Смекни!
smekni.com

Усадьба Знаменское-Садки: по новым архивным материалам (стр. 2 из 6)

В значительной степени в доме сохранилась старая планировка и первоначальная декоративная отделка некоторых помещений. Типичен для зрелого классицизма двусветный, хороших пропорций зал с хорами для музыкантов. Зал оформлен парными колоннами коринфского ордера, над антаблементом которых возвышаются украшенные акантами лепные кронштейны, как бы несущие живописный плафон перекрытия зала, поддуги которого расписаны под кессоны. В центральном овальном медальоне плафона изображена колесница бога войны Марса (в ряде изданий он ошибочно назван Аполлоном). Хотя искусствовед В.В.Антонов считал, что эту работу «из-за отсутствия документов и свидетельств современников можно пока с большой осторожностью отдать Джермано Скотти…»[19] итальянскому декоратору, позднее расписавшему интерьеры господского дома в Люблине, однако качество живописи не позволяет согласиться с этим предположением[20].

В этом доме Д.Ю.Трубецкой принимал 23 июня 1787 года императрицу Екатерину II, которая возвращалась из поездки на юг страны, и встречавших ее внуков - великих князей Александра (будущего Александра I) и Константина Павловичей. Отсюда они направились в царский дворец, находившийся в селе Коломенском, а 27 июня торжественно вступили в Москву[21]. По местному преданию в честь приезда императрицы перед южным фасадом господского дома по инициативе Д.Ю.Трубецкого были высажены три дуба, два из которых сохранились до настоящего времени.

Господский дом окружен большим английским парком с преобладанием липы, также устроенном при Д.Ю.Трубецком во 2-й половине XVIII века. В настоящее время парк сильно зарос, никто его не чистит, поэтому он все больше и больше приближается к своему естественному состоянию, т.е. понемногу превращается в лес. В парке сохранились отдельные деревья 150-200 летнего возраста. Его живописность усиливала цепь прудов, устроенных на речке Битце. Из них к настоящему времени сохранился только один, самый большой с двумя небольшими насыпными островками. Три объекта, расположенные на территории парка и бывших усадебных угодий имеют статус памятников природы. Это Знаменский смешанный лес, Знаменская суборь, т.е. строевой высокоствольный лес из хвойных пород (ельник с сосной) и Знаменский малый ельник.

Ко времени Д.Ю.Трубецкого или его сына князя Ивана Дмитриевича Трубецкого (ум. 1827), унаследовавшего Знаменское в 1792 году, относится и сооружение западнее господского дома большого оранжерейного комплекса. В книге «Усадебное ожерелье Юго-Запада Москвы» мы его условно назвали зимним садом[22]. В настоящее время от этой оранжереи сохранились два отдельно стоящих сооружения, перемычка между которыми, где и находились растения, утрачена. О времени сооружения оранжереи нет четких документальных данных. Классицистическая обработка её восточной части, украшенной огромным треугольным фронтоном, позволяет предположить, что всё это сооружение было выстроено в последней четверти XVIII-начале XIX веков. Еще до Октябрьского переворота оранжерея утратила свое значение и была превращена во флигель[23]. К сожалению, на государственной охране оранжерея не стоит и юридически памятником архитектуры не является.

Новый владелец Знаменского И.Д.Трубецкой был женат на известной московской красавице Екатерине Александровне Мансуровой (ум. 1834), происходившей из старого, но обедневшего дворянского рода. Выйдя замуж за богатого камергера И.Д.Трубецкого, новоиспеченная княгиня приобрела общественное положение и, подчинив себе своего мужа, управляла им и его деньгами. «Бедная дворянка, прославившаяся своей красотой, которая доставила ей блистательнейшую фортуну, ибо она, не имея никакого состояния, попала замуж за богатого князя Трубецкого и весь век свой доныне проводит в изобилии и всяком довольстве», - вспоминал о ней один из гостей Знаменского поэт князь И.М.Долгоруков[24].

Трубецкие практически постоянно проводили летние месяцы в своей усадьбе, за исключением перерыва во время Отечественной войны 1812 года. Тогда имение пострадало от наполеоновской армии, некоторые крестьянские дома были сожжены, а крестьянское имущество увезено французами[25].

Достопримечательность широкой сосновой аллеи, соединявшей усадьбу с Серпуховской дорогой - прямоугольная смотровая площадка над береговым обрывом Битцы, откуда открывался великолепный вид на ближайшие окрестности, испорчена недавней установкой памятника воинам, якобы похороненным здесь в Отечественную войну 1812 года. Тогда в Знаменском не было никаких боевых действий, и, соответственно, павших в бою или умерших от ран. Отметим, что если таковые бы и были, то их место последнего упокоения находилось бы у одной из ближайших церквей: либо в Знаменском-Садках, либо в Киове-Качалове. Однако в церковных метриках, хранящихся в Центральном историческом архиве г. Москвы, нет записей о похоронах в 1812 году погибших солдат[26].

Как и большинство подмосковных помещиков И.Д.Трубецкой попросил помощи от властей, мотивируя это тем, что «оная вотчина неприятелем совершенно разграблена»[27]. Но именно ему - редкий случай - в поддержке было отказано. Поводом для этого оказалось значительное состояние князя, имевшего помимо Знаменского имения в Воронежской, Калужской, Курской, Орловской и Тульской губерниях, а также на Украине. «По рассмотрении замечается, что его сиятельство из избыточного своего состояния не избытчая [т.е. не обеднев - М.К.] может привести подмосковных крестьян в первобытное [т.е. прежнее - М.К.] состояние и прокормить до нового урожая хлеба»[28], - отметил Московский уездный предводитель дворянства А.А.Арсеньев, приняв решение – отказать в помощи И.Д.Трубецкому. Надо думать, что княжеская усадьба не слишком пострадала в 1812 году, поскольку И.Д.Трубецкой, перечисляя ущерб, нанесенный Знаменскому, ни разу не говорит о гибели непосредственно принадлежавших ему усадебных построек.

После войны Трубецкие вернулись в свою усадьбу, возобновив прежние забавы и праздники. Церковь, в которой побывали французы, в 1813 году была заново освящена[29].

Создание любопытного образа жизни в Знаменском, какой она могла быть в эпоху Трубецких, принадлежит искусствоведу А.Н.Гречу: «Когда же устраивались в Знаменском нарядные охоты, происходил съезд гостей из ближних и дальних имений, внутри украшался зал плошками и фонариками, под звуки крепостного оркестра происходили танцы или ставились шарады и живые картины. Гости задерживались здесь на недели и месяцы - прогулки, чтения, игры сменялись здесь под гостеприимной кровлей, оставив след в любопытной книжечке «Les amisements de Znamensk’oe» [«Забавы Знаменского» - пер. с франц. - М.К.] где текст, по-видимому, принадлежит [Н.М.]Карамзину, в то время проживавшему с малолетними детьми князя [А.И.]Вяземского в соседнем Остафьеве»[30].

Стиль Знаменского понят А.Н.Гречем достаточно верно, правда, нет никаких документальных указаний, на существование у Трубецких собственного крепостного оркестра - на эту мысль его видимо натолкнули хоры для музыкантов, находящиеся в Марсовом зале господского дома. Как правило, все мероприятия организовывали дети Трубецких и гости, одновременно являвшиеся и исполнителями и зрителями. Едва ли не единственным профессиональным музыкантом, демонстрировавшим в Знаменском своё искусство, был композитор И.И.Геништа - один из первых в России исполнителей фортепьянных концертов Л.Бетховена.

Гипотетическая возможность приезда Н.М.Карамзина в Знаменское пока также не получила документального подтверждения, однако кажется весьма вероятной, недаром его любовницей была «первая московская львица допожарной эпохи» княгиня П.Ю.Гагарина (по второму мужу Кологривова), являвшаяся близкой родственницей И.Д.Трубецкого. Ничего не известно и о книге «Забавы Знаменского», скорее всего А.Н.Греч имел в виду «Знаменский журнал», носивший аналогичный характер; одно время его вел М.П.Погодин, будущий известный историк и писатель, приглашенный в Знаменское в конце 1810-х годов в качестве учителя младших детей Трубецких за огромное по тем временам жалование сто рублей в месяц, а затем ставший личным секретарем владельца усадьбы.

Жизнь в Знаменском оказала существенное влияние на формирование взглядов и становление личности М.П.Погодина, родовая усадьба Трубецких стала для него, разночинца по происхождению, родным домом. Некоторые обитатели усадьбы были увековечены М.П.Погодиным в написанной в Знаменском повести «Русая коса». В образе графини О он вывел свою любимую ученицу Александру Ивановну Трубецкую (впоследствии по мужу княгиню Мещерскую, 1809-1873), часто ходившую с распущенной косой, свою будущую жену Е.В.Вагнер изобразил под именем Марии, а себя в облике Минского.

Несмотря на дружеские взаимоотношения с Трубецкими внутреннюю неуверенность М.П.Погодина постоянно провоцировали мысли о его недворянском происхождении. Так, окончив университет, он в начале июля 1821 г. поехал в Знаменское, взяв с собой младшего брата Григория, однако поселил его не в усадьбе, а у приходского священника и тщательно скрывал от Трубецких свое родство с Григорием[31]. Еще более характерна такая проговорка в дневнике: однажды в Знаменском Трубецкие вспомнили об именинах отца Погодина – П.М.Погодина, и все поздравляли за обедом М.П.Погодина «с шампанским», ему же было стыдно[32].