Уже на первом этапе становления института несостоятельности (банкротства) у кредиторов возникала мысль, что иногда было бы лучше совместно управлять имуществом должника-коммерсанта, чем окончательно и бесповоротно разорить его и ликвидировать его дело. Однако, по-другому обстояли дела в случае банкротства физического лица, не имевшего статус коммерсанта. В отношении этих лиц коллективные процедуры не применялись и кредиторы действовали самостоятельно без учета прав и интересов друг друга, что приводило к хаосу и произволу.
Различие в правовом регулировании несостоятельности (банкротства) физических лиц сохранилось до настоящего времени в странах Европейского Союза. Например, Англия, Ирландия, Германия не делают различия в применении законодательства о несостоятельности к коммерсантам или некоммерсантам, в то время как Бельгия, Франция, Греция, Люксембург, Италия, Португалия, Испания продолжают сохранять в своей правовой системе институт несостоятельности (банкротства) как институт, применимый исключительно к урегулированию долгов коммерсантов и юридических лиц частного права.
С возникновением юридических лиц частного права в доктринальном и практическом плане встал вопрос о субъекте права, в отношении которого должна быть открыта процедура несостоятельности (банкротства). Эволюция института несостоятельности характеризуется смещением акцента в сторону достижения экономических целей при постепенном ослаблении его репрессивной функции, поэтому медленно, но неизбежно законодатель в различных европейских странах пришел к пониманию необходимости разделения судьбы должника и его предприятия, в отношении которого могли быть открыты коллективные процедуры. В основе этого разделения лежала концепция самостоятельной правосубъектности юридического лица частного права. В Англии уже в первой половине XIX века судами было признано различие между банкротством индивидуума и несостоятельностью компании. "С 1844 года несостоятельность компаний стала предметом законодательного регулирования, которое последовательно консолидировалось в текстах законов о компаниях, имевших юридическую силу до 1986 года." В 1914 году вступил в силу Закон о банкротстве, положения которого относительно юрисдикции английских судов по делам о несостоятельности.
Итак, на современном этапе развития институт несостоятельности (банкротства) утратил свойственную ему ранее репрессивную функцию и выполняет функцию элемента экономической политики государства. Несостоятельность должника больше не является личным делом его кредиторов. Государство не может оставаться в стороне от процесса урегулирования долгов, поскольку банкротство предприятия может привести к серьезным негативным экономическим последствиям в регионе, где оно находится, к росту безработицы и т. д. Эволюция института несостоятельности привела к созданию более или менее стройной системы гарантий и помощи несостоятельным предприятиям в целях реализации макроэкономических задач.
§1.2 Тенденции развития Российского законодательства о несостоятельности (банкротства) юридических лиц.
В глубь веков уходят корни нормативно-правовой основы банкротства предпринимателей современной России. Интересно, что еще старейший источник российского права - Русская Правда (сформировалась и действовала в Древней Руси в XI-XII вв.) закрепила дифференцированный подход к оценке несостоятельности. Она знала несчастную несостоятельность, возникшую не по вине должника, и вместе с тем вводила нормы о суровой каре за злонамеренную несостоятельность, когда
должник скрывался от уплаты долгов «бегством в чужую землю» (симптоматично, что подобный способ ухода от долгов довольно-таки широко используется предпринимателями нынешней реформируемой России). По возвращении он вместе с имуществом подлежал продаже с торгов, а вырученная сумма распределялась между кредиторами пропорционально их требованиям. Любопытно также, что уже тогда вводилась очередность удовлетворения требований кредиторов. Первым по очереди был князь, за ним - иностранные и иногородние купцы, а последними - местные кредиторы.
Подход к несостоятельности, обозначенный в Русской Правде, сохранился и в более позднем российском законодательстве. Менялись только приоритеты, усложнялось и расширялось само нормативно-правовое регулирование. Например, в Уложении московского царя Алексея Михайловича (1649 г.) преимущества в очередности кредиторов отдавались иностранным кредиторам и государственной казне. Примечательно появление кодифицированных нормативных актов - Банкротского Устава в 1740 г. и более совершенного Устава о банкротах 1800г.
По Уставу 1800 г. банкротом считалось лицо, не могущее «сполна заплатить своих долгов». Устав вводил три вида банкротства: происходящее от несчастья (пострадавший от чрезвычайного происшествия, например пожара в лавке); от небрежения и пороков (неосторожный, не следивший за движением товаров, кассой, просто халатный и т. п.); от подлога(злостный, умышленно объявивший о своем банкротстве с целью уменьшения убытков или сокращения требований кредиторов). В отношении каждого из видов банкротства принимались различные меры воздействия. В любом случае банкрот не считался «бесчестным», если не было доказано его злостное намерение. Должник, ставший несостоятельным от несчастья, освобождался от ответственности по всем своим обязательствам.
В дореволюционной России действовало разветвленное законодательство и об уголовной ответственности несостоятельных должников. Оно, например, выделяло банкротство корыстное («тяжкое») И простое («расточительную несостоятельность»). Под корыстным банкротством имелось в виду умышленное сокрытие должником, впавшим в несостоятельность, собственного имущества для получения выгоды.
После Октябрьской революции 1917г. нормативно-правовое регулирование банкротства начало осуществляться с переходом к мирной жизни. Сразу после окончания Гражданской войны принимается Гражданский кодекс РСФСР (1922 г.). Он явился самым весомым элементом нормативно-правовой основы новой экономической политики, исходившей из допущения многоукладности в экономике и развития рыночных отношений. Кодекс и последующее законодательство содержали указания на то, какие субъекты гражданского права (простые и полные товарищества, акционерные общества, кооперативные организации, государственные предприятия, физические лица) могут признаваться банкротами, каковы условия и последствия такого признания. Однако процедурно данный вопрос до конца не был урегулирован. Важную роль в этом сыграло постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 28 ноября 1927Г., которым Гражданский процессуальный кодекс РСФСР был дополнен новой главой «О несостоятельности частных лиц, физических и юридических». Оно устанавливало признаки несостоятельности предприятий и организаций, физических и частных юридических лиц: прекращение ими платежей «по долгам свыше трех тысяч рублей или прекращение платежей, по которым неизбежно банкротство по состоянию дел».
Однако модель банкротства существовала только в нормативных актах советского государства, на практике она не реализовывалась, фактически дела такого рода в судах не возникали и ими не рассматривались. В условиях безраздельной государственной монополии в основных отраслях народного хозяйства - промышленности, строительстве, транспорте, связи, банковской деятельности и в значительной мере сельскохозяйственном производстве - эти нормативные механизмы лишались смысла. Государство-собственник вольно было поступать со своими неплательщиками в каждом конкретном случае так, как оно считало целесообразным, не прибегая к утяжеленным процедурам судебного разбирательства. Обычной практикой было государственное дотирование убыточных отраслей народного хозяйства и отдельных предприятий.
Это же, лишь с некоторыми особенностями, имело место и в отношении субъектов негосударственной формы собственности - колхозно-кооперативной. Альтернативы им в советской экономической системе не было. Проблема преодоления банкротства негосударственных субъектов экономических отношений решалась не путем применения к ним судами правовых норм о банкротстве в порядке гражданского судопроизводства, хотя формально такие нормы и могли быть, а качественно иными административно-правовыми мерами. В частности; с хронически несостоятельных колхозов непогашенные ими ссуды, взятые в банках, и иные накопившиеся безнадежные неплатежи государством периодически списывались; несостоятельные колхозы объединялись с экономически более сильными и платежеспособными соседними колхозами, что нередко превращало укрупненное хозяйство в несостоятельное; несостоятельные колхозы преобразовывались в совхозы с распространением на них режима государственных дотаций для покрытия убытков.
В отношении граждан вопрос о банкротстве не возникал вовсе, так как они, за редким исключением (например, кое-где сохранились отдельные единоличные крестьянские хозяйства), не имели права заниматься самостоятельной хозяйственной деятельностью. Неплатежи по налогам взыскивались в порядке гражданского судопроизводства путем обращения взыскания на принадлежащее должнику имущество. В последние годы советской власти такие дела практически до судов не доходили.
С началом проведения реформ по формированию рыночной экономики проблема создания нормативно-правовой основы банкротства хозяйствующих субъектов стала неотложной практической задачей. Уже в самом первом российском экономико-реформаторском Законе «О предприятиях и предпринимательской деятельности» (декабрь 1990 г.) имелась ст. 24, п. 3