Ко второму отделению государева дворца мы относим хоромы непокоевые, назначенные собственно для торжественных собраний. В них государь, следуя тогдашним обычаям, являлся только в важных торжественных случаях среди бояр и духовных властей. В них происходили духовные и земские соборы, давались праздничные и свадебные государевы столы, одним словом, это были в деревянных хоромах парадные залы, которым соответствовали разные палаты выстроенного впоследствии каменного дворца; сообразно такому назначению хоромы этого отделения были обширнее прочих и стояли впереди хором постельных, которые помещались обыкновенно в глубине двора. Что же касается до названий, то это хоромы не носили особенных имен, за исключением разве “гридни”, а были известны под общими именами столовой избы, горницы и повалуши.
К третьему отделению принадлежали все хозяйственные дворовые постройки, службы, располагаемые почти всегда особыми дворами или дворцами, которым и давались названия, смотря по их назначению в дворовом обиходе государя. Известны дворцы конюшенный, житный, кормовой или поваренный, хлебный, сытный и пр. Что же касается до великокняжеской казны, заключавшейся обыкновенно в серебряных мехах, материях и тому подобных предметах, то великий князь, следуя весьма древнему обычая, сохранял эту казну большей частью в споях и подвалах или подклетях каменных церквей. Так из летописей узнаем, что казна великого князя Иоанна Васильевича хранились прежде в церкви Св. Лазаря, а его супруги великой княгини Софьи Фоминичны, под церковью Иоанна Предтечи на Бору, у Боровицких ворот”.
Вот характер тогдашних сооружений, расположение тогдашних дворцов; что же касается его фасадов, то древние наши хоромы состояли преимущественно из трех этажей: внизу подклети, в среднем - житье или ярус горниц, повалуши, светлицы; вверху - чердаки, терема, вышки, устраиваемые под самой кровлей, со всех сторон открытые, что дает возможность пользоваться открывающимися с них прекрасными видами; к ним пристраивались иногда смотрильни - небольшие башенки, с которых и смотрели на окрестность. Отличительной чертой теремов или чердаков, были красные, нередко двойные окна, прорубленные на все четыре стороны терема. В древних народных песнях терем носит эпитет высокого, каким он всегда и был. Около теремов и чердаков почти всегда устраивались гульбища, парапет или балкон, огороженные перилами, или решетками. Крыши в старину отличились фигурностью и оригинальностью конструкции и служили немалым украшением зданий вообще, а в обширных и богатых постройках в особенности. Они устраивались высокими шатрами в виде башен, сводились в виде бочек, в виде кубов, причем то и другое соединялось нередко вместе, т.е. шатры стояли на бочках. Шатры, кубы и бочки искусно кожурились мелкими решетками и покрывались большей частью гонтом в чешую.
До сих пор известно также, что в Кремле находились на юго-западном скате Боровицкого холма церковь Рождества Предтечи, считаемая “первой церковью на Москве” и близ нее патриарший двор митрополита Петра. Восточнее ее, среди леса, в Преображенском монастыре, Калита, в 1330 году, соорудил каменную церковь Спаса, называемую на Бору, где стали погребать князей и княгинь, а вскоре им же были построены каменные соборы Успенский и Архангельский. На той же площади Калита построил деревянную церковь Св. Иоанна Лествичника под Колоколами, а жена Дмитрия Донского на месте деревянной церкви Лазаря, построила каменную, Рождества Богородицы, в память победы на Куликовском поле. Упомянув также о каменной соборной Благовещения Пресвятой Богородице на Сенях (ныне Благовещенский собор) церкви, сооруженной Василием Дмитриевичем, мы закончим перечень главных каменных церквей Кремля.
Если мы прибавим, что вокруг великокняжеского двора стояли дворы сановитых людей того времени, по своему виду и характеру похожие на двор князя, - архиерейские и монастырские подворья с деревянными же церквами, колокольнями, а также церкви, наскоро выстроенные по обету с кладбищами около, и скажем, что все пространство Кремля было застроено и имело много узких и извилистых улиц с площадками и садами кое-где, то вообразив себе все это скученное и разнообразное, без всякой симметрии, заключенное в каменных стенах с башнями, получим приблизительно верную картину вида тогдашнего Кремля.
Более отрадной эпохой для великокняжества Московского вообще и Кремля в особенности становится время княжения Иоанна III; оно является уже окруженным ореолом славы, могущества, процветания и быстрого преуспевания во всем. Иоанн III уже именуется “Государь державный великий князь”. Мир с Ибрагимом, казанским царем, присоединению Перми, возвращение русских владений от Литвы, завоевание земли Югорской, присоединение под власть Иоанна III княжеств Трубчевского, Рыльского и Черниговского, а важнее - всего окончательное присоединение Новгорода с его знаменитой ганзейской торговлей, с его богатствами и вольницей, еще больше возвысило значение, могущество и царственный блеск двора великокняжеского. Но были еще другие причины всему этому. Брак князя с греческой царевной Софией Палеолог, женщиной высокого ума, совершенно другого воспитания, знатного рода, с привычками и приемами ее далекой и славной родины Византии, с ее любовью к искусствам и художествам, в новом ее отечестве не известных еще, конечно, много повлиял на быт двора, на его обстановку, а также на то влияние, какое приобрел князь московский, вступив через это в семью государей Европы. Уже ко двору великого князя, в старинный Московский, еще деревянный Кремль, со всех сторон направляются пышные посольства от дружественных стран. Понятно их любопытство видеть двор князя, там, на далеком бесприютном севере, среди обширных лесов и пустырей, в стране малоизвестной, почти никем не посещаемой. И вот в Кремле принимаются посольства: римского императора, литовское, крымского хана Менгли-Гирея и др. Торговля, с потерей самостоятельности Новгорода, с перенесением его богатств в Москву и с упадком царства Казанского, получает в Москве срединный пункт обмена товаров между сказочным востоком и торговым западом, внося дары и обогащая Кремль. Окончательное освобождение от ига татар, очищение совершенно Кремля от владений ханских, перешедших за реку Москву, а также прибытие в Кремль вызванных великим князем из Италии зодчих, конечно, так же весьма сильно повлияло на наружность Кремля, его обычаи, жизнь и обстановку, так что Кремль стал неузнаваем. “Никогда, - говорит И.Забелин, - ни прежде, ни после, не было в Кремле такой напряженной деятельности в обновлениях и постройках. Соборы и церкви, палаты государевы, городские ворота, стены, стрельницы, башни с тайниками - все это быстро воздвигалось при помощи итальянских зодчих, нарочно для того вызванных, и не более как в двадцать лет наружность Кремля совершенно изменилась. На месте прежних деревянных зданий были уже новые, каменные, более обширные, красивые и прочные. Зубчатые стены со стрельницами, окруженные глубокими рвами, придавали Кремлю грозный, величественный и красивый вид, который еще с большей яркостью обрисовывался на темном грунте деревянных построек тогдашней Москвы и на зелени ее многочисленных садов, или правильнее огородов, находившихся почти при каждом доме”.
Иоанн III, очистив от деревянных, нагроможденных без всякого порядка жилищ стены Кремля на 110 сажен в окружности, повелел начать строить вокруг Кремля на новом, уже захватывающем более обширное пространство месте каменную стену с башнями, бойницами, воротами, для него пришлось много сломать, кое-что перенести на другие места, а кладбища совершенно вывести из Кремля. Сооружение началось со стороны у Москвы-реки и шло далее на восток, потом на запад, где из речки Неглинной образовали пруд и поставили мельницы. Сами стены были в три ярусы со множеством башен круглых и четырехугольных с ходами внутри, балконами, помещениями в самой толщине каменных стен, где помещались тюрьмы, застенки и пыточные камеры. Сооружение продолжалось с 1485 по 1495 год. Как показали реставрационные работы 1945-1950 годов, в некоторых местах белокаменные стены времен Дмитрия Донского вошли в состав вновь возведенных стен XV века. Стены возводились с учетом рельефа местности. Итальянцы Антоний-Солярий, Антон Фрязин и Марко были главными строителями их. Ворота кремлевские снабжены были опускными железными решетками, железными и дубовыми затворами, мостами перед ними, каменными у Фроловских и Троицких ворот и деревянными у других.
Расскажем же немного о башнях Кремля. Первой в 1485 году итальянский архитектор Антон Фрязин соорудил Тайницкую башню. Под башней был вырыт колодец и проделан тайный ход к Москве-реке, чтобы в случае осады снабжать Кремль водой. Отсюда башня и получила свое название.
Рядом со двором боярина Беклемишева в 1487 году итальянский зодчий Марко возводит высокую стройную круглую башню, которую и называют Беклемишевской.
Угловая башня, построенная выше по течению реки Москвы-реки, в устье реки Неглинной, стояла рядом со двором знатных бояр Свибловых. Позднее в ней установили водоподъемную машину, подававшую по свинцовым трубам речную воду в верхние кремлевские сады. Это был первый водопровод в Москве. С того времени и саму башню стали называть Водовзводной.
В эти же годы сооружаются береговые Благовещенская, 1-я и 2-я Безымянные и Петровские башни. Семь мощных башен поднялись вдоль южной стороны Кремля. В 1490 году на месте старой Тимофеевской башни на западной стене Кремля Антоний-Солярий построил Боровицкую проездную башню (позднее называвшаяся Предтеченской от церкви Иоанна Предтечи в Кремле), а на восточной стене - Константино-Еленинскую. В 1491 году он же соорудил Фроловскую (ныне Спасская) и Никольскую башни. Над проездными воротами Спасской башни на белокаменных плитах вырезана надпись, рассказывающая историю постройки башни. На одной доске, со стороны Красной площади, надпись выполнена по-латыни, на другой, со стороны Кремля, - древнерусской вязью. С XVII века в честь иконы Спаса, помещавшейся над главными, “святыми” проездными воротами, башню стали называть Спасской. Мы расскажем о ней, отступая от хронологии.