Научно-техническое соревнование задачу “флот против берега” решило в пользу баллистической ракеты, а “флот против флота” - крылатой.
Ядерные боевые части противокорабельных ракет отличаются от других ЯББ: развитая связь с системой управления ракетой, вплоть до подрыва ядерного заряда по ее команде; бескорпусная конструкция, то есть размещение в ракете путем монтажа заряда и автоматики; разветвленная по всей ракете система контактных датчиков подрыва; взаимозаменяемость с обычной боевой частью. Главным конструктором многих боевых частей, в том числе и крылатых ракет, почти четверть века являлся А.А.Бриш (ВНИИА). От ВМФ в создании ЯБП крылатых ракет плодотворно и активно участвовал Б.М.Абрамов.
При создании противолодочного оружия остро встала проблема ударостойких зарядов. Небольшое смещение узлов могло дать асимметрию, что привело бы к отказу боеприпаса. Ударостойкость зарядов исследовалась и повышалась применительно к системам: беспарашютная глубинная бомба (РЮ-2), противолодочные ракеты (“Вихрь”, “Вьюга”), баллистическая ракета большой дальности с подводным взрывом боеголовки (“Гарпун”).
Военно-Морской Флот предъявлял к ядерным боеприпасам повышенные требования по безопасности. Нигде ЯБП так близко не соседствуют с различной техникой и людьми, как на корабле. Ядерные заряды первого поколения в случае срабатывания хотя бы одного капсюля-детонатора (в типовой конструкции их 32) могли давать неполный ядерный взрыв. Ученым и конструкторам удалось исключить в аварийных ситуациях начало цепной реакции. После этого ЯБП могли быть выданы на все корабли. Беспокойство вызывали детонаторы. В ракетных боекомплектах подводных лодок второго поколения их более полутысячи, а третьего - еще больше. Во время испытаний одной из боеголовок на глубоководное погружение (300 м) произошел удар, от которого капсюль полностью впрессовался во взрывчатое вещество. Ясно, что нужно было принимать меры, исключающие взрыв. В конце концов, конструкторам удалось создать детонаторы даже менее чувствительные к тепловым и механическим воздействиям, чем само ВВ. Электродетонаторы боятся токов наводки, а на корабле их не избежать. Была решена и эта проблема. Проверку производили на кораблях, поднося боеприпасы к радиолокационной антенне и включая станцию на полную мощность.
На основе анализа имевших место аварий и катастроф (гибель подводных лодок с ядерным оружием, удар лодки на глубине о скалу с сильным повреждением торпеды с ЯБП и др.) удалось решить многие вопросы, способствовавшие повышению безопасности ядерных боеприпасов.
При боевом использовании оружия безопасность стреляющего корабля обеспечивается несколькими ступенями предохранения, работающими на траектории, как правило, на разных независимых принципах, благодаря чему на опасном для корабля расстоянии ядерный взрыв произойти не может.
В боевых условиях подводный взрыв во многих случаях эффективнее надводного. Теорией подводного ядерного взрыва занимались академики Н.Н.Семенов, М.А.Садовский, С.А.Христианович и Е.К.Федоров. Так, на испытании первого подводного взрыва на Новой Земле с ними прибыли 120 научных сотрудников от Академии наук и Академии медицинских наук. Это в 2 раза больше, чем от Минсредмаша, испытывавшего новый заряд, и в 4 раза, чем от Минсудпрома, участвовавшего в проверке на взрывостойкость 12 кораблей. Объясняется это тем, что ответственность за испытания ядерных зарядов возлагалась правительством и на Академию наук. Автор общей теории цепных реакций Н.Н.Семенов являлся научным руководителем испытаний на Новой Земле в 1955г. В результате совместной работы военных и академических ученых проблема была решена. Наибольший вклад в этот раздел прикладной гидродинамики внесли военные ученые профессор Ю.С.Яковлев и член-корреспондент РАН Б.В.Замышляев. Результаты исследований имели большое значение для кораблестроения и для выработки рекомендаций по боевому использованию ядерного оружия. В испытаниях ядерного оружия часто участвовал главный метеоролог страны академик Ю.А.Израэль.
Непосредственно подземными испытаниями ядерных зарядов на Новой Земле обычно руководили ученые Г.А.Цырков, академик Е.А.Негин. Многие испытания были уникальными. Например, определение изменения мощности одного заряда при облучении его взрывом вблизи расположенного другого заряда (проверка на стойкость к ПРО).
На Новоземельском полигоне был проведен только один заведомо “грязный” наземный взрыв, и именно в интересах “большой” науки. В этом опыте ИХФ АН СССР и ВНИИТФ получили обширную информацию о поглощении энергии веществом при температурах, достигающих 10млн. градусов. Одновременно испытывались и корабли. Так взаимодействовали ученые-физики и моряки.
Военно-Морской Флот и судостроительная промышленность помогли атомной отрасли кадрами. Первым министром Министерства среднего машиностроения стал В.А.Малышев, до этого возглавлявший судостроительную промышленность. Из моряков и кораблестроителей вышли главные конструкторы С.П.Попов и С.Н.Воронин. Заместителем министра, ведавшим разработками ядерных боеприпасов, был В.И.Алферов. Связь флота с атомной наукой продолжается. Так, в 1995г. вице-адмирал Г.Е.Золотухин перешел в Минатом заместителем начальника Главного управления проектирования и испытаний ядерных боеприпасов.
Все упомянутые в статье участники оснащения флота ядерным оружием являются лауреатами Ленинской или Государственной премий, многие имеют высокое звание Героя Социалистического Труда, а И.В.Курчатов, Ю.Б.Харитон, К.И.Щелкин, Н.Л.Духов, Е.П.Славский, А.Д.Сахаров и Я.Б.Зельдович удостоены этого звания трижды.