КУРСОВАЯ РАБОТА НА ТЕМУ:
РОЛЬ СМИ В ФОРМИРОВАНИИ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ
(НА ПРИМЕРЕ РЕШЕНИЯ КРАСНОДАРСКИХ ВЛАСТЕЙ О ВЫСЕЛЕНИИ ТУРОК-МЕСХЕТИНЦЕВ)
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава I. Положение турок-месхетинцев в Краснодарском крае
Глава II. Процесс формирования общественного мнения при помощи средств массовой информации
Заключение
Приложения
Литература
ВВЕДЕНИЕ
«Кто владеет информацией — тот владеет миром» — гласит известная с давних времен цитата. Сегодня ее можно перефразировать следующим образом: «Кто владеет СМИ — тот контролирует общественное мнение». Действительно ли так велика роль СМИ в формировании общественного мнения? Это мы попытаемся определить, обратившись к конкретному примеру, а именно — к выступлениям СМИ по поводу решения краснодарских властей в начале нынешнего года о выселении турок-месхетинцев. К чему привели эти выступления, каким образом они повлияли на настроения граждан, какие методы при этом использовались — вот основной круг вопросов, который будет рассматриваться в данной работе.
Для достижения поставленной цели в работе подвергнуты анализу ряд газетных публикаций, тексты телевизионных программ, а также интернет-изданий.
Данная работа состоит из введения, двух глав, заключения, приложений и списка литературы.
Работа построена таким образом, что анализируемые тексты как бы вплетены в ее канву, а не помещены в раздел «приложения», что, по мнению автора, должно способствовать большей наглядности.
Для того чтобы исследование было наиболее полным, во всяком случае, насколько это позволяют рамки, предполагаемые курсовой работой, автору показалось необходимым хотя бы кратко обрисовать положение турок-месхетинцев в Краснодарском крае с 1989 года, т.е. с момента появления их там, включая события нынешнего года. Этому посвящена Глава I данной работы.
В Главе II мы попытаемся, анализируя выступления СМИ, ответить на вопрос, каким образом с их помощью можно манипулировать общественным мнением и к чему подобные манипуляции могут привести.
В Заключении, на основе предпринятого исследования, как это и положено, будут даны выводы.
Глава I. Положение турок-месхетинцев в Краснодарском крае
Турки-месхетинцы – кто они?
Месхетинцы, или месхетинские турки* — мусульмане, говорящие на турецком языке. Они населяли приграничный регион Южной Грузии с центром в городе Ахалцихе (часть исторической провинции Месхети), и в ноябре 1944 г. были высланы оттуда в Узбекистан, Казахстан и Киргизию. Себя они называют турками, ахалцихскими турками (по-турецки «ахысха тюрклери»). Названия «месхетинские турки» и «турки-месхетинцы» возникли в 70-е гг.[1], но получили распространение только в конце 80-х — начале 90-х гг. Небольшая часть месхетинцев считают себя «грузинами-мусульманами», или «месхами». После отмены в 1956 г. административного надзора органов внутренних дел и запрета выезжать из мест, отведенных для поселения, часть месхетинцев переселилась в Азербайджан и в республики Северного Кавказа. Вплоть до настоящего времени они не получили возможности вернуться в Грузию вообще и в те места, откуда были высланы, в частности.
История вопроса
К 1989 г., по данным переписи, в Краснодарском крае жило более 2 тыс. турок, в основном в Апшеронском и Белореченском районах, почти все они переселились в край в конце 70-х и в первой половине 80-х гг. Большинство составляли месхетинцы, часть — хемшилы, несколько семей были турками — выходцами из Аджарии, все они имели местную прописку. Приток вынужденных мигрантов — месхетинцев начался в июне 1989 г. и в основном завершился к концу 1990 г. Из примерно 50 тыс. турок, искавших убежища в РСФСР (в то время — одной из союзных республик), в Краснодарском крае оказались более 13 тыс. В подавляющем большинстве турки приезжали в край непосредственно из Узбекистана, незначительную часть составили те, кого первоначально эвакуировали в Центральную Россию и кто нашел условия жизни там неприемлемыми. С 1991 г. в край приезжали только отдельные семьи из других областей России и из Азербайджана.
Уже с июля-августа 1989 г. местные власти отказывали месхетинцам в прописке на территории края, а также в оформлении приобретенных ими домов[2], и исключений было очень немного. Месхетинцев еще официально не выделяли как специально дискриминируемую категорию, но фактически отношение к ним было особым[3]. Весьма вероятно, важную роль сыграло стремление центральных властей любыми средствами заставить турок, покидавших Узбекистан, расселяться в центральных областях Европейской части России. В Краснодарском крае в качестве предлога для отказа в прописке использовали (и продолжают использовать до настоящего времени) Постановление СМ СССР № 1476 от 24.12.87 об ограничении прописки на Черноморском побережье, в Крымском, Абинском и Северском районах[4]. Предлог был изначально фальшивым: в Апшеронском, Белореченском, Кущевском и других районах края по отношению к туркам проводилась такая же политика, хотя к этим территориям Постановление № 1476 не имело ни малейшего отношения. И, наоборот, в Крымском, Абинском и других районах с 1989 г. получили прописку тысячи людей разных национальностей, приехавших из бывших союзных республик, но только не турки-месхетинцы. Из 19 897 человек, обратившихся в ПВС Крымского ГРОВД с начала 1989 по октябрь 1994 г. прописку получили 11 001 человек. Соотношение числа лиц, обратившихся за пропиской и получивших ее, примерно одинаково для разных национальностей за исключением турок-месхетинцев. Из 8479 турок, обратившихся за пропиской в этот период, ее получили только 14 чел., иными словами, турки составили 95,2% всех, кому отказали в прописке в Крымском районе. Такое же положение наблюдалось и в Абинском районе: в 1989–1994 гг. из тех, кого в милиции оценивали как вынужденных мигрантов, в прописке отказывали только туркам[5]. Купив дома по так называемым «ручным сделкам», турки даже при желании уже не могли никуда выехать, тем более в связи с начавшимися экономическими неурядицами. Отсутствие прописки означало и отсутствие практически всех прав, а значит, и невозможность нормальной жизни. Власти регулярно штрафовали месхетинцев за «нарушение паспортного режима», но не пытались их выселять или преследовать в уголовном порядке.
Августовский путч, смена краевого руководства и отмена в октябре 1991 г. постановлением Комитета Конституционного надзора всех нормативных актов, устанавливающих разрешительный порядок прописки в СССР, казалось бы, позволяли новым «демократическим» властям быстро и законным путем решить проблему месхетинцев — предоставить им всем прописку, тем более что к тому времени было прописано подавляющее большинство турок, поселившихся в Ростовской, Волгоградской, Оренбургской, Саратовской областях, Ставропольском крае, то есть регионах, не упомянутых в Постановлениях СМ СССР № 503[6] и СМ РСФСР № 220[7]. Однако по итогам работы специальной комиссии ККСНД было принято совершенно иное решение.
12 февраля 1992 г. Малый Совет края выпустил Решение № 97 «О мерах по снижению напряженности в межнациональных отношениях в Крымском и некоторых других районах края» (далее — Решение 97). Документ был специально посвящен положению месхетинских турок и по форме носил рекомендательный характер. Малым Советам городских и районных советов народных депутатов было рекомендовано разработать порядок выдачи справок о фактическом (постоянном без прописки) проживании лиц, не имеющих прописки; органам УВД было предписано принять на временный учет личные автомобили мигрантов; предприятиям и организациям разрешалось заключать с мигрантами, не имеющими прописки, трудовые договоры на срок не более года.[8] Логика краснодарских руководителей вполне понятна: с одной стороны, отсутствие у турок прописки (да и вообще предусмотренного законом статуса) рассматривалось и продолжает рассматриваться как гарантия того, что их нахождение в крае остается в принципе временным и от них удастся рано или поздно избавиться; с другой стороны, власти понимают, что выдворить турок силой невозможно, и что они длительное время будут жить в крае, а потому их пребывание надо как-то узаконить.
Решение 97 районными властями в основном выполнялось, но оно не сняло ни одной из проблем, создало новые и в целом принесло месхетинцам только незначительное облегчение. Действительно, туркам стали выдавать справки о фактическом проживании, но это далеко не всегда спасало их владельцев от штрафов за «нарушение паспортного режима». Турки получили возможность легально устраиваться на работу, но на деле только на неквалифицированную и только по временным договорам сроком на два месяца, что означало отсутствие социальных гарантии и почти 50% потери в заработной плате по сравнению с постоянными работниками. Появилась возможность ставить на учет в ГАИ свои собственные машины и соответственно пользоваться ими, но процедуры переучета были весьма обременительными. Абсолютно не были решены проблемы регистрации браков и надлежащего оформления свидетельств о рождении детей, получения пенсий и пособий, восстановления утраченных личных документов. 8 октября 1995 г. неизвестные вооруженные преступники ограбили дом Сарвара Тедорова, в числе прочего были унесены паспорт и папка с документами, относящимися к деятельности краснодарского отделения общества «Ватан»[9]. Нападавших не нашли, уголовное дело было прекращено, в восстановлении паспорта С. Тедорову отказали. Не помогло даже ходатайство депутата ГД В.В. Игрунова. На его обращение в ГУВД КК ответили, что паспорт Тедорову не может быть выдан из-за отсутствия у ПВС бланков, хотя выдача советских паспортов взамен утраченных продолжалась в крае по меньшей мере до середины 1997 г. Практически остался открытым вопрос о выдаче и продлении действия паспортов — формально по распоряжению начальника краевого ГУВД от 20.12.94 с февраля 1995 г. туркам по достижении шестнадцати лет выдавали паспорта без прописки и по достижении двадцати пяти и сорока пяти лет вклеивали фотографии, на деле этот процесс шел крайне медленно и коснулся далеко не всех, кому нужно было получить или продлить паспорт[10].