Наличие в действующем праве таких феноменов, как индивидуальные нормы и соответствующие им обычаи правоприменения, является основанием выделения источников актуального права. Законодательство, нормативно-правовые акты являются источниками права в потенциальном смысле, так как они могут быть реализованы в ином социально-политическом контексте, чем предусматривал законодатель, или не реализованы вообще в силу различных, как объективных, так и субъективных причин.
Неверным было бы полагать, что нормы актуального права возникают только на основании закона, нормативных актов. Целый ряд реальных юридических правил поведения формируется обществом вне законодательного процесса.
Для санкционированных источников права характерно участие государства только на втором этапе актуального правотворчества, когда оно претворяет в жизнь, признает в качестве юридических неправовые нормы (обычные, моральные, религиозные и т. д.).
В данном случае следует обратить внимание на различие между санкционированными источниками права в потенциальном и реальном отношениях. Потенциальные санкционированные источники существуют в том случае, когда неюридические нормы одобряются в качестве правовых законом, об актуальных же санкционированных источниках права можно вести речь, когда неюридические нормы признаются в качестве правовых предписаний практическим путем, в ходе их применения. Соответственно, различным будет значение правового обычая, актуализирующего санкционированные источники права. Особенности санкционированных источников актуального права заключается в том, что их признание государством, выраженное в правовом обычае, носит конклюдентный, молчаливый характер и может быть явно выраженным или подразумеваемым.
О явно выраженной молчаливой санкции неправового источника можно вести речь в том случае, когда он применяется в качестве юридической формы органами исполнительной или судебной власти.
В правовом государстве возможность и пределы молчаливого санкционирования неправовых источников предопределены разделением властей в системе государственных органов. Поскольку законодательная власть (как правило разрабатывать и принимать основные нормы государственной и общественной жизни) принадлежит высшим представительным органам государства, поскольку исполнительная и судебная ветви власти, осуществляющие применение права, должны проводить в жизнь, конкретизировать и уточнять положения закона, поскольку они не должны и не могут выходить за пределы права, т.е. самостоятельно производить санкционирование неюридических норм.
Поскольку мы рассматриваем право в прагматичном аспекте его бытия, то должны понимать под сферой права именно сферу законодательного урегулирования. В правовом государстве существует разделение властей, в соответствии с чем исполнительная и судебная ветви власти не должны допускать появления каких-либо норм, не соответствующих по содержанию действующему законодательству. Однако на практике нередко создаются неюридические нормы, нарушающие закон. Эти нормы при определенных условиях (их эффективности, формальной определенности, безразличном отношении со стороны государства) принимают правовой характер. Сам по себе факт существования таких норм не придает им юридического характера, так как гражданское общество не создает права по определению; решающее значение имеет их молчаливое признание (допущение) со стороны государства либо из-за признания их справедливого характера, либо из-за неспособности противостоять им, либо из-за корыстных соображений чиновников.
Актуальное право как атрибутивный элемент любой правовой системы выполняет следующие функции6 конкретизация, адаптация, коррекция положений нормативно-правовых актов. В силу того, что нормы закона носят обратный характер, требуется детализация их предписаний, учитывающая особенности правовых ситуаций. Изучая процесс конкретизации положений закона, мы сталкиваемся с явлениями как логического, так и социального плана.
Актуально-правовая адаптация положений закона происходит в тех случаях, когда юридическая практика в рамках заданных законодательством параметров вырабатывает новые нормы, учитывающие социально-политические и исторические особенности правоприменительной деятельности. Это случается при применении аналогии права и закона, при уточнении принципов, оценочных понятий, программных положений, закрепленных законом, при реализации нормативных актов других государств в ходе правопреемства и рецепции права.
О коррекционной функции актуального права можно вести речь в том случае, когда возникает антагоническое противоречие между законодательными нормами и общественными отношениями, которое устраняется благодаря тому, что юридическая практика приостанавливает, изменяет, отменяет устаревшие или неадекватные нормы закона, которые, хотя и не имеют нормативных аналогов в социальной жизни, с формальной точки зрения сохраняют прежнее содержание и действительность. Коррекционная функция актуального права обеспечивает обновление правовой системы и ее приспособление к общественным отношениям. Очевидно, что в силу жесткости закона, ангажированности законодателей, неповоротливости законодательного механизма мы не можем ожидать своевременной новеллизации права, которая должна потому осуществляться самим обществом. К тому же практический характер, движение по нему совершается с непосредственным участием субъектов права, под влиянием их интересов.
Таким образом, актуальное право есть совокупность норм, создаваемых как гражданским обществом, так и государством в сфере законодательного регулирования при реализации права и выполняющих функции конкретизации, адаптации и коррекции закона и обновления правовой системы. [XXXVI]
6. Заключение.
В заключении своей работы мне хотелось бы представить две точки зрения на соотношение подходов и теорий. Первую высказывают В.Н. Кудрявцев и А.М. Васильев. “Идея многоаспектного, многостороннего подхода к праву ныне, видимо наиболее точно отражает общие усилия ученых по его изучению. Каких бы взглядов на право они не придерживались, все против односторонности.” [XXXVII]Таким образом, они выдвигают интегративный подход в понимании права, и считают, что он наиболее полно отвечает потребностям современности. “Сегодня в правовой науке создалась ситуация, когда аналитические разработки перешагнули через наличные теории (ведь понятие, по существу, есть развивающаяся теория ). Поскольку наличный аналитический материал уже не укладывается в существующие теории, потребность синтеза необходимо ведет к новой теории (понятию), более адекватно обобщающей данные анализа.”[XXXVIII] Этой точки зрения придерживаюсь и я.
О.Э. Лейст имеет другой взгляд соотношение подходов: ”… однако, не следует, что общее понятие права должно быть синтезом, суммой, соединением трех представлений. Наоборот, каждое из них – необходимый противовес другим, что не дает впасть в крайность, уйти за пределы права к беззаконию и произволу. Суть в том, что между крайними точками зрений трех концепций права не истина, а сложнейшее общественное явление – право, которое в любой из своих частей может стать и бытием свободы, и орудием порабощения и произвола, и компромиссом общественных интересов, и средством угнетения , и основой порядка…. Быть может, польза и социальное назначение каждой из концепций в том и состоит , чтобы через критику уязвимых сторон других концепций высветить негативные свойства и опасные тенденции самого права.”[XXXIX]
Обыкновенный человек понимает право так, как позволяет ему собственный разум в определенных культурологических традициях соответствующей эпохи и общества. Для него понимание права во временном масштабе ограничено рамками его жизни. Однако это не означает, что после его смерти правопонимание исчезнет совсем. Такие элементы правопонимания, как знания, оценки, могут передаваться другим людям, а исследователь- ученый оставляет после себя еще и письменные представления о праве. Другими словами, образ права, сложившийся в умах наших предшественников и выразившийся в виде той или иной концепции, оказывает заметное влияние на формирование правопонимания у потомков.[XL]
7. Библиография
1. Алексеев С.С. Философия права. – М.: НОРМА, 1999. – 329 с.
2. Алексеев С.С. Право. Опыт комплексного исследования. – М.: Статут, 1999. – 709 с.
3. Васильев А.М., Кудрявцев В.Н. Право: развитие общего понятия// Сов. Государство и право.– 1985. – № 7.- С. 3-13.
4. Лейст О.Э. Три концепции права// Сов. Государство и право. - 1991. – № 12. – С. 3 – 11.
5. Нерсесянц В.С. Юриспруденция. Введение в курс общей теории права и государства. – М.:Норма - Инфра•М., 1999. – 282 с.
6. Теория государства и права: Курс лекций/ Под. ред. Н.И. Матузова , А.В. Малько. – М.:Юрист,1999 – 671 с.
7. Теория государства и права: Учебник / Под ред. В.М. Корельского, В.Д. Перевалова – 2ое изд., изменен., доп. - М.:Норма - Инфра•М.,2000. – 595 с.
8. Теория государства и права: Учебник Под.ред. В.М. Корельского, В.Д. Перевалова – М.Норама- Инфра М, 1997.- 570 с.
9. Родько Т., Медведева Н., Позитивизм как научное наследие и перспектива развития права в России // ГиП- 2005. - № 3.
10. Муравский А. Актуально правовой аспект правопонимания // ГиП- 2005.- №2
11. Юридический словарь, Москва 2000г.
[I] Теория государства и права/ Учебник под редакцией В.М. Корельского и В.Д. Перевалова. С. 217.
[II] Юридический словарь, Москва 2000г.
[III]Теория государства и права: Курс лекций/ Под. ред. Н.И. Матузова , А.В. Малько. М.,1999. С. 129.
[IV] КОНСТИТУЦИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ст. 17, п.2
[V]Теория государства и права: Курс лекций/ Под. ред. Н.И. Матузова , А.В. Малько С. 130.