В отличие от профессиональной, социальная ответственность ученых реализуется во взаимоотношениях науки и общества. Поэтому ее можно характеризовать как внешнюю, или социальную, этику науки. При этом следует иметь в виду, что в реальной жизни проблемы внутренней и внешней этики науки, профессиональной и социальной ответственности ученых бывают тесно переплетены между собой.
До середины ХХ столетия проблемы социальной ответственности науки и ученых не были объектом систематического изучения. Их обсуждение было по большей степени выражением гуманистического пафоса ученых и философов и, как правило, мало соотносились с реальной практикой научных исследований. Ценности научной рациональности не подвергались сомнению до последней трети ХХ века, пока цивилизация не столкнулась с глобальными проблемами, порожденными научно-техническим развитием. Среди них можно особо выделить проблемы выживания человечества, глобальные экологические проблемы и вызванная ими необходимость изменения отношения к окружающей среде, а также проблемы человеческих коммуникаций и отчуждения человека от порожденных им социальных структур. Поэтому в настоящее время, в условиях увеличения и разветвления способов взаимосвязи науки с жизнью общества, обсуждение этических проблем науки остается одним из важных способов осмысления ее изменяющихся социальных и ценностных характеристик.
Ценностные и этические основания всегда были необходимы для научной деятельности. Однако пока результаты этой деятельности лишь спорадически оказывали влияние на жизнь общества, можно было удовольствоваться представлением о том, что знание вообще есть благо, и поэтому сами по себе занятия наукой, имеющие целью приращение знаний, представляют собой этически оправданный вид деятельности. В современных же условиях достаточно отчетливо обнаруживается односторонность этой позиции. Резкие изменения в социальном способе функционирования науки во второй половине ХХ века привели к перестановке акцентов в обсуждении социально-этических проблем науки. М.Борн отмечал по этому поводу: «В реальной науке и ее этике произошли изменения, которые делают невозможным сохранение старого идеала служения знанию ради него самого, идеала, в который верило мое поколение. Мы были убеждены, что это никогда не сможет обернуться злом, поскольку поиск истины есть добро само по себе. Это был прекрасный сон, от которого нас пробудили мировые события»[24].
В действительности достаточно долгое время наука, сама по себя считаясь неоспоримой ценностью, была ценностно нейтральна. Чтобы выполнить свои социальные функции она должна была возникнуть в условиях эмансипации от моральных ограничений. Тезис о свободе науки от моральных ограничений в ХХ веке был заменен тезисом об ограниченности науки, ее неспособности задавать ориентиры и идеалы, а затем и тезисом о безответственности науки. Утверждения, что на жизнь людей влияет не само знание, а его приложение, превращение в технологию, то есть процесс, лежащий уже не в сфере науки и определяемый социальной системой, слишком упрощают ситуацию. Поскольку процесс познания неразрывно связан с созданием метода, технологии, научное знание как таковое является действительной силой, оказывающей влияние на жизнь самого человека.
В связи с осознанием важности этой проблематики в научном сообществе начали активно обсуждаться вопросы ответственности ученого за возможные результаты своих исследований, начали обсуждаться и механизмы демократического контроля за научной деятельностью, ее результатами и возможными сферами приложения. Возникают различные формы самоорганизации научной общественности, основной целью работы которых является регулирование деятельности ученых с точки зрения норм этической и социальной ответственности.[25]
Этические проблемы науки, с одной стороны, становятся более конкретными и резко очерченными. С другой стороны, они в определенном смысле универсализируются, то есть возникают в самых разных сферах научного познания. К ученым приходит осознание того, что исследование тайн природы, особенно человеческой природы, имеет свои пределы, неминуемо связано с большим риском и это относится как к научным разработкам в области ядерного оружия, так и в генной инженерии. Научные исследования и разработки, даже независимо от того, найдут ли они свое приложение в технических или военно-промышленных нововведениях, могут представлять угрозу не только для человека, но и вообще для жизни на Земле. Если раньше считалось, что опасность представляет сциентизм и свойственная ему абсолютизация значимости технических приложений научного знания, то теперь проблема влияния науки на социальную реальность углубляется. Становится понятным, что узел проблем современной цивилизации коренится в новоевропейской научной рациональности, которая ориентирует ученых лишь на осуществление сугубо научно-исследовательских целей и элиминирует ценностные и этические аспекты такой деятельности.
Большую роль в привлечении внимания общественности к последствиям применения научно-технических достижений сыграло экологическое движение, сформировавшееся в 60-х годах прошлого столетия. При этом ученые оказались вовлечены в экологическое движение не только своими общественными, но и сугубо профессиональными, собственно научными интересами.
Экологическая этика – одна из современных областей философского исследования, задачей которой является обоснование и разработка этических принципов и норм, регулирующих отношение человека к природе. При этом особый интерес представляют проблемы нравственно-экологической переориентации современной науки. Обоснование концепций сотрудничества с природой специалистами экологической этики (Р. Атфилд, Л. Уайт, Э. Ласло, О.Леопольд) происходит в контексте поиска новых мировоззренческих оснований[26].
О.Леопольд рассматривает этику в экологическом смысле как ограничение свободы действий в борьбе за существование. Она, по его мнению, должна изменить роль человека, превращая его из завоевателя сообщества, составляющего Землю, в рядового и равноправного его члена. Перед человечеством стоит задача сформировать этическое отношение к Земле, которое не может существовать без благоговения перед ее ценностью. Р. Атфилд выступает против радикального разрыва с традициями западноевропейской науки. С его точки зрения фундированный этой научной традицией комплекс идей управления природой не потерял своего значения. Управление природой может быть согласовано с экологической ответственностью, а экологически переосмысленная наука может стать основание для определения принципов экологической этики.
Положения экологической этики и попытки современных философов найти пути гармонизации отношений между человеком и природой во многом перекликаются с идеями философии «русского космизма». Русский космизм возник в противопоставлении классической физикалистской парадигме мышления, основанной на жестком разграничении человека и природы. В нем выделяют три течения: естественнонаучное (Н.А.Умов, Н.Г.Холодный, В.И.Вернадский, К.Э.Циолковский, А.Л.Чижевский); религиозно-философское (Н.Ф.Федоров); поэтически-художественное (С.П.Дьячков, В.Ф.Одоевский, А.В.Сухово-Кобылин)[27]. Сциентистское направление русского космизма нашло свое выражение в творчестве В.И.Вернадского, создавшего учение о ноосфере. Он рассматривает человечество как часть биосферы, которое оказывает на нее активное воздействие. Возникающее в процессе биоэволюции человеческое сознание становится особым фактором эволюции, значение которого возрастает с течением времени.
Хотя на рубеже XIX - XX веков вера в научно-технический прогресс была достаточно зримой и еще не проявлялись кризисные последствия технократического отношения к миру, космисты предупреждали будущие поколения о возможных негативных последствиях безудержной и ничем не ограниченной технологической эксплуатации природы. Соразмерность человека и остального мира послужили основой для развитой русскими космистами идеи о необходимости соизмерять человеческую деятельность с принципами целостности этого мира. Интуитивное осознание русским космизмом возможных глобальных противоречий между деятельностью человека и природой приводило его к поискам выхода из возможного будущего неблагоприятного состояния.
В современных дискуссиях по проблеме социальной ответственности науки высказываются две противоположные точки зрения. Суть первой состоит в том, что научное познание заключается в незаинтересованном и бесстрастном изучение объекта. Всякое проявление личностных, субъективных качеств исследования понимается при этом исключительно как источник помех и ошибок. Очевидно, что при таком понимании науки вопрос о социальной ответственности ученого в значительной степени снимается - место социальной ответственности занимает объективная логика развития науки, т.е. развертывания безличного познавательного отношения. Однако понятие «чистого» познавательного отношения является абстракцией и может давать лишь одностороннее представление о рассматриваемом объекте Смысл этой абстракции и состоит в том, что она позволяет при анализе познавательной деятельности отвлечься от ценностных, и в том числе от этических моментов этой деятельности. Если эта абстракция мыслится как единственное выражение специфики научного познания, то мы лишаемся основания апеллировать при рассмотрении науки к нравственным критериям.