Намечая сроки проведения сражения, Нахимов всесторонне оценивал обстановку на театре. Сложность стратегической обстановки по-прежнему заключалась в том, что англо-французский флот, находившийся в двухдневном переходе от Синопской бухты, мог в любую минуту подойти на помощь турецкой эскадре. Кроме того, каждый лишний час мог использоваться турками для усиления обороны базы. Поэтому Нахимов не стал откладывать сражения, а назначил атаку неприятеля на следующий же день, т. е. на 18 ноября. О своем решении он поставил в известность командиров кораблей на совещаний утром 17 ноября, и уже в 11 часов по эскадре было объявлено, что «завтра вице-адмирал Нахимов с судами, с ним плавающими, намерен идти в Синоп для истребления стоящего там на якоре турецкого флота...».
ПРИГОТОВЛЕНИЯ К СРАЖЕНИЮ
В полдень 17 ноября русская эскадра находилась в нескольких милях к северо-востоку от Синэпа. По сигналу адмирала было уменьшено расстояние между кораблями. Эскадра легла в дрейф. Начались усиленные приготовления к сражению.
Русские корабли с первых дней блокады были готовы к встрече с неприятелем, однако непосредственно перед сражением Нахимов потребовал еще раз проверить боеготовность кораблей. Воспитывая в подчиненных убеждение в том, что «мелочей на службе нет», адмирал требовал до последней детали изготовить корабли к бою.
Еще за две недели до сражения, в приказе от 3 ноября, были даны исчерпывающие указания о подготовке корабельной артиллерии. В дополнение и развитие инструкций. имевшихся на кораблях, командующий эскадрой указывал командирам, что при атаке неприятельской эскадры на близких дистанциях, после первых прицельных выстрелов наиболее целесообразно «палить горизонтально», т. е. при таком положении орудий, когда угол возвышения равен нулю. Такая стрельба позволяла поражать неприятельские корабли в самые уязвимые места, и поэтому комендоры были обязаны «иметь на пушечных клиньях градусы, посредством которых при крене корабля орудия можно поставить в это горизонтальное положение».
Придавая очень большое значение своевременной подготовке корабельной артиллерии, Нахимов подробно разъяснил порядок установки орудий в горизонтальное положение. «Поставив прицелы на нуль, — говорилось в приказе, — все орудия обоих бортов навести на видимый горизонт и заметить в то же время крен корабля, потом по подушке а клину провести мелом вертикальную черту, таким образом, проведенная черта на подушке будет указателем, а на клине черта будет соответствовать числу градусов крена корабля. На повороте на другой галс навести также все орудия (прицельную их линию) на горизонт и заметить крен, а затем имеющуюся на подушке черту указателя продолжать вверх по клину, этим обозначится другая черта на нуль, соответствующая градусу крена на другую сторону. После этого нетрудно расчертить клин на градусы...» и «...очертить их белой краской для употребления их в нужных случаях».
Непосредственными руководителями работ по подготовке корабельной артиллерии на кораблях нахимовской эскадры были артиллеристы — капитан П. Лосев.
Н. Станиславский, П.Попов, поручик И. Антипенко и др. Под их наблюдением после полудня 17 ноября были очищены от ненужных вещей батарейные палубы кораблей, осмотрены крюйт-камеры и бомбовые погреба, приготовлены запасные станки, колеса, крюки и тали для замены поврежденных в бою. Комендоры осмотрели орудия и заряды в них, еще раз проверили исправность абордажного оружия и орудийных принадлежностей.
В русском флоте всегда уделялось большее внимание подготовке средств, обеспечивающих живучесть кораблей. Перед Синопским сражением эта задача приобретала еще большую важность, поскольку противник имел возможность поражать русские корабли калеными ядрами. Командиры кораблей понимали, что в первую очередь необходимо всеми мерами обезопасить суда от пожаров. «Больше всего смущали нас береговые батареи, каленые ядра; пока будем справляться с кораблями, береговые батареи будут действовать безнаказанно, да еще калеными ядрами; один удачный, скорей случайный шальной выстрел — и взлетели на воздух». Поэтому перед сражением было подготовлено все, что могло обеспечить сохранение боеспособности корабля во время жаркого боя...
Палубные унтер-офицеры приготовляли ведра, помпы, брандспойты, маты и брезенты для борьбы с пожарами. В нижних галереях трудились трюмные унтер-офицеры, плотники, мастеровые. Галереи были очищены от хлама, чтобы можно было свободно ходить вокруг всего корабля; сало, листовой свинец, деревянные пробки, свайки и пенька были приготовлены для заделывании пробоин.
Старшие офицеры. кораблей тщательно проверяли обширное корабельное хозяйство. В шкиперских кладовых приготовили блоки, тросы, лини и кабельтовы для того, чтобы их можно было подать наверх по первому требованию. Боцманы особенно внимательно осматривали заклепки на якорных цепях, проверяли исправность такелажа, якорей, верпов, гребных судов. Лекари приготовляли помещения для раненых. Словом, на всех кораблях кипела напряженная работа.
После обеда на эскадре «раскликали людей по боевому расписанию». Кончались последние учения. Особенное внимание было обращено на быстроту подачи картузов из крюйт-камер к орудиям, чтобы не было никаких задержек в стрельбе по неприятелю.
К вечеру 7 ноября боевые учения личного состава и приготовления материальной части были закончены. Старший артиллерийский офицер по эскадре капитан яков Морозов доложил флагману о состоянии артиллерии.
Нахимов был доволен успешными работами по приготовлению к бою. Тщательно проверив флагманский корабль «Императрица Мария» (только три месяца назад вступивший в строй), он поблагодарил капитана II ранга Барановского «за быстрое приведение нового корабля в боевой порядок».
Такой же похвалы удостоился и командир другого нового корабля, «В. к. Константин», — капитан II ранга Ергомышев.
Таким образом, сражению предшествовала тщательная к всесторонняя подготовка, осуществленная на кораблях русской эскадры в минимально короткий срок. В кропотливой и незначительной, на первый взгляд, деятельности матросов, боцманов, офицеров по приготовлению кораблей к предстоящему сражению с неприятелем был залог победоносного исхода предстоящего сражения.
Между тем в Константинополе турецкое командование совместно с адмиралами англо-французской эскадры обсуждало вопросы о помощи Осману-паше. По сообщению «Триестской газеты», турецкое правительство узнало о «критическом положении эскадры Османа-паши 14 (26) ноября, потому что он потребовал подкреплений. Большой совет собрался, выкурил множество трубок и, проведя за этим важным занятием несколько часов, решил, что так как синопские береговые батареи делают всякое нападение русских на эскадру Османа-паши невозможным, то Осман-паша может спокойно стоять на синопском рейде до тех пор, пока более благоприятная погода позволит послать к нему подкрепления». Англо-французские адмиралы, проводившие в это время болшие маневры в районе Босфора, боялись встречи с русскими кораблями и готовы были пожертвовать турецким флотом.
В Севастополе же продолжалась деятельная подготовка новых судов для эскадры Нахимова. 15 ноября из Николаева в Севастополь прибыл вице-адмирал Корнилов. Узнав о том, что в Синопской бухте обнаружены турецкие суда, он сразу же позаботился о немедленном приготовлении пароходов, так как хорошо понимал, в чем состоит основной недостаток русской эскадры, находившейся у Синода. В тот же день, 15 ноября, Корнилов отдает командиру Севастопольского порта следующее распоряжение:
"1) Из пароходо-фрегатов "Крым», «Одесса» и «Херсонес» составить отряд под командою контр-адмирала Панфилова, которому и поднять флаг свой на пароходе «Крым». Отряд этот должен быть изготовлен самым полным образом и без промедлений...
2) Пароходо-фрегат «Громоносец» по исправленни отправить к вице-адмиралу Нахимову для осведомления: не будет ли каких от него известий..."
Одновременно с этим Корнилов распорядился о быстрейшем приведении в готовность ремонтирующихся кораблей «Святослав» и «Храбрый», прибывших в Севастополь от Нахимова 12 ноября.
Распоряжения Корнилова были очень своевременны и правильны. Около полудня 16 ноября на Севастопольский рейд вошел бриг «Эней» с донесением Нахимова от 11 ноябре, и только теперь командование флота узнало, что нахимовской эскадре противостоят не несколько неприятельских судов, а целая турецкая эскадра, защищенная сильными береговыми батареями.
Ранним утром 17 ноября заблаговременно подготовленный отряд пароходо-фрегатов контр-адмирала Панфилова вышел из Севастополя на присоединение к эскадре Нахимова. На пароходо-фрегате «Одесса» держал свой флаг вице-адмирал Корнилов. Весь день машины работали на полную мощность; Корнилов стремился вовремя подойти к эскадре Нахимова. В ночь с 17 на 18 ноября русские пароходы быстро приближались к анатолийскому побережью Турции.
В это время моряки нахимовской эскадры отдыхали после напряженного дня — последнего дня перед решающим сражением. «После ужина... кто писал письма, кто тихо передавал друг другу свои последние мысли, свои последние желания Тишина была торжественная. У всех было одно слово на уме: «завтра...»
ХОД СРАЖЕНИЯ
В бурную и дождливую ночь перед решающим сражением русская эскадра продолжала блокаду Синодской бухты. Корабли находились в дрейфе. Свободные от вахты матросы отдыхали, готовые по первому сигналу броситься по своим местам. Зорко всматривались в даль. вахтенные офицеры, время от времени окликая часовых, стоявших на баке. В каюте флагмана на линейном корабле «Императрица Мария» за тяжелыми занавесками долго горел свет: Павел Степанович Нахимов обдумывал мельчайшие детали предстоящей битвы.