Не останавливаясь на многих несуразностях предлагаемого синтеза, следует лишь подчеркнуть, что и кейнсианству, и институционализму, как и неоклассике, марксистская методология чужда, а потому ее применение к ним как к составляющим новой политической экономии не приемлемо.
В июне 2004 г. в Московском университете был проведен Международный научный симпозиум "Экономическая теория: исторические корни, современная роль и перспективы развития". Подводя итоги работы симпозиума, профессор В. Черковец с сожалением констатировал, что он "не выработал какого-либо согласованного решения о путях восстановления политической экономии как самостоятельной учебной дисциплины в вузах". По мнению ученого, симпозиум и не мог предложить конкретный проект решения проблемы, учитывая состояние экономической науки как в России, так и в мировом просветительском и научном пространстве. Поэтому он ставит вопрос: "Что делать?" и выделяет две проблемы, две задачи, которые, на его взгляд, следует решить, чтобы осуществить восстановление политической экономии: "Нужна, конечно, специальная масштабная подготовительная работа, нацеленная, с одной стороны, на политико-экономические исследования крупнейших актуальных проблем социально-экономического развития,., с другой стороны, на разработку накопившихся вопросов структурирования самой экономической теории в ее современном состоянии".
На практике решить проблему "модели" возрождения политэкономии автор предлагает путем реализации двух "подпрограмм":
1) подготовки учебных пособий и учебников по этому предмету;
2) осуществления научных исследований.
В такие учебные пособия он предлагает включать основные политэкономические направления современной экономической теории, проводя сравнительный анализ их методологий, трактовок важнейших проблем и одноименных категорий (таких, например, как "товар", "полезность", "стоимость", "деньги", "цены", "прибыль" и ее источники). Фактически ученый предлагает включать в указанные учебники все современные экономические теории, обратив особое внимание на классическую политическую экономию и марксизм.
На наш взгляд, создание учебника по политэкономии на таких началах является достаточно проблематичным. Он будет больше напоминать учебник по истории экономических учений или по современным экономическим теориям, — тем более, что В. Черковец предлагает проводить сравнительный анализ методологий включенных направлений современной экономической теории, а также их экономических категорий. А поскольку методология и определение экономических категорий разных направлений — разные вещи, то трудно представить себе содержание такого учебника. Что касается второй части предложений автора, то здесь предусматривается анализ в учебниках наиболее актуальных научных проблем.
Представляет интерес позиция сторонников марксизма, которые ставят вопрос не о возобновлении, "ренессансе" политической экономии, а о формировании новой политической экономии, которая бы отвечала требованиям сегодняшнего дня, вызовам XXI в. В этом контексте определенный интерес представляет научное исследование К. Молчанова, который связывает проблемы социально-экономического развития с развитием общественных наук, и в частности — политэкономии. Соответственно, у этого автора переход к "новой политической экономии" закономерен, обусловлен общественно-экономическим развитием. Он прослеживает эволюцию политэкономии, выделяет ее этапы. Современный этап у автора — четвертый. Присущие ему закономерности развития, новые проблемы, а следовательно — и задачи, требуют новых основ развития, новых теоретических разработок и, соответственно, "новой политической экономии".
По мнению К. Молчанова, политэкономия в ее "старом" понимании "потеряла" для общества свой смысл, не обеспечив в XX в. своей миссии (общественного развития). Следовательно, политэкономия в своем "старом" понимании исчерпана. Таким образом, объективно возникает потребность в новой политической экономии. Строить новую политэкономию автор предлагает на основе марксистско-ленинского "философского и экономического наследия (но с учетом его переосознания и диалектического развития) в совокупности с рассмотрением и анализом событий и экономических теорий XX в., а также с учетом новых целей и требующих решения современных задач". Следовательно, формирование новой политической экономии он предполагает осуществить на основе марксистско-ленинской теории, с учетом современных проблем и теорий.
Что касается переосмысления марксизма, то К. Молчанов, прежде всего, отказывается от его основополагающего тезиса - классовой борьбы."... Классовая борьба, — пишет он, — неприемлема в качестве основы развития на рубеже XXI в.". Он выступает за бесконфликтное, демократическое развитие, которое будет иметь место в будущей социально-экономической формации, которая автором условно определяется как "формация индустриального социального общества". По мнению ученого, переход к новой формации будет сопровождаться трансформацией некоторых экономических категорий, в частности—стоимости и прибавочной стоимости. Отсутствие классовой борьбы, считает он, обусловит новое определение прибавочной стоимости — "политэкономическое, а не политическое".
Подытоживая исследование, К. Молчанов делает вывод, что социально-экономические процессы современности и, соответственно, переход к изучению и развитию политэкономии через этапы и фазы определяют необходимость "переосмысления знаний и определения новых методов анализа". На его взгляд, новый подход и соответствующие основы обеспечат формирование современной политической экономии. "Сохраняя в себе достижения политической экономии XVII—XX вв., современная политическая экономия не возрождается из пепла предшественницы, а появляется в начале XXI в. из волн всемирного океана знаний и исторического опыта развития, знаменуя новый круг развития науки". Следовательно, у автора эволюция, развитие политической экономии является закономерным процессом, обусловленным общественно-экономическим развитием, а ее своеобразное видение — сочетанием марксизма с современными экономическими теориями.
Нельзя обойти и мнение ученых о "конце классической политической экономии", который они связываютс ослаблением классовых противоречий. В марте 2008 г. в Институте экономики РАН, на заседании круглого стола, с научным докладом "Рабочий вопрос и конец классической политической экономии" выступил профессор М. Воейков. Он связывает политэкономию с рабочим вопросом, который понимает как проблему противостояния труда и капитала. "Наличие и существование рабочего класса, — подчеркивает автор доклада, — очевидно, можно прямо связывать и с судьбами политической экономии". В свою очередь, неактуальность "рабочего вопроса" объясняет и неактуальность политической экономии. "Если нынешнее российское правительство, — доказывает он, — не на словах, а наделе будет стремиться к созданию социального государства, то значение рабочего вопроса будет снижаться и политэкономия потеряет смысл". Следовательно, предмет политической экономии докладчик связывает с классовым обществом и, соответственно, отрицает политэкономию в широком понимании. Что же касается сегодняшнего дня, то, по мнению ученого, наличие классовых противоречий обусловливает необходимость политической экономии для общества. Доклад содержит много несуразностей, что было отмечено уже во время его обсуждения36. И что интересно, дискуссия приобрела преимущественную направленность на выяснение рабочего вопроса, а не проблем политэкономии.
Негативную оценку материалы круглого стола получили у представителей общероссийской общественной организации "Российские ученые социалистической ориентации". В частности, в статье В. Бударина "Какая политэкономия нужна России" подробно проанализированы выступления как докладчика, так и оппонентов. Прежде всего, автор статьи обращает внимание на то, что ни докладчик, ни большинство выступавших по сути не ставили своей задачей доказать идею неизбежности и необходимости отмирания классической политэкономии или как-то ей противостоять, а вместо этого обсуждались разные сопутствующие темы. Он подчеркивает, что докладчик не дает четкого определения сути классической политэкономии и ее хронологических рамок. Возмущает В. Бударина и то, что докладчик, анализируя марксизм-ленинизм, даже не упоминает таких "выдающихся личностей, внесших неоценимый вклад в существенное развитие марксистской политической экономии, как В. И. Ленин, И. В. Сталин, Н. А. Вознесенский".
Не воспринимает В. Бударин также утверждение докладчика о том, что потребность в политэкономии обусловлена ключевыми противоречиями, классовым разделением общества, возникающим лишь на этапе буржуазного развития и "имеющим свойство когда-нибудь закончиться". Тогда не нужна будет и политическая экономия. Автор статьи критикует докладчика и за его определение предмета политэкономии, который у него составляет социальный конфликт между капиталистами и рабочими как основной конфликт в распределении социального продукта.
Вопрос решения проблемы возрождения политической экономии за счет синтеза теорий и создания тем самым "интегративного курса экономической теории" длительное время обсуждался на страницах экономических изданий. Сторонники такой интеграции понимали ее бессмысленность, недостатки — в частности, "опасность эклектики, механического объединения существенно разных и даже противоположных выводов, положений и оценок реальных экономических отношений". Предотвратить это они надеялись за счет "выделения сущностей, наиболее адекватных" современным экономическим отношениям. Понятно, что это не научное решение проблемы, а синтетический курс — фикция.