6. Феномен гипертрофирования влияния общего собрания акционеров в акционированных СМИ.
Конечно, говорить о какой-то «гипертрофированности» общего собрания акционеров, которое и так является высшим органом управления обществом (согласно ст.47 п.1 Закона об АО), вроде бы не очень принято. И тем не менее такой феномен существует и касается не только лишь акционированных СМИ, но и целого ряда предприятий. Причем наиболее характерен он для закрытых акционерных обществ. Почему – будет понятно из дальнейшего содержания. При рассмотрении данного вопроса необходимо оттолкнуться от самой сути общего собрания акционеров, от места этого органа в иерархичной и субординированной системе органов управления акционерным обществом.
Какую же роль играет общее собрание? Анализируя положения главы VII Закона об АО, можно сделать вывод о такой роли, а вкратце охарактеризовать ее по следующим двум позициям:
- Общее собрание акционеров – высший орган управления обществом. Системный анализ компетенции общего собрания (которое, согласно ст.48 Закона об АО, не носит завершенного характера) позволяет лишь сделать вывод о подтверждении этого тезиса. Перечень прав поистине огромен, необъятен. Можно сказать даже больше того – он слишком велик для органа, собирающегося при нормальном функционировании организации – раз в год. Часть полномочий вполне можно было бы делегировать Совету директоров, что предусмотрено рядом статей, имеющих оговорки типа «если отнесение этих вопросов Уставом общества не отнесено к компетенции Совета директоров». Нельзя не сказать, что остальные органы управления обществом либо прямо (как Совет директоров - Наблюдательный совет), либо косвенно (директорат) формируются волей акционеров, выраженной путем прямого, равного, тайного и всеобщего голосования на общем собрании.
- Общее собрание – высший орган целеполагания. Если провести анализ полномочий общего собрания не системно, а конкретно, то получается несколько отличная от первой картина. А именно – большинство вопросов, отнесенных к ведению общего собрания акционеров, носят не то чтобы «неуправленческий» характер, но все же – скорее общий, глобальный, нежели конкретный. Собрание ставит далеко направленные, стратегические цели, своего рода намечает «генеральную линию» развития общества. Воплощением же этих целей в жизнь как раз уже и занимается более «практический» орган – Совет директоров.
На самом деле, если сопоставить нормы Закона об АО, касающиеся компетенции общего собрания (глава VII) и компетенции Совета директоров (часть главы VIII), то напрашивается вывод о приблизительном равенстве этих органов в управлении обществом. А вот теперь мы вплотную подошли к вопросу о гипертрофированной роли общего собрания и даже – о некоем новом качестве самого этого органа, а, стало быть, и всей системы управления обществом.
СМИ – орган в некотором роде и до известной степени «капризный» в том смысле, что за ним нужен постоянный контроль, постоянное наблюдение. Каждая лишняя инстанция, каждое лишнее звено в цепочке управления затрудняют этот процесс, лишают его оперативности или сильно ограничивают ее. Значит – теряется драгоценное время. А в деятельности СМИ иногда смена курса проходит за секундные по историческим меркам периоды – несколько дней. Стало быть, совмещение в одном лице функций общего собрания и Совета директоров – необходимая процедура с точки зрения повышения конкурентоспособности издания и эффективности его работы.
Разрешает ли закон подобные метаморфозы? Да, действительно, ст.64 п.1 абзац 2 Закона об АО говорит, что «в обществе с числом акционеров – владельцев голосующих акций менее пятидесяти устав общества может предусматривать, что функции Совета директоров общества (Наблюдательного совета) осуществляет общее собрание акционеров». В большинстве же акционированных СМИ число «акционеров-владельцев голосующих акций» редко превышает нескольких, пардон, штук. Для СМИ, таким образом, эта норма открывает отличное поле для деятельности. Собрание акционеров фактически и юридически гипертрофируется, сращивается с Советом директоров и подминает под себя практически все управление обществом. В сфере отношений, где прибыль и всяческие гражданско-правовые действия, с ней связанные, не являются основополагающей целью, подобное сращивание представляется жизненно необходимым. Таким образом меняется структура управления акционированным СМИ. Она, как и раньше, носит трехзвенный характер, но роль и название компонент значительно изменились:
1. Общее собрание акционеров. Фактически единственный реальный управляющий орган, совмещающий «стратегический и тактический штаб» в одном лице. Обладает крайне широкими полномочиями.
2. Комиссия по созыву общего собрания акционеров. Единоличный (или коллегиальный) орган, созданный во исполнение положений ст.64 п.1 Закона об АО. Абсолютно декоративное, формальное звено, решающее лишь вопрос о проведении общего собрания акционеров. Даже возможность разработки повестки дня этого самого общего собрания не придает этому органу сколько-нибудь реальной значимости.
3. Исполнительный орган (директорат). При описываемой ситуации в сложившихся отношениях и с учетом специфики СМИ как хозяйствующего субъекта (о которой было сказано выше), ему отводится фактически роль «завхоза».
Справедливости ради надо отметить, что функции ревизионной комиссии (ревизора) общества и ликвидационной комиссии не изменяются, равно как и их роль. Но в контексте тех споров на уровне ученых-цивилистов о том, относятся ли вышеупомянутые органы к органам управления обществом, или нет, это не имеет решающего значения. Ведь в этих спорах до сих пор стороны не могут придти к согласованному мнению о том, считать ли ревизионную и ликвидационную комиссии органами управления, или лишь специфическими учреждениями, решающими конкретный круг задач, ничего общего с управлением не имеющих? Сам автор, кстати, склоняется ко второй точке зрения.
Что же касается феномена «гипертрофирования» роли общего собрания, то, как мы показали – он вполне логичен и не имеет законодательных запретов.
10. Феномен слияния акционеров и кредиторов акционированных СМИ в одном лице.
Оговоримся сразу – феномен этот отнюдь не является исключительным проявлением акционирования СМИ. Исходя из определения кредитора, данного в ст.307 п.1 ГК РФ, других норм ГК РФ и норм Закона об АО, можно сделать вывод, что совпадение кредитора и акционера в одном лице вполне возможно. Его лишь необходимо отличать от одного из оснований прекращения обязательств – от прекращения обязательства совпадением должника и кредитора в одном лице (ст.413 ГК РФ). Данная конструкция неприменима здесь уже потому, что акционер отделен от общества (такой вывод можно сделать на основании ст.2 п.1 и ст.3 п.2 Закона об АО, закрепивших, что акционеры не несут ответственности по обязательствам общества, при условии, что полностью оплатили акции, а общество, в свою очередь, не несет ответственности по обязательствам акционеров). Таким образом акционер вполне может выступать в роли кредитора (как, впрочем, и должника) общества. Другое дело, что экономическая целесообразность кредитования акционерами «своего» общества (этот процесс принято называть «внутренним кредитованием») во многих случаях представляется необоснованным, так как подобное «сотрудничество» может лишить общество экономической самостоятельности. Впрочем, применительно к акционированным СМИ есть некоторые особенности, о которых мы попытаемся поговорить подробнее.
Очевидно, что кредиторам нужны гарантии, особенно – кредиторам «внешним», тем, которые не сталкиваются непосредственно с обществом, не связаны с ним, не имеют каких-то конкретных общих интересов. Как известно, основной гарантией интересов кредиторов акционерного общества является его экономическая стабильность. Она обеспечивается в первую очередь за счет создания уставного капитала, который определяется как минимальный размер имущества общества, гарантирующего интересы кредиторов (ст.25 Закона об АО); поддержания его на необходимом уровне, в том числе – путем осуществления контроля за состоянием чистых активов общества[7] и т.д.