем, равно как на его дно и недра, и осуществляется с соблюдением Конвенции и других норм международного права.

В своей основе аналогичное определение, но без указания архипе­лажных вод, содержится в Конвенции о территориальном море и при­лежащей зоне 1958 г. Но как уже отмечалось, на Конференциях по морскому праву 1958 и 1960 гг. не было достигнуто согласия о ширине территориального моря. Поэтому важным достижением конференции, принявшей Конвенцию ООН 1982 г., явилось достижение консенсуса по этому вопросу.

В соответствии с Конвенцией ООН 1982 г. каждое государство имеет право устанавливать ширину своего территориального моря до предела, не превышающего 12 морских миль, отмеряемых от исходных линий, определенных на основе этой Конвенции.