Смекни!
smekni.com

Законы Хамураппи как исторический источник (стр. 6 из 8)

Субъектами права могли быть по современной терминологии, не только физические лица, но и лица юридические - храм и дворец ( т. е. государство ). И в этом отношении Законы Хаммурапи далеко опередили не только свою, но и дальнейшие эпохи. Правда, практика была здесь не всегда вполне последовательная. Храмы, например, занимались ростовщической деятельностью, в документе, однако, писалось, что заем получен " от ( такого-то ) бога ". Возможно, что такое написание считалось просто более обязывающим для должника в уплате долга. В Законах Хаммурапи храм и дворец выступают непосредственно лишь в очень редких случаях: либо когда речь идет о похищении храмового или дворцового имущества ( п. 6 и 8 ; причем по п. 6 вор сразу же подвергался смертной казни, а по п. 8 он мог и уцелеть, заплатив правда при этом большой штраф. Разница между этими статьями заключается видимо в том, что статья 6 имеет ввиду кражу, совершенную непосредственно на священной территории дворца или храма , т. е. святотатство , а потому и карается смертью без всяких " если ", которые имеют быть место в п. 8 ), либо когда речь идет о выкупе пленного война, о чем говорится в п. 32. Земельные же владения дворца или храмов уже были розданы различного рода держателям, которые и выступали как представители дворца или храма. Охране этой собственности и посвящены статьи 26 - 41. Ну например п. 37

" Если человек купит поле, сад или дом редума, баирума или приносящего доход, то его табличку должно разбить, а также он теряет свое серебро. Поле, сад и дом возвращается их хозяину ".

Эта статья хорошо демонстрирует охрану государственного имущества. Слова " или приносящего доход " ясно свидетельствуют о том, что не только одни воины получали в пользование от государства землю, но и любое другое лицо находящееся на государственной службе. А само слово " продажа ", на мой взгляд, не следует понимать слишком буквально, ведь ни один здравомыслящий человек не стал бы продавать свою землю, которая является единственным источником его пропитания, т. к. воины обеспечивались казеной провизией только во время походов, а если держатель этой земли не являлся воином, то он вообще вынужден был все время заботится о своем желудке и продажа земли была бы равносильна самоубийству. Скорее всего здесь речь идет о том, что кто-то решил воспользоваться затруднительным положением держателя этой земли ( его большими долгами или еще чем-нибудь ) и захотел ему, так сказать, помочь, говоря, мол продай мне землю и с долгами расплатишься. Так как держатель не мог собственнолично отдать эту землю за долги, что запрещается в п. 37. Интересно также и то, что в п 35 и 37 говорится: " если человек купил у редума ... ", а не " если редум продал ... ", что в свою очередь может свидетельствовать о том, что держатели государственной земли уж если и являлись инициаторами подобных сделок, то это случалось крайне редко и , в основном, заключая эти сделки они вполне могли испытывать некоторое давление со стороны " покупателя ", который от подобной сделки мог иметь значительную прибыль, т. к. человек, находящийся поуши в долгах вряд ли стал бы заламывать за землю втридорога. Лишь попутно или случайно эти нормы содержат также и сведения о служебных обязанностях этих держателей. Подобные сведения мы находим в письмах и некоторых административных и частноправовых документах.

Всякий царский служащий или работник владел землей из дворцового фонда лишь условно, в зависимости от выполняемой им службы. Царь мог в любое время отнять такую землю у владельца или заменить ему один надел на другой. В случае смерти владельца земля не переходила по наследству, если на наследника нельзя было возложить ту же службу (илькум); однако по мере того как во множестве случаев эта земля все же переходила к сыну владельца и так как администрация редко считала нужным менять условия землепользования, то надельная земля со временем все более становилась прочным достоянием владельца и его семьи ( п. 27 - 29, 31 - 32 ).

Статья 31: " Если же он ( воин ) будет отсутствовать только один год и вернется, то должно отдать ему его поле, сад и дом, и он сам будет нести свою повинность ".

И в письмах этого времени эта земля часто называется, так же как собственная земля, " владением отцовского дома " (цибит битабим). Тем не менее земля эта, а также дом и огород, расположенный на ней, не могли отчуждаться по произволу владельца ( п. 35 - 38 ).

Статья 38: " Редум, баирум или приносящий доход не может отписывать из поля, сада или дома, связанных с его повинностью, своей жене или дочери, а также отдавать за свой долг ".

Степень свободы распоряжения надельной землей из царского фонда была различной для членов администрации, крупных ремесленников, жриц ( жрецы в Законах Хаммурапи не упомянуты; судя по тому, что жреческие должности могли распродаваться по частям, служба жреца обычно оплачивалась серебром или натурой ) и т. п. , которые могли отчуждать эту землю, с передачей покупателю своей службы ( п. 40 ).

" Надитум, тамкар или обязанный другой повинностью могут отдать свое поле, свой сад и свой дом за серебро. Покупатель должен нести повинность, связанную с полем, садом или домом, которые он купил ".

И для работников дворцового хозяйства (наши бильтим), которым совершенно запрещались отдача надела за долги и дарение его частей жене и детям ( п. 38 ) и, конечно, также его продажа; в аналогичном положении находились и наделы воинов.

Из числа лиц, имевших служебные наделы из царского земельного фонда, в Законах Хаммурапи особое внимание уделяется воинам. Государство Хаммурапи опиралось не столько на ополчение свободных, сколько на постоянное войско ( войны получали от царя за службу наделы земли ). Это способ довольствования воинов был наиболее удобным для создания профессионального войска в условиях господства в основном еще натурального хозяйства и наличия большого фонда царской земли. Такое войско было независимо от местных общинных влияний и служило наиболее надежным оплотом единства государства и деспотической власти. Чтобы сельскохозяйственные работы не отвлекали война от службы существовал институт " подсобников " (таххум): воин брал в товарищество другое лицо, обычно воина же, младшего по чину или сроку службы; они по очереди занимались и сельским хозяйством, и повседневными воинскими обязанностями. Однако наем постороннего лица воином взамен себя для участия в военном походе карался смертью и передачей воинского надела нанятому ( п. 26 ).

" Если редум или баирум, которому приказано выступить в царский поход, не пойдет, или, наняв наемника, пошлет его в замену себя, то этого редума или баирума должно убить; нанятый им может забрать его дом "

Также и воинский командир, принявший наемника или использовавший воина или членов его семьи не для воинской службы, подлежал смертной казни. Таким образом, закон защищал воина от злоупотреблений со сто-роны его командира и от эксплуатации им его в своих интересах, что, конечно, противоречило бы стремлению государства поддерживать боеспособность армии ( п. 33 - 34 ). Вот, например, что говорится в п. 34:

" Если декум или лубиттум ( вероятно, десятник и сотник ) возьмет пожитки редума, причинит вред редуму, отдаст редума в наем, предаст на суде более сильному или возьмет себе подарок, который дал редуму царь, то этого деку-ма или лубиттума должно убить ".

Само присутствие этих статей говорит о том, что притеснения воинов и злоупотребления по отношению к ним случались и, вероятно, достаточно часто, что и привело к тому, что Хаммурапи решил включить в свой кодекс статьи, карающие столь нехорошие деяния, а слова " предаст на суде более сильному ", говорят также и о том, что сами командиры могли испытывать давление со стороны других лиц, выше их по социальной или служебной лестнице.

Царская земля под воинскими наделами полностью исключалась из оборота; лишено было законной силой всякое частноправное распоряжение землей воина ( продажа, обмен, отнятие за долги и т. д. ). Всякая сделка относительно земли воина или наши-бильтим считалась ничтожной и приобретатель этого участка " терял свое серебро " ( п. 35 - 38, 41 ). Правило это действительно проводилось в жизнь. Вернувшемуся из плена воину был обеспечен его надел ( п. 27 ), а в случаи гибели воина его надел передавался его совершеннолетнему сыну, если же совершеннолетнего сына не было, то его матери с детьми выдавалась треть надела на пропитание ( п. 29 ).

" Если сын его малолетен и не может нести повинность своего отца, то должно отдать треть поля и сада его матери, и мать вырастит его ".

А вообще государство действительно заботилось о своих воинах, так, например тамкарам вменялось в обязанность выкупать за рубежом пленных воинов и если у его семьи не хватало средств для возмещения выкупа агенту, то эти расходы возмещал местный храм или, в крайнем случае, казна ( п. 32 ).

" Если редума или баирума, который был уведен в плен во время царского похода, выкупит тамкар и доставит его в поселение, то если в его доме есть чем выкупиться, то он должен выкупить себя сам; если в его доме нечем выкупиться, он должен быть выкуплен в храме своего поселения. Если у храма его поселения нечем выкупить его, то его должен выкупить дворец. Его поле, сад и дом не должно отдавать на его выкуп ".

Причем и в этом случае, как видно, воинский надел отдавать за выкуп запрещалось. Из всего вышеописанного видно, что законы также преследовали цель предотвращения расхищения царской земли, размельчение воинских наделов и разорение воинов.