Смекни!
smekni.com

Синергетическая парадигма современной экономической теории (стр. 1 из 6)

С.А. Ерохин

Прошедший ХХ век оставил в наследство человечеству множество нерешенных проблем. Сегодня на планете каждый шестой человек голодает, каждый пятый не получает должного медицинского обслуживания, каждый четвертый не имеет достаточного образования, каждый третий пребывает в опасных экологических и техногенных условиях, каждый второй крайне пассивен к происходящим вокруг него трансформационным процессам, особенно политическим.

Экономическую сторону всех этих проблем призвана решать экономическая наука. Но парадокс заключается в том, что она сама пребывает в глубоком кризисе. Имеющийся у нее методологический арсенал не позволяет в полном объеме проникать в сущность крайне сложных и динамичных общественных процессов. Еще вчера казалось, что диалектический материализм с помощью своего категориального аппарата гарантирует решение любых гносеологических проблем. Но сегодня и он не может ответить на вопрос: почему еще во второй половине прошлого века социализм сотрясал капитализм своими "историческими преимуществами", а в последней четверти - уступил ему дорогу.

Человечество живет в едином, взаимосвязанном и хрупком мире, судьба которого, как никогда раньше, зависит от того, насколько разумно к нему отношение. Сегодня антропогенная нагрузка на окружающую среду достигла столь чудовищной величины, что дальнейшее ее увеличение грозит катастрофическими последствиями не только непосредственным виновникам, но и всему человечеству. Безвозвратно миновала пора бездумного отношения к природе как к неисчерпаемому источнику материальных и энергетических ресурсов. Острое понимание необходимости выработать новое, ответственное сознание и катализировать его в умах как тех, кто облечен властью принимать решения, влияющих на судьбы миллионов людей, так и тех, кто занят своими повседневными проблемами и не помышляет о судьбах мира, подталкивает науку к творческому поиску радикальных теоретико-познавательных подходов.

Кризис экономической теории обнаруживает себя в том, что теория не сумела найти эффективные решения насущных проблем экономической политики. Недостатка в разнообразии точек зрений и подходов по тем или иным проблемам нет. Но нет и существенных прорывов в онтологии и гносеологии общественного развития.

Современная цивилизация, со всеми своими, казалось, беспредельными возможностями, породила множество проблем, требующих безотлагательных решений. Выживание и развитие человечества во все большей степени зависят от его способности к глубокой и системной реформации, которая влечет за собой кардинальное изменение социальных, экономических, культурных координат развития. Взаимосвязанный, взаимозависимый характер современного мира выступает сегодня как противоречие между объективной необходимостью и субъективной неготовностью различных государств, народов и регионов сотрудничать друг с другом в силу имеющихся цивилизационных, этнических и идеологических барьеров.

Констатация переходного характера нашей эпохи не снимает вопроса об определении ее основного вектора - от чего к чему совершается переход. Существует множество концепций, объясняющих смысл переходной эпохи: от индустриального общества к постиндустриальному (информационному), от тоталитаризма к демократии, от биполярного мира к полицентричному, от технической цивилизации к посттехнической. Необходимо оценить адекватность этих концепций и уяснить степень их взаимосвязи и совместимости.

Хотя глобализация является, по общему мнению, объективной тенденцией нового мирового порядка, ее нельзя интерпретировать в духе исторического фатализма. Не следует новый мировой порядок отождествлять с одной моделью, идущей с Запада. В формировании нового мирового порядка может и должен принять активное участие Восток и тем самым избавить этот порядок от опасной одномерности. Новый порядок сегодня несет на себе печать гегемонизма, связанного с попытками утвердить модель однополярного мира. Глобализация в ее нынешней форме - это переходный и пока что односторонний процесс, еще не достаточно институированный, не встроенный в систему общепризнанных демократических норм.

Глобализация, отмечал Э.Ласло, бросает вызов утвердившимся жизненным путям, нравам и институтам, даже легитимности и власти национальных государств. Процесс глобализации гораздо более многолик, чем обычно думают. Он имеет не только хорошо известное экономическое, социальное и политическое измерение, т.е. "внешнее измерение", но и свое "внутреннее человеческое измерение". Последнее касается того, как люди воспринимают процесс глобализации и того, как общества интернационализируют людей в рамках их культуры. В этой сфере можно ожидать и новых прорывов к прогрессу, и новых кризисов [1].

XX век можно назвать веком государства. Став веком проверки политических институтов на прочность, приспособляемость, способность к развитию, он показал значение государства, как одного из высших достижений цивилизации. Но парадокс заключается в том, что в текущем веке, по мнению многих ученых, понятие национального государства во многом устаревает. Поскольку государства взаимозависимы, то значит уже не полностью суверенны или относительно суверенны. Контроль над экономической, экологической, информационной политикой все более уходит от государств к наднациональным структурам. Как принято говорить, власть "мигрирует вверх".

В канун нового века явственно обозначился ряд новых тенденций мировой экономики, которые определяют ее развитие в текущем XXI веке. Эти тенденции состоят в следующем.

1. Глобализация экономической деятельности, выражающаяся во все большем расширении и углублении международных связей в сфере инвестиций, производства, обращения, снабжения и сбыта, финансов, научно-технического прогресса, образования. Постепенно на базе транснациональных корпораций (ТНК) складываются мощные международные хозяйственные комплексы, действующие во всеохватывающих, глобальных масштабах и ведущие конкурентную борьбу за рынки сбыта, материальные и финансовые ресурсы на мировой арене.

2. Либерализация мировой экономики, международной экономической деятельности, выражающаяся в постепенном (хотя далеко не всегда последовательном и прямолинейном) ослаблении или устранении препятствий на пути международного движения товаров, услуг, объектов интеллектуальной собственности, труда, капитала, финансовых ресурсов.

3. Регионализация мировой экономики, международной экономической деятельности, выражающаяся в формировании на всех континентах межгосударственных объединений (зон свободной торговли, таможенных союзов, "общих рынков", экономических сообществ и т.п.), предусматривающих создание благоприятных условий для развития экономических связей между странами-участниками. Примером наиболее глубокой региональной экономической интеграции может служить Европейский Союз, объединяющий ныне 15 стран и готовящийся к дальнейшему расширению за счет приема новых членов из числа стран Центральной и Восточной Европы.

4. Информатизация мировой экономики, выражающаяся во всем более широком использовании компьютерных систем, телекоммуникаций, сети Интернет в современной экономике, науке, образовании, культуре. Информационные технологии развиваются ускоряющимися, опережающими темпами, а информация - научно-техническая, экономическая, политическая, социальная - приобретает все большее значение в жизни общества, в том числе для международной экономической деятельности.

Каждая из указанных тенденций находится под влиянием как национальных особенностей, исторических традиций, экономической структуры отдельных стран, так и всей международной экономической и политической обстановки. Поэтому формы проявления данных тенденций часто и не всегда предсказуемо изменяются, осложняя общую ситуацию, и без того полную противоречий, связанных с усилением международной конкуренции. Кроме того, все указанные тенденции находятся во взаимосвязи друг с другом, образуя в своей совокупности весьма динамичную, сложную и противоречивую систему мировой экономики на ее современном этапе.

Сегодня обоснованно велика неудовлетворенность уровнем развития экономической науки в Украине. Отечественная теоретическая мысль, как и экономическая наука в странах ближнего зарубежья, не сумела найти эффективные общественно признанные решения насущных проблем социально-экономической практики. Теория, по справедливому замечанию В.Полтеровича, оказалась не способной не только решить, но даже и предвидеть проблемы переходной экономики. Прогноз инфляции был занижен в тысячи раз; совершенно неожиданными оказались глубочайший спад производства, кризисы неплатежей и криминализация общества; практически во всех теоретических работах по приватизации предполагалось, что она приведет к быстрому увеличению эффективности, что оказалось неверным; не оправдалась гипотеза о спонтанном развитии рыночного поведения и рыночных институтов и т.д. Эмпирические исследования современной экономики не привели к обнаружению фундаментальных законов или хотя бы закономерностей универсального характера, которые могли бы служить базой для теоретических построений.

Изложенное выше позволяет сделать, по крайней мере, два главных вывода.

1. Экономическая действительность слишком многовариантна и скорость ее изменения опережает темп ее изучения. Изменчивость экономических реалий, полагает Полтерович, отчасти коренится в обратном влиянии экономических теорий на экономическое поведение. Выводы из экономических теорий довольно быстро становятся достоянием массы экономических агентов и влияют на формирование их ожиданий.

Чтобы получить описание системы в целом, экономические теории связывают воедино модели индивидуального выбора с помощью того или иного организационного принципа, обычно - вводя понятие равновесия. Здесь возникают две не преодоленных и, видимо, принципиально непреодолимых трудности. Во-первых, естественные принципы не позволяют однозначно определить движение системы, равновесий оказывается "слишком много". Неполнота принципов равновесия приводит к необозримой множественности решений. Во-вторых, трудность состоит в разнообразии правдоподобных принципов. Из вальрасовских и кейнсианских моделей получаются совершенно разные выводы, при этом совсем не ясно, какую схему следует применять в той или иной ситуации. Переходные экономики являются источником многочисленных примеров такого рода [2].