Смекни!
smekni.com

Источниковедение истории советского общества (стр. 1 из 5)

Содержание

Введение

1. Вещественные источники

2. Документы высших органов КПСС

3. Документы лидеров КПСС

3.1 Произведения В.И. Ленина

3.2 Произведения других лидеров КПСС

4. Законодательные акты и их значение

5. мемуары и их значение и особенности

6. Письма

7.Делопроизводственная документация государственных учреждений и общественных организаций

Заключение

Библиография


Введение

Научное познание направлено на изучение и освоение окружающего человека социального и природного мира. Накопленные наукой знания обязательно принимают теоретическую форму. Теория - высшая форма научных знаний, раскрывающих закономерности функционирования и развития определенных явлений материального и духовного мира. Она описывает и объясняет эти явления и направлена на преобразование и гармонизацию отношений человека с окружающим его миром и совершенствование его внутреннего, духовного мира. В общем можно определить теорию как конкретное сущностно-содержательное знание об объекте познания, которое может быть использовано в предметной и познавательной деятельности. Теория источниковедения имеет своим объектом исторические источники. Ее содержание представления о природе исторических источников, их классификация, оценка возможностей объективного исторического познания на их основе.

Источниковедение – это отрасль исторической науки (истории), разрабатывающая теорию, методику и технику изучения и использования исторических источников. Тесно связано со специальными и вспомогательными историческими дисциплинами. Складывалось с 18 в. (труды Г.Ф. Миллера, А.Л. Шлёцера и др.). В 19-20 вв. представлено рядом школ и направлений, возглавлявшихся К.Н. Бестужевым-Рюминым, А.А. Шахматовым, А.С. Лаппо-Данилевским, М.Н. Тихомировым, Л.В. Черепниным и др.

Источниковедческая методика направлена на оценку достоверности содержащейся в источнике информации. Составляющие ее элементарные действия (группировка материала, его отбор и т.п.) является операциями. Их взаимосвязанная совокупность образует процедуру. Методы приводятся в действие с помощью определенных орудий и инструментов. Они составляют третий структурный компонент научного метода технику исследования.


1. Вещественные источники

Вещественные источники. Они охватывают огромный комплекс предметов, который является в большинстве своем объектом непосредственной практической деятельности общества. В сущности, речь идет об огромном мире, окружающем нас повседневно.

Данные языка, или лингвистические источники. Эпоха накладывает свой отпечаток на язык общества. Слова и отдельные речевые обороты точно выражают дух своего времени. Поэтому лингвистические источники существенно помогают изучить ту или иную эпоху.

Новый советский человек совместно с ускорившимся ритмом жизни рождал новый язык. Незаметно в быт вторгались и занимали прочное место странная терминология и чудовищная аббревиатура.

Язык Шариковых вслед за простотой отношений тянулся уже как бы сам по себе к простоте изъяснений, близких короткому собачьему лаю: Чеквалап... - лап...лап (Чрезвычайная комиссия по заготовке валенок и лаптей). Подлинный пример: ра-боч-ком-сод. Действовала такая организация — Всероссийский рабочий комитет содействия организации социалистического сельскохозяйственного производства при ВЦСПС. Были еще горемы (головные ремонтно-восстановительные поезда), губтрамоты (губернские транспортно-материальные отделы совнархозов). Был командюж — командующий южным фронтом. Пугал ружпульогонь (ружейно-пулеметный огонь). Бегали потельработники (работники почты и телеграфа). Организовывали теревсат (театр революционной сатиры). Можно напомнить диковинное сокращение ЗК (зэ-ка), что означало: заместитель комиссара. Было еще множество учреждений и должностей, важных и не очень, со смешными сокращениями.

Слова-обрубки в большинстве своем оказывались недолговечными. Но некоторые из них врезались в память всем и навсегда: ЧК — ГПУ — НКВД — КГБ, КПСС, колхоз и другие.

Уместно заметить, что аббревиатура — явление не исключительно советское. В России — это, прежде всего порождение канцелярского делопроизводства военного ведомства в 1914-1917 гг. Собственно, война и подготовила удобный плацдарм для появления и распространения всяческих сокращений. Они появлялись и в других странах. Вспомним: СС, СД, гестапо, а также США, ООН, НАТО и пр. Другое дело, что, пожалуй, нигде, кроме СССР, это явление не принимало столь широкие масштабы.

В это время изобретались новые революционные имена. Появлялись различные Идлены, Владлены, Рэмы, а затем Сталины и даже Трактор Индустриевич.

Новое и устойчивое значение получали старые слова и выражения: «насаждение» коммун и совхозов, «выкачка хлеба» из деревни и пр.

Обогащался ли язык от новых слов? Формально вроде бы да: ведь слов становилось больше, некоторые приживались. А по существу? Предоставим слово литератору. А. Солженицын утверждает, что революция «от многого спешит отказаться». Вот, например, от слова «каторга». «А это, — пишет он, — хорошее, тяжелое слово, это не какой-нибудь недоносок ДОПР, не скользящее ИТЛ. Слово «каторга» опускается с судейского помоста как чуть осекшаяся гильотина и еще в зале суда прибивает осужденному хребет, перешибает ему всяческую надежду» (Солженицын А. Архипелаг ГУЛАГ. Ч. 5. Каторга). И образно, и по существу верно.

В сущности, все происходившее, очевидно, можно квалифицировать однозначно: происходил грандиозный процесс преобразования русского языка в советский.

Сказанным, естественно, не ограничивается значение лингвистики в источниковедении. Например, для раскрытия содержания некоторых документов, особенно личного происхождения, большое значение имеет знание жаргона (сленг), т. е. слов и выражений, употребляемых людьми определенных возрастных групп, профессий или социальных слоев и различными территориальными диалектами.

Все активнее начинают использоваться кинофотодокументы. Полноправными источниками стали фонодокументы. Широко практикуются записи воспоминаний на магнитную пленку.

Кинофотодокументы дают живое, наглядное представление о событиях, фиксируют их во всей внешней полноте, являются как бы материализованными копиями, слепками событий. Однако все ли здесь благополучно? И фотодокументы были объектом фальсификаций. Таких документов, особенно связанных с В.И. Лениным, немало. Так, широко известно пятитомное издание воспоминаний о Ленине. Оно неоднократно переиздавалось. Но каждый раз в 5-м томе проходит фотография, где в группе людей, стоящих на Красной площади, обнаруживается лишняя нога. А туловища нет. Когда на Западе началась публикация настоящих и фальсифицированных фотоматериалов она вызвала растерянность наших идеологов.

Кинодокументы фальсифицировать проще, ибо технология монтажа сводится к примитиву — отрезать ненужный кусок. Игровое кино сыграло определяющую роль в фальсифицировании образа Ленина. В фильме «Ленин в Октябре» Ленин запечатлен в своем канонизированном виде. Однако известно, что в октябре 1917 г. он был без бороды и усов. Но именно с бородой и усами Ленин перекочевал в другие фильмы, сошел на полотна художников и скульптурные изображения.

Фальсифицировать можно практически все. В том числе и живописные полотна (имеется в виду так называемая советская «парадная» живопись). Здесь-то замазать нежелательное и пририсовать, если есть потребность, необходимое проблем не составляет. Известны, например, два варианта картины Вл.А. Серова, где В.И. Ленин выступает в 1917 г. на II съезде Советов. В первом случае возле него стоит И.В. Сталин, но во втором варианте оного уже нет. О II съезде Советов живописал И.А. Серебряный. Начав картину в 1937 г., он ко времени ее окончательного завершения в 1939 г. не раз менял состав действующих лиц.

Уместно противопоставить советской «парадной» живописи как пример подлинно, можно сказать, документального полотна картину И.Е. Репина (совместно с Б.М. Кустодиевым и И.С. Куликовым) «Заседание Государственного Совета», где историческая правда навеки застыла не только в картине в целом, но и в характере каждого выписанного образа.

Источники, порожденные техническим прогрессом, обогащают возможности исследовательской работы. Вместе с тем технический прогресс принес не только разнообразие способов фиксации человеческой памяти, но и способность не оставлять документальных следов вообще. Именно в таких условиях возникает феномен «телефонного права». Это означает, что с помощью телефона можно отдать любую директиву, документально ее не оформляя.

Телефон удобен не только для оперативного руководства, но и не оставляет следов этого руководства, особенно в случаях отдачи некомпетентных, волевых, а то и прямо противозаконных распоряжений.

«Позвонковая» директива, изложенная даже в виде рекомендации, ненавязчивой, но ясной по своим последствиям в случае ее невыполнения, особенно печальные последствия имеет в судебной практике. «Телефонное право» тянется еще от И.В. Сталина, который запрещал фиксировать свои телефонные разговоры. Но одновременно широко внедрялась практика прослушивания и записи телефонных разговоров советских граждан. Километры пленки наматывали переговоры так называемых сомнительных лиц. Важнейшие события в истории страны часто происходили на основе телефонных распоряжений Сталина, а впоследствии и других руководителей. Причем эта практика укоренилась на уровне всех звеньев партийно-государственного аппарата. Пользуясь «телефонным правом», даже мелкий чиновник всегда уходил от ответственности за свои распоряжения. Сталин, кстати, в последние годы жизни вообще многие распоряжения отдавал в устной форме, обычно, во время трапезы. А решения эти касались видных ученых, государственных деятелей, а иногда и целых народов. И никто не смел ссылаться на Сталина. Тем не менее, содержание разговоров Сталина и других деятелей, рассказы о различных любопытных встречах, событиях устно передавались очевидцами, а затем впоследствии записывались ими или такие записи делались с их слов другими лицами. И эти рассказы нередко становились уже составной частью мемуаров.