Делювиально-эоловый (?) светлый серокоричневый суглинок (в кровле опесчаненый) с редкими серыми и коричневыми слойками (до 5 см). И.м. слоя ~ 0,8 м. Отложения деформированы (смяты) при дефлюкционно-солифлюкционных процессах и рассечены морозобойными трещинами (заложены с поверхности напластования между слоями 6 и 7) на глубину более 0,6 м. Кровля слоя нечеткая, неровная, пламе- видная - имеет слабое падение по азимуту 260о. Отложения, вероятно, с некоторым перерывом перекрыты вышележащими образованиями.
Элювиально-делювиальные отложения, деформированные дефлюкцией и солифлюкцией (и другими криогенными процессами). Представлены очень плотным серым опесчаненым суглинком (по трещинам сильно ожелезненным). Порода пористая (встречаются скопления карбонатных конкреций) со следами корней ископаемых растений. В подошве заметны слойки черносерого суглинка (следы размытого гумусового горизонта), насыщенные кусочками (до 1 см) древесного угля, а также гравием и галькой (до 3 см), особенно в понижениях. Гальки преимущественно представлены черным кварцитом (полуокатанные и хорошо окатанные), реже - серо-зеленым песчаником (слабо окатанные). Отложения также насыщены костями северного оленя, которые хаотично распространены по всему слою (преобладают в подошве) и из-за криотурбаций залегают под различными углами, в том числе вертикально. В основном ископаемые остатки представлены остроугольными обломками костей до 15 см (более 70%); целых и крупных фрагментов мало: чаще это фаланги, пяточные, таранные и дистальные эпифизы метатарзальных и длинных трубчатых. Степень выветривания костей соответствует 0-й и 1-й стадиям, но на всех остатках имеются следы корней растений и/или коррозии. Совместно с фауни- стическими остатками обнаружены палеолитические артефакты из серого и черного кварцита, реже песчаника. Поверхность напластования со слоем 5 несет следы солифлюкционных и делювиальных процессов (волны, бугры, продольные борозды). Кровля слоя нечеткая, неровная (волнистая), но ясная - разбита морозобойными трещинами (длина до 0,9 м, ширина в устье до 0,4 м), проникающими в слой 4. В.м. слоя до 0,5 м (вблизи трещин ~ 0,1 м - характерное выжимание отложений). Поверхность напластования падает под углом ~ 10о по азимуту ~ 260°. Отложения с явным перерывом перекрыты вышележащими образованиями.
Эолово-делювиальный суглинок, представленный чередованием желто-коричневых (более 60% объема) и серо-коричневых прослоев (до 10 см). Отложения по мо- розобойным трещинам проникают в подстилающие образования (слои 6 и 5). В.м. слоя 1,2—1,4 м. Кровля неровная, нечеткая, но ясная - разбита трещинами/клиньями невыясненного генезиса (морозобойными или усыхания), т.к. не удалось выявить все нюансы текстур из-за сильного нарушения верхней части разреза при вскрышных работах на буроугольном разрезе. Заложение трещин/клиньев, вероятно, происходит с поверхности напластования слоев 8 и 9. Отложения, возможно, с перерывом перекрыты вышележащими образованиями.
Темно-коричневый лессовидный суглинок. И.м. ~ 0,3 м. Кровля разбита трещинами/клиньями (при зачистке кровли, в плане выявлены полигоны хаотичной формы и размеров от 1,3 до 2 м, более напоминающими процессы усыхания глинистых пород). Отложения с перерывом перекрыты вышележащими образованиями.
Погребенный гумусовый горизонт черноземного типа (предположительно атлантический оптимум голоцена) - черная «жирная» супесь. По трещинам/клиньям (длина до 0,6 м и более при ширине до 0,3 м) отложения проникают в слои 8 и 7. В.м. слоя более 0,2 м (верхняя часть разреза в точке наблюдения уничтожена при вскрышных работах).
Современный почвенный горизонт черноземного типа (описан на участке разреза, ненарушенном вскрышными работами) - серо-черная супесь. В.м. ~ 0,7 м.
Выявленная при зачистке разреза немногочисленная коллекция артефактов (в основном обнаружены отще- пы и чешуйки, из орудий найдены лишь скребло и угловой резец) типологически характерна для позднесар- танского временного этапа развития палеолитических индустрий. Это не противоречит стратиграфической позиции и результатам радиоуглеродного датирования (проведенного по выше указанной методике) костей северного оленя - 10130±190 лет (СОАН-5774), залегающих совместно с артефактами в слое 6.
Несмотря на явный естественный перенос фауни- стических и культурных материалов вниз по палеосклону, тафономический анализ указывает, по-видимому, на происхождение местонахождения в результате деятельности древнего человека. По мнению авторов, исследуемый участок являлся местом специализированной охоты на северного оленя, где впоследствии производилась разделка туш убитых животных. Преобладание среди находок фаланг, метатарзальных, таранных, пяточных костей объясняется отчленением дистальных отделов конечностей как не имеющих практической и пищевой ценности. Водораздельная территория с выходами на дневную поверхность среднеюрских отложений и кор выветривания, обогащенных щелочными и щелочноземельными элементами, на наш взгляд, прямо указывает на существование в самом конце плейстоцена на данном участке зверового солонца. Достаточно «молодой» (самый конец плейстоцена - ранний голоцен) возраст минерального (геохимического) оазиса косвенно подтверждают редкие находки костей и зубов мамонтов в осыпях северной стенки Березовского разреза. Проведенный анализ данных по соседним районам предполагает, что мамонты практически исчезают на данной территории с рубежа ~ 12 000 радиоуглеродных лет назад.
К аналогичному выводу о природе скопления костей крупных млекопитающих и связанных с ними культурных материалов пришли сотрудники экспедиции Института истории материальной культуры РАН, проводившие в 2005-2006 гг. на данном участке охранные раскопки в связи с продвижением на север вскрышных работ Березовского буроугольного разреза. Результаты этих исследований во многом близки нашим данным. Основное расхождение (кроме отдельных деталей строения разреза) заключается в радиоуглеродном датировании. Так, семь датировок костей животных указывают на возраст вмещающих отложений более 23 000-39 400 лет [29]. Представленные 14С-да- ты, очевидно, не соответствуют стратиграфической позиции ископаемых остатков в разрезе и типологии артефактов, о чем говорит и руководитель проведенных раскопок. По нашему мнению, удревнение абсолютного возраста могло произойти из-за загрязнения ископаемых остатков, долго экспонировавшихся на поверхности, «древним» углеродом (открытая добыча бурого угля в непосредственной близости от раскопов). Необходимо отметить, что изучение археологического памятника проводилось и после 2006 г., но информация о результатах этих работ в печати не опубликована.
Таким образом, Назаровская впадина (вслед за бассейном р. Кия) потенциально является одной из интереснейших территорий, в пределах которых уже в ближайшее время могут быть открыты и изучены новые местонахождения мамонтовой фауны и палеолитические стоянки на зверовых солонцах плейстоцена. Не менее важными районами представляются бассейны рр. Кемчуг и Большой Улуй (правые притоки р. Чулым), а также сама долина р. Чулым севернее хребта Арга, где широко представлены юрские и меловые отложения, являющиеся субстратом для благоприятных геохимических ландшафтов. Это утверждение имеет веское основание в связи с полученными новыми данными [30], а также местоположением Ачинской стоянки, великолепный фаунистический и культурный материал которой, вероятно, относится также к сартанскому времени, но изучен не в полной мере. К сожалению, сама стоянка в настоящее время недоступна для исследований, т.к. на этом участке находятся дачные постройки и ачинская городская свалка мусора.
В заключение можно отметить, что работы, проводимые авторами настоящей статьи, имеют практическое значение для геоэкологических исследований в контексте изменения абиотической среды обитания крупных млекопитающих, в том числе современного человека. Авторы признательны руководству филиала «Разрез Березовский-1» ОАО СУЭК-Красноярск: исполнительному директору М. В. Пальшину и главному инженеру А.И. Буйницкому за возможность проведения работ в пределах буроугольного разреза, и благодарны Г.М. Гевле, А.В. Набока и С. А. Краснолуцкому за помощь в проведении полевых исследований.
Список литературы
Паничев А.М. Литофагия в мире животных и человека. М.: Наука, 1990. 224 с.
Бгатов В.И., Лазарев П.А., СпешиловаМ.А. Литофагия и мамонтовая фауна. Якутск: Якутский научный центр СО АН СССР, 1989. 34 с.
Кужельный Н.М., Лизалек Н.А., Бгатов В.И., Золотарев А.Л. Геология и вещественный состав фагиальных земель юга Сибири // III века горно-геологической службы России. Томск: ГалаПресс, 2000. С. 215-218. Т. 2.
Чепуров К.П., Черкасова А.В., Акулов Н.М. и др. Уровская болезнь. Благовещенск: Амур. кн. изд-во, 1955. 199 с.
Ковальский В.В. Геохимическая экология. М.: Наука, 1974. 299 с.
Лещинский С.В. Геология и палеогеография позднепалеолитической стоянки Шестаково // Палеоэкология плейстоцена и культуры каменно го века Северной Азии и сопредельных территорий: Материалы Междунар. симп. «Палеоэкология плейстоцена и культуры каменного века Северной Азии и сопредельных территорий». Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 1998. С. 209-220. Т. 1.
Деревянко А.П., Зенин В.Н., Лещинский С.В., Мащенко Е.Н. Особенности аккумуляции костей мамонтов в районе стоянки Шестаково в За падной Сибири // Археология, этнография и антропология Евразии. Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2000. № 3 (3). С. 42-55.
Деревянко А.П., Молодин В.И., Зенин В.Н. и др. Позднепалеолитическое местонахождение Шестаково. Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 168 с.
Лещинский С.В., Бурканова Е.М., Орлова Л.А. Кочегур - новое мамонтовое местонахождение - зверовой палеосолонец на юго-востоке За падно-Сибирской равнины // Вестник Томского государственного университета. 2003. Приложение№ 3 (II). С. 126-128.