На практике нормы ст. 21 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» создают практически неконтролируемую возможность злоупотребления ими со стороны недобросовестных участников обществ с ограниченной ответственностью в отношении собственных кредиторов этих участников и иных лиц. В нашей непосредственной практике мы столкнулись с двумя случаями, когда нормы ст. 21 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» позволили обмануть контрагентов, хотя моделировать схожие ситуации не составит особого труда.
В первом случае против гражданина – единственного участника общества с ограниченной ответственностью было возбуждено исполнительное производство о взыскании денежной суммы. Не обнаружив у должника достаточных для исполнения исполнительного документы денежных средств и иного имущества, судебный пристав-исполнитель в порядке ст. 46 Федерального закона «Об исполнительном производстве» обратил взыскание на принадлежащие должнику доли участия в обществе с ограниченной ответственностью. Принадлежность этих долей должнику подтверждалась последней редакцией Устава общества, зарегистрированной в установленном порядке и предоставленной по запросу судебного пристава-исполнителя. Однако после наложения ареста на доли в уставном капитале ООО третьим лицом был подан иск об освобождении имущества от ареста на основании ст. 92 Федерального закона «Об исполнительном производстве». В обоснование данного иска истец – приобретатель долей указал, что приобрел доли в уставном капитале у должника за несколько дней до возбуждения судебного процесса о взыскании с должника долга, и представил в качестве доказательств договор уступки долей в уставном капитале и уведомление общества о совершенной уступке, датированные днем, предшествовавшим подаче иска о взыскании долга с должника. Суд, рассматривавший иск об освобождении долей от ареста, был вынужден применить п. 6 ст. 21 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» и удовлетворить иск. При этом доводы взыскателя и судебного пристава о том, что арест производился на основании зарегистрированных учредительных документов, в которых в качестве участника общества был указан должник, не были приняты судом, так как наличие или отсутствие государственной регистрации изменений учредительных документов ООО в части смены участников не имеет правового значения для перехода прав на доли по действующему закону.
Ни для практикующих юристов, ни для предпринимателей не секрет, что изготовить договор в простой письменной форме, уведомление общества и иные документы, предусмотренные ст. 21 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» «задним числом» с помощью лазерной печати никакого труда не составляет. Между тем, выявить факт такого изготовления на практике в огромном большинстве случаев невозможно. Как правило, ввиду отсутствия доказательств невозможно в подобных случаях эффективно оспорить сделку уступки долей на основании ст. 170 ГК РФ, например, как мнимую.
Тем самым, при недобросовестности должника, являющегося единственным участником общества с ограниченной ответственностью, либо всех участников, действующих заодно, обращение взыскания на доли в уставном капитале ООО, в том числе по налоговым или иным публичным обязательствам может быть парализовано, причем без каких-либо серьезных рисков для недобросовестных лиц.
Во втором случае гражданин – единственный участник общества с ограниченной ответственностью обнаружил по прошествии некоторого времени, что его бывшие деловые партнеры, воспользовавшись его пребыванием в длительной зарубежной командировке, подделали его подпись на договоре уступки долей, совершили после этого еще целый ряд «уступок», после чего зарегистрировали изменения в учредительных документах общества. В результате после признания первой (поддельной) «уступки» недействительной образовалась целая цепочка так называемых «добросовестных приобретателей» долей, в конце которой находились юридические лица – нерезиденты РФ, зарегистрировавшие изменения в учредительных документах. При этом «новые участники» успели сформировать новые органы управления обществом, а последние, к тому же, успели распорядиться имуществом общества, продав его за «пустые» векселя не менее «добросовестным» приобретателям. Не касаясь уголовно-правовой оценки и перспективы имевших место действий, можно убедиться, что и в этом случае действующая редакция п. 6 ст. 21 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» чуть было не лишила обманутого первоначального участника ООО своих прав.
Стремление законодателя максимально упростить процедуры организации и деятельности обществ с ограниченной ответственностью вполне оправданно и в принципе заслуживает одобрения. Вместе с тем, простота процедур не должна создавать условий для практически безнаказанного злоупотребления правами и совершения преступлений.[67]
Как видно уже из описанных выше реальных ситуаций, для того, чтобы предупредить вышеупомянутые и подобные способы обмана нужно изменить ст. 21 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», введя в нее норму о том, что отчуждатель долей в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью утрачивает, а приобретатель приобретает права участника с момента государственной регистрации изменений в учредительных документах общества. Эта мера также будет служить устранению несоответствий данных государственного реестра юридических лиц об учредителях фактическому составу учредителей обществ с ограниченной ответственностью, вводя принцип безусловной публичной достоверности данных государственного реестра юридических лиц. В качестве альтернативы, возможно введение обязательной нотариальной формы сделок уступки долей в обществах с ограниченной ответственностью по примеру Германии и ряда других стран, однако первый вариант решения проблемы представляется, все же, более экономичным и соответствующим потребностям современного отечественного делового оборота.
Заканчивая дипломную работу, подвожу итог основных положений по обществу с ограниченной ответственностью.
Общество с ограниченной ответственностью обычная и наиболее распространенная в нормальном имущественном обороте форма коллективной предпринимательской деятельности. Оно возникло как переходная (средняя) форма между существовавшими полным товариществом и АО. При этом ООО заимствовало признаки предшествующих товариществ и обществ.
Исследование положения ООО в хозяйственном обороте РФ привело к следующим выводам. До недавнего времени документом, регулирующим процесс создания и деятельности обществ с ограниченной ответственностью, был только Гражданский кодекс РФ. Но основную роль в развитии правовой базы для обществ с ограниченной ответственностью и устранении белых пятен в регулировании их деятельности сыграл Федеральный закон РФ «Об обществах с ограниченной ответственностью», принятый Государственной Думой 14 января 1998г. и введенный в действие с 1 марта 1998г.
Однако уже в первые месяцы применения Закона показали, что, во-первых, не все его нормы понятны участникам и командам управления обществ из-за достаточно сложной их юридической конструкции.
Во-вторых, Закон, устранив одни белые пятна, породил другие, не предложив их однозначного решения.
В-третьих, Закон сформулировал несколько вариантов решения некоторых вопросов, тем самым перед участниками общества была поставлена проблема выбора.
Принять решение из ряда предложенных вариантов – всегда трудная задача. Чтобы найти правильное, адекватное соответствующим условиям решение, необходимо ясно представлять то, из чего ты выбираешь и каковы могут быть последствия такого выбора. К этому участники обществ оказались не готовы.
Необходимо детальное урегулирование законом правого положения органов управления обществом, т.к. ГК РФ устанавливает в этой области лишь самые общие правила. Высшим органом управления обществом является общее собрание его участников, один голос в котором соответствует одной доле в уставном капитале. Исключительная компетенция общего собрания перечислена в п. 3 ст. 91 ГК РФ и включает: изменение устава общества и размера его уставного капитала, образование и прекращение исполнительных органов общества, утверждение годовых отчетов и балансов, распределение прибылей и убытков, реорганизацию и ликвидацию общества, избрание его ревизионной комиссии (ревизора).
Специалисты Минэкономразвития, давно мечтавшие подправить Закон об обществах с ограниченной ответственностью, вплотную приблизились к реализации своей идеи. Проект, посвященный совершенствованию такой организационно-правовой формы, как общество с ограниченной ответственностью, одобрен Правительством и ждет своего часа «икс» в Думе. В ноябре 2005 г. он уже был одобрен в первом чтении.
Поправки устранят существующую в настоящее время двойственность учредительных документов ООО путем исключения из их перечня учредительного договора. Обществам разрешат составлять только устав, который будет являться единственным учредительным документом и который в отличие от договора не требует для своего изменения волеизъявления всех участников. При этом в уставе не будут отражаться сведения о размере и номинальной стоимости доли участника общества, что исключает необходимость вносить в него правки каждый раз при изменении структуры уставного капитала общества или состава участников.
Изменениям подвергнутся правила выхода участников из общества. Законопроект исключает возможность свободного выхода участника из общества с ограниченной ответственностью.
Сейчас такая неограниченная возможность, по мнению разработчиков, зачастую используется как способ уклонения от имущественных претензий за убытки, причиненные самому обществу и его кредиторам. Таким образом, нарушаются права и законные интересы не только остающихся участников, но и кредиторов общества. Дабы решить эту наболевшую проблему, предлагается установить, что прекращение членства возможно в случае перехода доли к обществу или к иному лицу.