При этом реклама сигарет в России как будто специально рассчитана на подростков. Со щитов смотрят молодые успешные люди, которые курят. Различные акции табачных производителей под сомнительными лозунгами типа "Мой выбор" только формально рассчитаны на совершеннолетних. Более всего красивые слова о "выборе" западают в души детей, которые, конечно же, хотят быстрее стать взрослыми. Подрастающему поколению, как бы ненавязчиво советуют: хочешь быть как взрослый – кури! А потом им, уже закурившим, будут рассказывать про "право на курение"...
О законопроекте речи не идёт
# 054(2122)
18 Апрель 2007
Вчера медицинский термин «эвтаназия» звучал из уст политиков, медиков, священнослужителей, обсуждался в новостных выпусках телепрограмм. Все началось с очередных слухов о якобы существующем законопроекте, инициатором разработки которого является сенатор Валентина Петренко.
Вчера медицинский термин «эвтаназия» звучал из уст политиков, медиков, священнослужителей, обсуждался в новостных выпусках телепрограмм. Все началось с очередных слухов о якобы существующем законопроекте, инициатором разработки которого является сенатор Валентина Петренко. «Хочу отметить, — сказала председатель Комитета Совета Федерации по социальной политике Валентина Петренко, — что никакого законопроекта нет. Тема эвтаназии возникла, так как на многочисленных встречах с людьми ими эти вопросы задаются. Причем всплеск этих вопросов возникает после показа по телевидению каких-либо сюжетов на эту тему из-за рубежа. Наши граждане спрашивают: что делают наши законодатели в этой области. Будет закон, не будет. Поэтому мы в Комитете Совета Федерации по социальной политике занялись изучением этого вопроса. Обратились в ряд научных медицинских учреждений, чтобы изучить этот весьма сложный, неоднозначный, тонкий вопрос. Кстати, и в мире к этой проблеме нет однозначного подхода. Меня как законодателя больше волнует проблема тяжелобольных людей, особенно тех, чье материальное положение не позволяет им приобретать жизненно важные, но дорогостоящие лекарства. Проблема тяжелобольных должна заставить общество и власть подумать о создании психологических центров, может быть, их имеет смысл создать при клиниках, чтобы этим людям облегчать их страдания и одиночество. Мы сейчас изучаем в первую очередь человеческую сторону вопроса по использованию эвтаназии: готово к этому наше общество, не готово, надо создавать закон или нет, но главное не в том, главное сегодня привлечь внимание к тяжелобольным людям. Им надо создать человеческие условия, чтобы жили нормально и получали достойное медицинское обслуживание, а не мучались, корчась от боли, умирая. То есть это целый комплекс вопросов. То есть, подняв вопрос об эвтаназии, мы вытягиваем целый комплекс сложных, нерешенных социальных проблем. Речь не идет о создании закона или о введении в нашу жизнь этой нормы. Но широкое общественное обсуждение может позволить выявить такие социальные проблемы, которые заставят законодателей внести изменения во многие социальные законы для улучшения положения больных и тяжело-больных людей». Об эвтаназии Владимир КАТРЕНКО вице-спикер Государственной Думы Звучное слово «эвтаназия» означает легализованное самоубийство. И сколько бы аргументов в пользу этой идеи ни приводилось ее сторонниками, все равно по сути своей речь пойдет о легализации убийства человека. Пусть даже и разрешенного самой жертвой. Нам говорят о том, что в России очень низок качественный уровень медицинской помощи, но это лишь доказывает необходимость этот уровень повышать, а не пытаться снять проблему разрешением самоубийства отчаявшихся больных. Их называют безнадежными, однако история знает множество примеров выздоровления так называемых «безнадежных». И врачебная ошибка в постановке диагноза, в выборе методов лечения сродни судебной ошибке при вынесении несправедливого приговора. Разрешив эвтаназию, мы легализуем право на смертный приговор, вынесенный медициной человеку и человеком — самому себе. Я думаю, здесь будет излишним напоминать о моратории на смертную казнь. Более того, в России традиционно отношение к самоубийству как к страшному греху. Поэтому легализация эвтаназии будет воспринята верующими людьми как узаконенное право человека ставить себя выше Бога, давшего этому человеку жизнь. Вряд ли представители традиционных для России конфессий поддержат такую инициативу. Но дискуссия о разрешении эвтаназии заставит общество и власть задуматься над тем, как реально помочь страдающим от невыносимых болей и неизлечимых болезней людям. И в этом направлении должны развиваться поиски и медицинского сообщества, и законодателей. Лечить, облегчать страдания, а не лишать человека жизни должны врачи, давшие клятву Гиппократа при вступлении в эту благороднейшую профессию. Именно поэтому я уверен, что в нашей стране разрешение добровольного ухода из жизни с помощью пусть даже и современной медицины общественной поддержки не получит. Владимир ЖИРИНОВСКИЙ Член фракции ЛДПР Введение эвтаназии в России сейчас — это бред. Если мы сейчас разрешим эвтаназию, а по-русски — добровольный уход из жизни по желанию больного, найдется много желающих — родственников, которым нужно захватить квартиру, имущество. Давайте для начала разберемся с фальшивыми лекарствами, неправильным питанием. Мы каждый день покупаем продукты, но они на 70 процентов отравлены. Не нужна эвтаназия, мы и так убиваем людей каждый день. Лет через 20 эвтаназия у нас будет, если Россия станет благополучной страной. Сегодня вводить эвтаназию — нам не хватит моргов. Давайте научимся лечить людей! А мы хотим дать правовое основание для того, чтобы лишать их жизни. Иван ХАРЧЕНКО первый заместитель руководителЯ фракции «СправедливаЯ РоссиЯ — «Родина» (Народно-патриотиЧеский союз)» Во фракции будут разные позиции по вопросу введения эвтаназии. Во фракции есть много верующих и православных людей, которые, скорее всего, будут против эвтаназии. Если такой законопроект будет обсуждаться в Госдуме, то, скорее всего, фракция примет решение голосовать свободно, то есть так, как захочет каждый из депутатов. Есть случаи, когда люди сами просят применить эвтаназию, поскольку не могут больше терпеть боль, тогда должны действовать правовые механизмы для разрешения этой ситуации. В принятии решения обязательно должен принимать участие федеральный судья. Обязательное участие судебной власти должно быть для того, чтобы было судебное решение, если кто-то будет оспаривать решение об эвтаназии. А участие в процессе принятия решения снимет дальнейшую судебную перспективу для возможных судебных претензий по эвтаназии. В принятии решения должны принимать участие четыре стороны: родственники, сам больной, врач, судья. Сергей КОЛЕСНИКОВ Член фракции «ЕдинаЯ РоссиЯ» академик РАМН Как врач я знаю, что когда иммунную деятельность человека становится невозможно поддерживать (например в случае смерти мозга), здесь с согласия родственников принимается решение о прекращении реанимации. Но это не эвтаназия. Это можно назвать добровольным решением родных больного. Насколько это будет добровольным здесь? Могут говорить о том, что надо избавить человека от боли, но сегодня уровень обезболивания почти в 100 процентах случаев достаточен, чтобы боль не была причиной для ухода из жизни. Еще один вопрос меня беспокоит: кто будет принимать решение и кто будет выполнять процедуру? Категорически нельзя допускать к ней врача. Пожалуйста, может, родственники захотят быть палачом для больного? То есть придется вводить должность палача в больницах, но я не знаю, насколько это правомочно. Я очень уважительно отношусь к Валентине Петренко, но не понимаю, чем вызвана эта инициатива: может, желанием привлечь внимание, может, другими причинами. Я категорически против легализации эвтаназии. Уровень коррупции, преступности в нашей стране заставляет очень серьезно относиться к таким инициативам.
Парламенская газета
Подготовила Ольга ЗЕНЬКОВИЧ