Введение
Известно, что каждое наше переживание, впечатление или движение составляют известный след, который может сохраниться достаточно длительное время, и при соответствующих условиях проявляется вновь и становиться предметом сознания. Поэтому под памятью мы понимаем запечатление (запись) сохранение и последующее узнавание и воспроизведение следов прошлого опыта, позволяющее накапливать информацию, не теряя при этом прежних знаний, сведений, навыков.
Таким образом, память- это сложный психический процесс, состоящий из нескольких частных процессов, связанных друг с другом. Память необходима человеку. Она позволяет ему накапливать, сохранять и впоследствии использовать личный, жизненный опыт. Все закрепление знаний и навыков относиться к работе памяти. Соответственно этому перед психологической наукой стоит ряд сложных проблем, входящих в раздел изучения процессов памяти. Она ставит перед собой задачу изучения того, как запечатляются следы, каковы физиологические механизмы этого процесса, какие условия содействуют этому запечатлению, каковы его границы , какие приемы могут позволить расширить объем запечатленного материала. Изучение памяти было одним из первых разделов психологической науки, где был применен экспериментальный метод: были сделаны попытки измерить изучаемые процессы и описать законы которым они подчиняются.
Еще в 80-х годах прошлого столетия немецкий психолог Г. Эббингауз предложил прием, с помощью которого, как он считал, было возможно изучить законы чистой памяти, независимые от деятельности мышления- это заучивание бессмысленных слогов, в результате он вывел основные кривые заучивания материала. Классические исследования Г. Эббингауза сопровождались работами немецкого психиатра Э. Крепелина, применившего эти приемы к анализу того, как проникает запоминание у больных с психическими изменениями, и немецкого психолога Г. Э. Мюллера, чье фундаментальное исследование посвящено основным законам закрепления и воспроизведение следов памяти у человека.
На первых порах исследовались в основном процессы памяти у человека, сводясь скорее к изучению специальной сознательной, мнемической деятельности, чем к широкому анализу естественных механизмов запечатление следов, в одинаковой степени проявляющихся как у человека, так и у животного. С развитием объективного исследования поведения животного, область изучения памяти была существенно расширена . В конце 19-го и в начале 20-го веков появились исследования известного американского психолога Торнайка, который впервые сделал предметом изучения формулирования навыков у животного, как животное обучалось находить свой путь в лабиринте и как оно постепенно закрепляло полученные навыки. В первом десятилетии 20-го века исследования этих процессов приобрели новую научную форму. И. П. Павловым был предложен метод изучения условных рефлексов. Были описаны условия, при которых возникают и удерживаются новые условные связи и которые влияют на это удержание. Учение о высшей нервной деятельности и ее основных законах стало в дальнейшем основным источником наших знаний о физиологических механизмах памяти, а выработка и сохранение навыков и процессов “ учения “ у животных составляли основное содержание американской науки о поведении. Все эти исследования ограничивались изучением наиболее элементарных процессов памяти.
Исследования высших произвольных и сознательных форм памяти, позволяющих человеку применять известные приемы мнемической деятельности и произвольно обращаться к любым отрезкам своего прошлого, лишь описывались философами, которые противопоставляли их естественным формам памяти и считали проявлением высшей сознательной памяти. Однако эти указания философов-идеалистов не стали предметом специального и строго научного исследования, и психологи либо говорили о той роли, которую играют в запоминании ассоциации, либо указывали на то, что законы запоминания мыслей существенно отличаются от элементарных законов запоминания. Вопрос о происхождении и тем более о развитии высших форм памяти у человека почти совсем не ставился.
Психологическая природа памяти
1.1 Психологические аспекты памяти
Когда мы говорим о памяти в общеупотребительном смысле слова, мы имеем в виду два совершенно разных процесса. Еще прежняя психология различала два рода памяти механическую и логическую, или ассоциативную. Под механической памятью разумелась способность организма сохранять след многократно повторенных реакций, производить соответствующие изменения в нервных путях. Этот процесс психологи совершенно правильно употребляли дорожной колее и говорили о проторении путей как об основе для накопления индивидуального опыта. Вся та сумма личных навыков, которой мы располагаем, представляет из себя, не что иное как результат такого проторения. Многократно повторенное движение как бы оставляет в нервной системе и облегчает прохождение теми же путями для новых возбуждений.
Значение этого проторения нервных путей легче всего установить путем простейшего опыта на хроноскопе т. е. особых часах, употребляющихся в психологии для измерения скорости реакций, дающих точность до 0,001 доли секунды. Попробуем измерить время, которое потребно на то, чтобы реагировать на какую-нибудь цифру, следующую вслед за ней.
Например; испытуемому демонстрируется 17, требуется назвать 18. Затем ставим опыт так, что испытуемый на предъявленную цифру должен реагировать называнием не последующей, а предшествующей, т. е. назвать 16. При этом оказывается, что в первом случае времени на реакцию потребовалось в 2 раза меньше, чем во втором.
Это объясняется тем, что реакция в прямом порядке привычнее для организма и совершается по проторенным путям, в то время, как реагирование в обратном порядке менее привычно для нервной системы и совершается более затрудненно, а объективным показателем затрудненности становится увеличение времени протекания реакции.
Другая форма памяти так называемая ассоциативная память. Учение об ассоциациях долгое время составляло основу психологии, и многие психологи называли ассоциацией всякую связь или сочетание реакций. Но при этом имелась в виду всегда только ассоциация представлений.
Между тем с таким же правом мы могли бы говорить и об ассоциациях решительно всяких движений. И так под ассоциацией мы будем понимать такую связь реакций, при которой наступление одной из них непременно влечет за собой появление и другой. В самой простой форме учение об ассоциациях превосходило учение об условных рефлексах, которые в сущности, являются частным случаем и разновидностью ассоциаций.
Правильно было бы рассматривать условный рефлекс как случай неполной ассоциацией, когда связь замыкается полностью не между двумя реакциями, а между раздражителем одной и ответной частью другой ассоциаций: по сходству, по смежности и по контрасту.
Надобности в подобных различиях нет, так как они выражают скорее логическую разницу в ходе нашего мышления, чем психологическую особенность каждого процесса. Таким образом прежняя психология знала, что все богатство личного поведения возникает из опыта чрезвычайно интересны психологические опыты по сравнению обоих родов памяти для выяснения того, который из них является более нужным и полезным.
1.2. Сущность процессов памяти.
То, что обычно мы называем памятью, вовсе не представляет собой чего-либо однородного, но на самом деле заключается в себе ряд сложных моментов. Прежняя психология насчитывала четыре таких момента, называя первым само закрепление реакции, то есть наличие первого следа от данного раздражения. Этот момент присущ, вероятно, всем решительно раздражителям, которые проходят через наш мозг.
Второй момент процесса памяти заключается в том, что по известному сигналу испытуемый производит заученное движение или произносит нужное слово. Так если испытуемый произносит несколько раз стихотворение, держа перед глазами книжку, то моментом воспроизведения реакций мы будем называть тот, когда эти реакции сумеют у него возникать без наличия соответствующих раздражителей, то есть когда стихотворение сможет быть произнесено без наличия книги. Но мы прекрасно знаем, что никакая реакция без наличия раздражителей невозможна, следовательно, и воспроизведение которое означает в сущности реакцию, всегда для своего возникновения нуждается в известных раздражителях. Каковы же будут эти раздражители в данном случае? Все дело сводится, очевидно, к тому, что процесс воспроизведения реакции в качестве своего основного толчка подчиняется внутреннему раздражителю. Затем все части воспроизводимых реакций связываются между собой так, что ответ на одну реакцию служит раздражителем для следующей. Это чрезвычайно легко видеть на простейшем примере, когда, забыв какую-нибудь строчку, мы начинаем читать стихотворение с самого начала, и тогда предшествующая строчка сама вызывает не достающую. Таким образом, второй момент сводится к установлению связей между внутренним раздражителем и данной группой, реакций, с одной стороны, и между отдельными членами группы, с другой.
Третий момент в процессе памяти так называемый момент узнавания, который сводится к тому, что воспроизведенная реакция осознается нами как уже бывшая. В данном случае речь идет о том, что к воспроизведенной реакции присоединяется новая реакция, которая как бы отождествляет воспроизведенную реакцию с бывшей прежней.
Наконец, на четвертом месте должен быть поставлен последний момент, в сущности представляющий собой опять совершенно новую реакцию – момент локализации, то есть нахождение места и времени и той связи обстоятельства, в которых проявилась данная реакция. Нам должно быть совершенно понятно, почему каждый из этих моментов может существовать совершенно раздельно, без остальных. Причиной этого является то, что перед нами совершенно разные роды деятельности памяти.