Универсальное правопреемство, то есть переход всех правомочий к другому лицу (от правопредшественника к правопреемнику) может иметь место в таких случаях, как например, правопреемство при реорганизации юридических лиц, которая может осуществляться в разменных формах. Одной из них является преобразование юридического лица из одной организационно-правовой формы в другую (п. 1 статьи 57 ГК Российской Федерации). При этом, в случае преобразования государственного предприятия, которое произошло по условиям конкурса, в другую организационно-правовую форму, правопреемник становиться должником по обязательствам, вытекающим из договора, который заключил правопредшественник.
Правопреемство в отдельном материальном отношении (сингулярное) влечет за собой процессуальное правопреемство. Так, например, уступка права требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам, договору. Однако как при уступки требований кредитором другому лицу, так и при переводе долга на другое лицо должником допускается процессуальное правопреемство и основанием его является правопреемство в материальном правоотношении, допускаемом законом.
Правопреемство не допускается, если оно не может иметь места в материальном праве. Так, поскольку исключается правопреемство в трудовых правоотношениях по делам о восстановлении на работе, его не может быть по соответствующим делам и в исполнительном производстве.
Согласно ст. 381 Гражданского Кодекса Российской Федерации переход к другому лицу прав, неразрывно связанных с личностью кредитора, в частности требований об алиментах и о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью, не допускается. Следовательно, по этим требованиям невозможно правопреемство и в исполнительном производстве.
О допуске правопреемника в исполнительное производство судебный пристав-исполнитель должен вынести постановление. Для правопреемника, допущенного в исполнительное производство, все действия, совершенные до его вступления в исполнительное производство, обязательны в той мере, в какой они были обязательны для стороны, которую правопреемник заменил.
Однако вызывает сомнение правомерность такой замены.
Судебная практика показывает, что особые трудности вызывает оценка правомерности и правовых последствий различных уступок требования (например, долга и процентов, признанных решением суда), которые влекут сингулярное правопреемство. При этом при замене выбывающей стороны ее правопреемником не нужно никаких судебных решений. Правда, Закон указывает, что такая замена должна производиться в порядке, установленном федеральным законом. Каким? Может быть, АПК Российской Федерации? Тогда зачем постановление судебного пристава-исполнителя? Насколько правильно такое расширение его компетенции и подмена им судебных органов?
Думается, что решение вопросов правопреемства в исполнительном производстве целесообразно оставить в исключительной компетенции суда, выдавшего исполнительный лист. Это необходимо, прежде всего, для сохранения последовательности положений Закона. Ведь, например, обращение взыскания на имущество должника, находящееся у других лиц, производится по определению суда (ст. 48), а не по самостоятельному постановлению судебного пристава-исполнителя.
Почти четырехлетнее применение федеральных законов «Об исполнительном производстве» и «О судебных приставах», ставших основой создания службы судебных актов и актов других органов, выявило наряду с этим некоторые проблемы, вставшие также и в деятельности 2-ой коллегии адвокатов.
2-я коллегия адвокатов предпринимает различные меры по повышению эффективности исполнительного производства. Так, ей были разработаны мероприятия по взысканию с работодателя задолженности по заработной плате.
На многих крупных предприятиях, которые в течение продолжительного периода времени не в состоянии рассчитаться со своими работниками, создаются комиссии по трудовым спорам (КТС). Используя данные органы, работники имеют возможность в упрощенном порядке взыскивать с работодателя и получать по исполнительным документам (удостоверениям КТС) задолженность работодателя по заработной плате в обход картотеки исполнительных документов к расчетным актам предприятия. Нем не менее в функционировании КТС и при осуществлении действий по исполнению их удостоверений есть ряд аспектов, которые затрудняют практическую реализацию денежных средств взыскателями (работниками) и которые встали в связи с этим перед 2-ой коллегией адвокатов.
Режим работы и организация КТС определены Кодексом законов о труде Российской Федерации. Комиссия по трудовым спорам является вторым органом трудового коллектива.
Основная функция КТС заключается в регулировании трудовых споров работника и работодателя, рассмотрение которых не отнесено к компетенции иных органов (ст. 204 КзоТ), КТС не только рассматривает трудовые споры, но и правомочно выдавать удостоверения на выплату задолженности по заработной плате, имеющие силу исполнительного листа (ст. 209 КЗоТ, ст. 7 Федерального Закона «Об исполнительном производстве»)0. Именно в данных вопросах и возникли сложности.
Статья 6 названного закона предусматривает право взыскателя направить исполнительный документ на взыскание денежных средств в банк при условии, что взыскатель располагает сведениями об имеющихся там счетах и наличие на них денежных средств, или судебному приставу при отсутствии указанных сведений для надлежащего исполнения. Таким образом, взыскатель имеет право выбора формы исполнения своего исполнительного документа – через банк или через судебного пристава. Статья 209 КЗоТ устанавливает, что на основании удостоверений, выданных КТС и предъявленных не позднее трехмесячного срока со дня получения в службу судебных приставов (ранее – в районный суд – в редакции КЗоТ), судебный пристав-исполнитель проводит решение КТС в исполнение в принудительном порядке, то есть исполнение удостоверения КТС возможно только через судебного пристава.
Из практики 2-ой коллегии адвокатов требует, что такую позицию приняли мнение банка при осуществлении действий при осуществлении действий по исполнении удостоверений КТС. Следствием этого стала выдача отказов в исполнении удостоверений КТС взыскателям, самостоятельно представляющим в банке данные исполнительные документы. При этом нормы ст. 209 КЗоТ трактуются как специальные нормы, регулирующие принудительное исполнение исполнительных документов, по отношению к нормам Федерального Закона «Об исполнительном производстве».
Однако представляется, что подобное толкование закона является необоснованным. В ст. 1 Закона сфера его регулирования определена как порядок принудительного исполнения судебных актов и актов иных органов, а в ст. 3 установлено, что принудительное исполнение судебных актов и актов иных органов возлагается на службу судебных приставов. Исходя из этого можно сделать вывод, что принудительным исполнением является исключительно исполнение обязательных актов через службу судебных приставов. В статье 5 и 6 Закона указано, что исполнение могут осуществлять другие органы, а именно банки, взыскатель, то есть данное исполнение не является принудительным и не относится к сфере, регулируемой данным Законом и иными нормами права, регламентирующими принудительное исполнение.
Упомянутая ст. 209 КЗоТ устанавливает особенности принудительного исполнения удостоверений КТС, а это, в свою очередь, указывает на то, что данная норма не распространяет свое действие на осуществление исполнительных процедур не принудительным способом (не через службу судебных приставов).
Данное толкование Закона обосновывает возможность взыскателя по удостоверениям КТС предъявлять свои требования непосредственно в банке. Это также обосновывает наличие двух форм реализации исполнительных документов – принудительное исполнение через службу судебных приставов и исполнение через другие органы (в частности, через банки) – эту проблему и решает в своей работе 2-ая коллегия адвокатов.
Важно отметить, что общие начала и цели исполнительного производства заключаются в надлежащем удовлетворении требований взыскателя. Поэтому толкование нормативных актов, усложняющее взыскание денежных средств по исполнительным документам в практике затрудняет реализацию прав взыскателя.
Что касается исполнения актов арбитражного суда, то, как уже указывалось, судебные приставы-исполнители в основном исполняют те решения по имущественным спорам, по взысканию денежных средств, которые не могут быть исполнены из-за отсутствия денежных средств на счетах должника. Ясно, что добровольно исполнить решение суда должник не может, что отсутствие на счетах денежных средств вполне уважительная причина, учитывая общую экономическую ситуацию в стране. Так какой же смысл заложил законодатель в ст. 9 Закона, предписывающую должнику в пятидневный срок добровольно исполнить требования исполнительного листа по указанию судебного пристава-исполнителя. Должник не мог его исполнить добровольно и за более длительный срок. Да и принудительно такие требования на практике исполняются месяцами, а то и годами. Однако по истечении пятидневного срока требования исполняются принудительно со взысканием исполнительского сбора. А исполнительский сбор – это плата за осуществляемые действия по исполнению судебного акта или санкция за неисполнение решения суда в добровольном порядке?