Утром 16 февраля жители Бехара предупредили техасцев о приближении мексиканской армии[31]. Тревис пренебрёг этими сообщениями, решив, что это слухи[32]. 21 февраля Санта-Анна вместе с авангардом достиг берегов реки Медины в 40 км от Бехара[33][34]. Не зная, что противник уже так близко, почти весь гарнизон Аламо присоединился к жителям Бехара, отмечающим день рождения Джорджа Вашингтона 22 февраля[35]. Санта-Анна узнал о намечающемся празднике и послал генерала Хоакина Рамиреса-и-Сесму захватить незащищённый Аламо, однако внезапно хлынувший дождь остановил эту операцию[34].
3. Осада
3.1. Установление блокады
Ответ Хосе Бартреса техасскому эмиссару на запрос об условиях почётной капитуляции:[36]
Доношу до вашего сведения, что в соответствии с приказом Его Превосходительства, мексиканская армия не может заключать никаких соглашений с иностранными повстанцами, они не могут обращаться за помощью, и если они хотят спасти свои жизни, то они должны отправиться в расположение верховного правительства. Только от него они могут ожидать пощады, после рассмотрения их дел.
запись в журнале Хуана Альмонте
В отличие от Тревиса, население Бехара полагало, что мексиканская армия всё равно появится. К 23 февраля жители разъехались, город опустел. Тревис поставил одного из своих солдат в наблюдение на колокольную башню церкви Сан-Фернандо. Несколько часов спустя он послал нескольких разведчиков обследовать местность вокруг. В 2,4 км от города они обнаружили мексиканские войска и быстро вернулись в город[35]. Гарнизон был совершенно не готов к наступлению мексиканской армии[37]. Техасцы быстро согнали скот в Аламо и обшарили несколько недавно покинутых домов в поисках пищи[38]. Несколько членов гарнизона в целях безопасности перевели свои семьи в Аламо. Среди них был Алмарон Дикинсон, который привёл в форт свою жену Сюзанну и дочь Анжелину, и Боуи, приведший кузин своей покойной жены — Гертруду Наварро и Хуану Наварро Олсбёри с маленьким сыном Олсбёри[39].
Тревис незамедлительно отправил курьеров в Гонсалес и Голиад с просьбами о помощи[40]. После полудня в Бехар вошли 1500 мексиканских военных. Они немедленно подняли флаг кроваво-красного цвета, тем самым показывая, что пощады не будет[40][41]. Тревис в ответ выстрелил из самой большой пушки Аламо[40]. Решив, что Тревис поспешил, Боуи послал Джеймсона на встречу с Санта-Анной[36]. Недовольный единоличным решением Боуи, Тревис послал собственного эмиссара[42]. Техасские эмиссары встретились с полковником Хуаном Альмонте и Хосе Бартресом. Согласно записям Альмонте, техасцы спросили о почётных условиях сдачи, но им сказали, что любая капитуляция должна быть безоговорочной[36]. Узнав об этом, Боуи и Тревис сообща решили снова выстрелить из орудия[42][~ 7].
Первая ночь осады прошла относительно спокойно. Мексиканская кавалерия разместилась к северу и востоку от Аламо, чтобы пресечь прибытие техасских подкреплений[43]. На следующий день прибыло свыше 600 человек[44]. Это позволило Санта-Анне поставить роту к востоку от Аламо у дороги на Гонсалес[45]. Ещё через день Санта-Анна разместил 800 драгун с Альмонте вдоль дороги на Голиад для перехвата ожидаемых техасских подкреплений[46].
В течение первых дней осады мексиканские солдаты устанавливали артиллерийские батареи, сначала в 300 метрах от южной и восточной стен Аламо[47]. Третью батарею поставили юго-восточнее форта. Каждую ночь батареи постепенно приближались к стенам Аламо[45].
3.2. Стычки
Мексиканская армия вела постоянный артиллерийский обстрел. В течение первой недели осады на площадь Аламо упало свыше 200 орудийных зарядов. Техасцы часто подбирали упавшие ядра и повторно их использовали[48]. Сначала техасцы состязались в огне с мексиканскими артиллеристами, но 26 февраля Тревис приказал артиллеристам беречь порох и заряды[49].
Первой жертвой осады стал мексиканский разведчик, убитый техасцами 24 февраля[50]. На следующее утро 200—300 мексиканских солдат перешли реку Сан-Антонио и укрылись в покинутых хижинах у стен Аламо[45][50][51]. Несколько техасцев отважились на вылазку[51], чтобы сжечь хижины под прикрытием огня своих товарищей в Аламо[52][53]. После двухчасового боя мексиканские войска отступили обратно в Бехар[45][53]. Мексиканцы потеряли двоих убитыми и четверых ранеными[45]. Ни один техасец не пострадал[54].
Вечером подул северный ветер, температура упала до 4 °C[49]. Обе армии оказались не готовы к этой перемене погоды[55]. Несколько техасцев вышли на вылазку, чтобы собрать дрова, но вернулись с пустыми руками, наткнувшись на мексиканских солдат[49]. Вечером 26 февраля техасцы сожгли несколько хижин[56]. Санта-Анна послал полковника Хуана Брингаса атаковать техасцев, и, согласно Эдмондсону, один техасец был убит[57].
3.3. Передвижения техасских войск
Выдержка из письма Уильяма Тревиса «Народу Техаса и всем американцам мира»:[58]
Я решил держаться как можно дольше и погибнуть как солдат, который никогда не забывает, что значит собственная честь и его страна. ПОБЕДА ИЛИ СМЕРТЬ
Внезапное появление мексиканской армии застало нескольких техасцев за пределами форта. Многие и не пытались пробраться сквозь мексиканские линии[59], но были и обратные примеры. Так, ночью 23 февраля, Грегорио Эспарса и его семья пролезли через окно в часовне Аламо чтобы присоединиться к техасцам[60]. В среду, 24 февраля, болезнь окончательно свалила Боуи[61] и Тревис остался единоличным командиром гарнизона[61]. В полдень Тревис написал письмо, адресованное народу Техаса и всем американцам мира, которое по мнению историка Мэри Деборы Птит (Mary Deborah Petite) «считается многими одним из образцов американского патриотизма»[62]. Копии письма были распространены по всему Техасу[63], по Соединённым Штатам и большей части Европы[50].
Тревис послал многочисленные письма с призывами о помощи[64]. Новости об осаде разнеслись по колониям и поселенцы собрались в Гонсалесе, ожидая, когда полковник Джеймс Фэннин, командир другого техасского гарнизона, приведёт дополнительные войска[65]. Часть самых нетерпеливых начала марш на Бехар 27 февраля[66]. Той же ночью Тревис послал Сэмюеля Г. Бастиана «поторопить подкрепления»[66]. В исследованиях историка Томаса Рикса Линдлея указывается, что Бастиан вскоре нашёл группу из Гонсалеса и повёл их в Аламо[67]. Но в пути их атаковал мексиканский патруль, заставив вернуться назад четверых добровольцев, включая Бастиана[~ 8]. 32 оставшихся добровольца подошли к Аламо, но в темноте защитники приняли их за мексиканских солдат и открыли по ним огонь, ранив одного добровольца. Услышав его ругань на английском языке защитники открыли ворота[~ 9][68].
Поколебавшись несколько дней, Фэннин в конечном итоге решил оказать помощь Аламо. Утром 26 февраля он повёл 320 человек, 4 орудия и несколько вагонов снабжения в 140-километровый марш от Голиада до Аламо. К концу дня они прошли всего около двух километров[69][70]. На следующий день группа вернулась в Президио-ла-Байя. Фэннин обвинил в отступлении своих офицеров, заявив, что они потребовали прекращения марша после получения сведений о движении на Голиад армии генерала Урреа[71]. Офицеры и солдаты, участвовавшие в марше, утверждали, что решение о прекращении марша было единоличным решением Фэннина[72].
По исследованиям Линдлея, после отмены марша Фэннином больше полусотни человек, большинство из которых принадлежали к роте «Новоорлеанских Серых» (англ. New Orleans Greys), вышли из Голиада на помощь своим товарищам, осаждённым в Аламо[73]. 3 марта эти люди присоединилась к группе, ожидавшей Фэннина в Сиболо-крик[74]. После прибытия мексиканских подкреплений Тревис отправил троих людей, включая Дэви Крокетта, на поиски отряда Фэннина, который, как предполагалось, должен был быть на марше[~ 10][75]. Крокетт доехал до Сиболо-крик и нашёл там техасский отряд, расположившийся в 32 км от Аламо. Перед рассветом 4 марта часть техасцев прорвалась через мексиканские порядки и вошла в Аламо. Вторая группа была рассеяна по прерии мексиканскими солдатами[76] в ходе оборонительного ночного боя, согласно докладу в журнале Альмонте[77].
3.4. Подготовка к штурму
3 марта техасцы увидели из-за стен на центральной площади Бехара примерно тысячу мексиканцев в нарядных мундирах, пришедших на помощь Санта-Анне. Полдня мексиканская армия шумно отмечала прибытие подкреплений и новости о победе, которую по слухам одержал генерал Хосе де Урреа над техасским полковником Фрэнком У. Джонсоном в битве при Сан-Патрисио 27 февраля[78]. Большинство техасцев ошибочно полагало, что осадные войска под Аламо возглавлял Сесма и что сейчас мексиканцы отмечают прибытие самого Санта-Анны. С приходом подкреплений численность мексиканских войск под Аламо дошла до 2400 человек[79].
4 марта, на следующий день после прихода подкреплений Санта-Анна созвал своих старших офицеров на совет и предложил штурмовать форт. Большинство участников совета рекомендовало подождать прибытия двух двенадцатифунтовых (5,4 кг) орудий, которое ожидалось 7 марта. Местная жительница (возможно это была Хуана Наварро Олсбёри) явилась к Санта-Анне этим вечером и попыталась договориться с ним о сдаче защитников Аламо[80]. По мнению многих историков этот визит и подогрел нетерпение Санта-Анны. Как заметил историк Тимоти Тодиш: «Бескровная победа могла принести лишь небольшую славу»[81]. На следующее утро Санта-Анна объявил своим помощникам, что штурм состоится ранним утром 6 марта[81].
Этим вечером стены Аламо покинул последний курьер — Джеймс Аллен. Он нёс личные послания Тревиса и нескольких других техасцев[82]. Легенда гласит, что 5 марта Тревис собрал своих людей и объяснил им, что атака будет скоро и победит мексиканская армия. Он якобы прочертил линию на песке и предложил тем, кто собирается умереть за Техас, переступить линию и встать рядом с ним. Прикованный к постели Боуи попросил Крокетта и нескольких техасцев перенести его кровать через линию. За линией остался только один человек — Луис «Мозес» Роуз. Объяснив товарищам, что он ещё не готов умереть за Техас, Роуз дезертировал этим же вечером. Этот эпизод был впервые упомянут спустя тридцать пять лет в газетной статье, при этом её автор ссылался на воспоминания собственных родителей, беседовавших с Роузом[83]. Позднее репортёр посчитал некоторые части опубликованной статьи приукрашенными, но Роуз к тому времени уже умер и проверить подлинность истории было невозможно[84]. Пережившие штурм Аламо Сюзанна Дикинсон и Энрике Эспарса подтвердили, что случай с линией имел место, однако многие детали истории противоречат друг другу[85].