Смекни!
smekni.com

Этнический ресурс (стр. 2 из 2)

Как правило, конструирование этничности преследует совершенно определенные политические цели и бывает вызвано, прежде всего, конкуренцией за доступ к власти и конкуренцией за доступ к ресурсам, а в политике нередко осуществляется подмена реалий идеологическими конструктами.

Весьма показательным примером такого рода конструирования являются идеологические построения великой Румынии.

Конструирование новой румынской этничности привело в итоге к тому, что Молдавия и молдаване сегодня четко не определили ни свое культурное, ни свое политическое положение в Европе и вновь будут вынуждены культурно и политически позиционировать себя.

Этничность, легитимность и этнократизация власти

Этничность является мощным политическим ресурсом, как об этом говорилось выше, но одновременно она выполняет функцию легитиматора власти, государства.

Группа известных отечественных ученых — Л.М. Дробижева, А.Р. Аклаев, В.В. Коротеева, Г.У. Солдатова в своей монографии «Демократизация и образцы национализма в Российской Федерации 90-х годов» отмечают:

этнополитическую легитимность можно рассматривать как коллективно разделяемые членами этнических групп убеждения в том, что существующие структуры политической системы и института власти достойны поддержки со стороны их этнической группы. Стратегические решения, принимаемые этнической группой, и проявления этнического конфликта по большей части являются ответом (реакцией) группы на способность государства, режима и правительства сохранять легитимность.

В тех странах, где, как в бывшем Советском Союзе, этничность выступала в качестве политического маркера, она рассматривалась и как ресурс власти, и как естественный аргумент в пользу полигического доминирования определенной этнической группы. Принятая большевиками на вооружение доктрина этнического национализма, которую они стали реализовывать сразу после завоевания власти в России, исходила из двух принципиальных положений. Во-первых, каждая этническая община, согласно данной доктрине, должна иметь собственное национально-государственное образование, статус которого определяется численностью общности и некоторыми другими параметрами. Во-вторых, на территории национально-государственного образования этническая общность объявляется коренной, а все остальное население некоренным. Представители коренного этноса имеют особые культурные и политические права, а точнее, они имеют право на политическое доминирование.

Руководствуясь названной доктриной, в 1920-е и в начале 1930-х годов советское руководство в национальных регио­нах проводило так называемую политику «коренизации аппарата». Эта политика была призвана резко увеличить долю «национальных кадров» в органах власти национальных регионов.

Особенно строго принцип этнизации политической элиты соблюдался в союзных республиках. В результате здесь сформировались прочные этнополитические кланы, которые достаточно условно подчинялись союзному руководству, соблюдая лишь формальные признаки лояльности.

Как только общегосударственный контроль ослаб, а экономический кризис сделал иллюзорной массированную финансовую помощь центра, этнизированные элиты под национальными лозунгами опрокинули власть союзного центра. В чем-то сходные явления можно было наблюдать в Югославии и Чехословакии.

Построенная по такому же этническому принципу Югославия изначально имела больше шансов стать прочным государственным образованием, нежели Советский Союз, который в основном держался на жесткой политической системе. Но внутренняя политика югославского руководства способствовала не росту интеграционных связей внутри государства, а превращению республик в самодостаточные этнополитические территориальные сообщества.

Элиты республик, став самодостаточными, уже не хотели делиться властью с федеральным центром и начали борьбу с ним, взяв на вооружение доктрину этнического национализма и сепаратизма. Этнократизация власти в стране в наиболее яркой форме имела место в Шри-Ланке, где сингалы объявили себя «политически правоверной» этнической общностью, а свой язык единственным государственным языком. На основании особых прав титульного этноса они захватили все рычаги политической власти в стране и ограничили возможности для участия в политической жизни тамилов на основании их иммигрантского происхождения. Это привело к ожесточенной гражданской войне, которую, правда, порой называют этнополитическим конфликтом.

Не менее показательны и процессы нациестроительства, которые имели место в постсоветских государствах, возникших из бывших союзных республик СССР.

Новые независимые государства приняли свои конституции, которые носили формально-демократический характер и декларировали равенство прав и свобод своим гражданам. Но фактически в одних странах установился режим этнической демократии, а в большинстве — различные версии авторитарных режимов. Идеологической базой всех этих государств, обоснованием установившегося режима власти стала политизированная этничность.

Так, в странах среднеазиатского региона нерусифицированные слои титульной интеллигенции, получившие статус хранителей национальных культур, активно обосновывали необходимость приоритетов для титульных этносов в политической и культурной сферах. Не случайно русский язык, даже там, где русские традиционно составляли значительную часть населения и имели прочные позиции в социальной иерархии, не получил статус государственного, а сами русские, близкие к ним этнические группы и русифицированная часть местной интеллигенции стали вытесняться с занимаемых ими прежде позиций. Дискриминация нетитульного населения во всех странах Средней Азии имеет многочисленные формы, и поэтому естественной формой протеста против попыток установить политическую гегемонию титульного населения стала волна миграции из этих стран в Россию и некоторые другие страны (немцы выезжали в массовом порядке в Германию).

В этнизированных государствах, в каковые пыталось превратить постсоветские страны их власти и национально-ориентированная интеллигенция, этничностъ является дополнительным или даже основным ресурсом власти, его опорой и способом удержания властных полномочий.

Этничностъ является также инструментом политической и культурной конкуренции, ибо для занятия административных постов в местных и центральных органах власти важны в первую очередь не деловые качества, а этническая принадлежность (и еще личная преданность вышестоящим руководителям, а лучше — родственные связи с ними).


Библиография

1. Ачкасов В Л., Бабаев СЛ. «Мобилизованная этничность»: этническое измерение политической культуры современной России. — СПб., 2000.

2. Дробижева Л.М. Этичность в современной России: этнополитика и социальные практики // Россия: трансформирующееся общество. — М., 2001.

3. Межуев В.М. Идея национального государства в исторической перспективе // Полис. 1992. № 5—6.

4. Тишков В.П. Дилемма новой России как многоэтничного государства // Права человека и межнациональные отношения. М., 1994.С. 88.

5. Тощенко Ж. Т. Этнократия: история и современность: Социологические очерки. — М., 2003.