Примером может служить дело М., который был осужден за умышленное убийство подростка при следующих обстоятельствах. В целях предупреждения кражи рыбы из мереж он сделал сигнализацию, для чего к мосткам, с которых мережи ставились в реку, провел из своего дома провода и подключил их к электросети напряжением 220 В, а в доме установил звонок. При попытке разъединить провода от сигнализации с целью кражи мереж ночью несовершеннолетний похититель был убит электротоком. М. предвидел возможность наступления тяжких последствий и с целью их предотвращения оповестил односельчан о существовании сигнализации под значительным напряжением и просил соседей не допускать детей к этому месту, а также показывал сигнализацию пастухам. Кроме того, он принял целый ряд технических мер по предупреждению случайного поражения электротоком, к тому же подключал сигнализацию к электросети лишь в ночное время и только тогда, когда он сам находился дома. Поэтому в приговоре по этому делу Суд с полным основанием указал, что «в данном случае М. проявил преступную самоуверенность , поскольку он знал об опасности, которую представляет для человека электроток напряжением 220 В, но легкомысленно надеялся на предотвращение тяжких последствий. При этом он рассчитывал не на случайность, а на такие объективные факторы, которые, по его мнению, исключали возможность наступления тяжких последствий». При такой ситуации содеянное М. содержит состав не умышленного, а неосторожного убийства.
Расчет, хотя и необоснованный, самонадеянный, но конкретные факторы, способные, по мнению виновного, предотвратить наступление общественно опасных последствий, существенно отличает преступное самоуверенность от косвенного умысла, при котором такой расчет отсутствует, хотя и возможна ни на чем не основанная надежда, что вредные последствия не наступят.
Таким образом, правильное установление формы и вида вины необходимо для квалификации содеянного, определение степени вины при индивидуализации наказания, установления круга обстоятельств, подлежащих доказательству, надлежащего воспитательного воздействия приговора на осужденного и иных лиц.
Заключение.
Традиционное двучленное подразделение умысла на интеллектуальный и волевой моменты вызывает возражения не только с позиции правоприменения, но и с точки зрения психологический корректности.
Законодательная дефиниция умысла УКУ ориентирована, прежде всего, на преступления с так называемым материальным составом. Для того чтобы доказать наличие умысла в действиях лица, правоприменитель должен со всей определенностью установить, что субъект в результате совершаемых им действий предвидел возможность наступления общественно опасных последствий и желал их наступления или по меньшей мере сознательно допускал итоговый негативизм поведения. Между тем уголовное законодательство предусматривает ответственность и за совершение преступлений с так называемым формальным составом, где последствия не являются предметом доказывания, например клевета, оскорбление и т. п. Субъективная сторона таких преступлений характеризуется, как правило, умыслом. Но законодательная формулировка умысла к таким преступлениям неприменима, поскольку последствия не являются признаком деяния, а умысел ориентирован исключительно на объективированный вовне результат. Правоприменитель вынужден выходить из столь затруднительного положения с помощью искажения законодательной формулировки, игнорируя момент предвидения вовсе, а момент желания перенеся с последствий на действие: субъект сознавал общественную опасность своего деяния и желал его совершить.
Уголовный закон представляет собой отражение социальных условий при совершении преступлений. Наличие неосторожных составов, их тенденция, изменение их законодательной структуры является реакцией государства на неосторожную преступность как на продукт определенных условий. Важно четкое определение соотношения объективных и субъективных факторов основания уголовной ответственности. В развитии уголовно-правовой теории просматривается тенденция преобладания значения вины и иных субъективных моментов, то есть наступления времени дифференциации ответственности в зависимости от личностных обстоятельств.
Статистика же утверждает, что по неосторожности совершается лишь одно из каждых десяти преступлений, однако это не означает факт возможной недооценки их распространенности и опасности. В условиях научно-технического прогресса заметно увеличивается число неосторожных преступлений, совершенных в таких сферах, как охрана окружающей среды, безопасность движения и эксплуатации всех видов транспортных средств, безопасность условий труда, использование новых мощных источников энергии и других. С дальнейшим развитием техники и различных видов транспорта, бытовой химии, с обострением проблем экологического характера вопрос об ответственности за неосторожные преступления приобретает особое значение, что не раз отмечалось в юридической печати.
Список использованной литературы:
1. Конституция Украины (от 28.06.1996 г., с изменениями на 1.01.2007 г.)
2. Уголовный кодекс Украины от 1.09.2001 года (с изменениями и дополнениями по состоянию на 15.02.2007 года). – Х.: «Одиссей», 2007.
3. Большая Российская Юридическая Энциклопедия. СПб.: ЗАО «ВК-КОДЕКС», 1(1) 1998; Юридический Справочник для всех. СПб.: ЗАО «ВК-КОДЕКС», 1(3) 1998.
4. Ветров Н.И. Уголовное право. Общая и Особенная части: Учебное пособие. - М.: Книжный мир,1999.
5. Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж. – 1974.
6. Дагель П.С. Пути совершенствования уголовно-правовых мер борьбы с преступностью // Проблемы правового регулирования вопросов борьбы с преступностью. Владивосток, 1977.
7. Дагель П.С. Проблемы вины // Учен. зап. Дальневосточного гос. университета. Владивосток, 1968.
8. Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. Принципы советского уголовного права. М., 1988.
9. Кригер Г.А. Понятие и содержание вины в уголовном праве. – Вест. Моск. ун-та. – 1993.
10. Кримінальне право України. Загальна частина. За ред. М.І. Бажанова, В.В. Сташиса, В.Я. Тація. – Київ – Харків, Юрінком Інтер – Право, 2001.
11. Кудрявцев В.Н. Закон, поступок, ответственность. М., 1986.
12. Кулыгин В.В. Виновная ответственность и субъективное вменение в уголовном праве. Учебное пособие.- Хабаровск: Высшая школа МВД РФ, 1996.
13. Нерсесян В. А. Неосторожная вина, Москва, 1988.
14. Нерсесян В.А. О концепции вины в уголовном праве // Криминологические и уголовно-правовые идеи борьбы с преступностью. - М., 1996.
15. Рарог А.И. Общая теория вины в уголовном праве. М., 1980.
16. Рарог А.И. Субъективная сторона преступления // Учебник уголовного права. Общая часть / Под ред. В. Н. Кудрявцева и А. В. Наумова. М., 1996.
17. Тихонов К.Ф. К вопросу о разграничении форм виновности в советском уголовном праве // Правоведение. 1963. № 3. С. 87; Комментарий к УК РСФСР 1960 г. М., 1980. С. 19.
18. Уголовное право-учебник для вузов. Под редакцией И. Я. Козаченко, З. А. Незнамова, М., 1997 г.
[1]Кулыгин В.В. Виновная ответственность и субъективное вменение в уголовном праве. Учебное пособие.- Хабаровск: Высшая школа МВД РФ, 1996.- с. 6.
[2]Кудрявцев В.Н. Закон, поступок, ответственность. М., 1986. С. 327.
[3]Ветров Н.И. Уголовное право. Общая и Особенная части: Учебное пособие. - М.: Книжный мир,1999.- с .9-10
[4] См. Уголовное право-учебник для вузов. Под редакцией И. Я. Козаченко, З. А. Незнамова, М., 1997 г., с. 180.
[5]Большая Российская Юридическая Энциклопедия. СПб.: ЗАО «ВК-КОДЕКС», 1(1) 1998; Юридический Справочник для всех. СПб.: ЗАО «ВК-КОДЕКС», 1(3) 1998.
[6]Уголовное право-учебник для вузов. Под редакцией И. Я. Козаченко, З. А. Незнамова, М., 1997 г., с. 181.
[7] Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж. – 1984. – С. 23-25.
[8]См.: Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1974. С.63-67; Рарог А.И. Общая теория вины в уголовном праве. М., 1980. С. 6-8.
[9] Кригер Г.А. Понятие и содержание вины в уголовном праве. – Вест. Моск. ун-та. – 1993. – С. 34-39.
[10]Нерсесян В. А. Неосторожная вина, Москва, 1988.- С. 19-20
[11]Ветров Н.И. Уголовное право. Общая и Особенная части: Учебное пособие. - М.: Книжный мир, 1999. С.45