Царствования Анны Иоанновны, имело огромное значение особенно для развития русской культуры. Именно в это десятилетие произошел на Руси органичный синтез «восточного» и «западного», совершилась ассимиляция новых веяний, начавшаяся задолго до этого, еще в конце XVII века. Но долгие годы многие явления и веяния культуры, которые приходили с Запада, не прививались совершенно, «соскальзывали» с еще «гладкой» поверхности самобытной планеты «Руси», хотя, несомненно, они оставляли следы, которые все углублялись.
Росла и формировалась Анна Иоанновна в атмосфере необычно двойственной. С одной стороны, ее мать, царица Прасковья Федоровна, приверженная русской допетровской старине; она, живя с дочерьми в основном и селе Измайлово, развлекалась по старинке рассказами сказателей, пением я пляской простонародной бандурщины хороводами местных сельских девок, выходками юродивых и нищих, содержавшихся при ней целыми толпами.
В 1710 году Петр Iвыдал свою племянницу Анну за герцога Курляндского, прожить с которым ей довелось считанные месяцы. Однако, овдовев, она осталась жить в Курляндии, в Митаве, при маленьком, но все-таки европейском дворе, окруженная русскими и иностранными придворными, до 1730 года.
С легкой руки Петра ей привилась любовь к неженским: развлечениям: она увлекалась охотой и вообще стрельбой, достигнув в ней известного искусства; любила игру на бильярде; обожала военные экзерциции, знала в них толк и объявила себя «полковником» трех лейб-гвардейских полков, из которых Измайловский учредила сама.
Анна Иоанновна, вероятно, не случайно в нашей истории — последняя истинно русская царица. Она не только императрица этого десятилетия России, то есть 1730-х годов, она — его символ.
Сквозь западноевропейский лоск проглядывают черты диковатые, простонародные, совсем нецивилизованные. Она действительно царица-баба: любит посплетничать, посудачить, в этом, безмерном желании ее не смущают расстояния — она шлет письма-сплетни, сплетни-запросы в Москву своему родственнику С. А. Салтыкову, который спешит угодить государыне-кумушке. Она по-бабьи любит вмешиваться в чужую личную жизнь и делает это с бестактнейшим удовольствием, даже злорадством.
«Играючи» устраивать чужую личную жизнь, «тешась» распоряжаться человеческими судьбами, «забавляясь» решать важнейшие вопросы – все эти пристрастия Анны Иоанновны, нуждались в средствах их исполнения, и она окружала себя подходящими для этого людьми и очень благоволила к шутам.
Наличие шутов не являлось новшеством в придворном быту, они исстари находились и при западноевропейских, и при русских дворах.
Диапазон шутовского репертуара при Анне Иоанновне необычайно широк: от самых диких и неизменных выходок, которые напоминали далекую «варварскую» старину, до галантно-изощренных театрализованных проделок шутов-поэтов и шутов-музыкантов.
Различая две линии, два направления в шутовских пристрастиях и в шутовском окружении императрицы Анны Иоанновны — старую и новую, «восточную» и «западную», «варварскую», низменную, и галантную, изысканную, нужно сказать что они, существуя раздельно, все-таки часто смешивались, смещались одна в сторону другой; происходила ассимиляция этих двух. Полюсов и образовывалось нечто совсем новое, как и во многом другом в культурно-эстетической жизни этого времени.
ОБЕДЫ «К СЛУЧАЮ»
В 1788 году, за год до Великой Революции, в Париже открылся первый роскошный ресторан. Его держателем был легендарный повар принца Конде — месье Роберт. Это событие можно тоже назвать революцией, которая ознаменовала начало принципиальных перемен во взглядах на торжественный обед. Раньше даже в иных богатых домах открытые обеды давались, как правило, раз в неделю, в фиксированный день и являлись частью установленного, житейского уклада.
Одной из наиболее ярких примет этих, перемен была унификация сервировки парадного стола. Именно появлению ресторанов мы обязаны столовым этикетом, доставляющим неискушенным столько хлопот на разнообразных торжественных приемах. Как бы парадоксально это не казалось на первый взгляд, но столовый этикет, устанавливающий порядок смены тарелок, правила использования приборов, сосудов для напитков и прочее, который теперь воспринимается как дань старинным ритуальным условностям, появился не более полутора века назад, и именно вследствие разрушения ритуала обеда.
Вряд ли удастся установить точную дату появления настольных украшений в России. Достоверно можно говорить лишь о том, что во второй половине XVII века они использовались за царским столом. Об этом свидетельствуют не только описания нескольких трапез с «сахарными садами и птицами» царя Алексея Михайловича в Коломенском, приведенные Н. И. Костомаровым и И.Е Забелиным, но и серебряные аугсбургские настольные фонтаны той поры, сохранившиеся до настоящего времени в Оружейной палате московского Кремля.
Но, так или иначе, к началу XVIII столетия настольные украшения уже вошли в российский быт вне всякой связи с петровскими преобразованиями.
В то же время появление некоторого регламента в сервировке заставило русский двор заинтересоваться престижными и новомодными предметами, требуемыми для «учреждения стола».
К середине XVIII века настольные композиции перестают быть прерогативой двора и ближайших вельмож. Даже средний по состоятельности дворянский дом стремится обзавестись своим кондитером.
Уникальный десерт Шувалова имел довольно известный прецедент. В 1719 году в Дрездене был выпущен альбом гравюр, запечатлевших обручение сына Августа II, будущего короля Августа III. Главным украшением свадебного банкета стала фигуративная композиция из саксонского горного хрусталя и траганта, изображающая деятельность горняков.
Изготовление настольных украшений из фарфора приняло такие масштабы, что самым решающим образом сказалось на развитии фарфоровой пластинки как вида искусства.
Можно сказать, что три четверти европейских фарфоровых статуэток XVIIIвека были созданы для украшения стола, во всяком случае, они использовались, так или иначе, для этой цели.
В елизаветинское время саксонские фигуративные настольные украшения при русском дворе уже были в порядке вещей.
Естественно, что подобное искусство уже не могло существовать на праздничном столе, который мыслился не как единичный, а как постоянный, за которым можно было оказаться всегда. Такой «континуальный» и был создан культурой ресторанов. А постоянный праздник подразумевает жесткую атрибутику, благодаря которой он может быть узнаваем как праздник.
БАЛ В КУЛЬТУРЕ РОССИИ
Балы относятся к числу импортированных элементов западной культуры. В России они впервые появились в XVII века при Лжедмитрии Iи охватили лишь узкий слой лиц, непосредственно причастных к Кремлю и включенных в новомодные царские забавы.
Бал, охватывая лиц с различным социальным достоинством, существенно уменьшал сословную дистанцию и делал минимальной внутрисословную дистанцию.
В петровские времена бал являлся откровенным мучением для большинства участников. Новая непривычная одежда, масса совершенно незнакомых лиц – выходцев из разных сословий, крайне непривычные движения, наконец, присутствие государя и прямой контроль царственной особы за качеством выученного танца – такие источники не положительных эмоций можно еще множить и множить.
На балу была возможность танцевать даже с членами царствующего дома. Бал использовался как место для обсуждения деловых вопросов, когда их решение в обычной должностной обстановке по тем или иным причинам оказывалось затруднительным. Он был местом встречи чиновников, разделенных должностной иерархией, которая не позволяла обращаться непосредственно к вышестоящему начальству.
Однако бал являлся не только местом для встречи мужчин и женщин, танцующих танцы, но и уникальным местом демонстрации инициативного выбора женщиной мужчины.
Эмансипация бала в российской культуре изменение его функций и закрепление в коммуникативной практике различных сословий, не означали исчезновения «черного пятна», отрицательной области в его культурной семантике.
Во второй половине XIXвека бал незаметно смещается на периферию культурной жизни. Великосветские балы, продолжаются, но массовым их вариантом становятся танцевальные вечера, «рауты с танцами», имеющие совершенно другую лексику и далекие какой-либо церемонности. Новая обиходная реальность, впитав в себя основные принципы бальной культуры, породила новую танцевальную практику, которая постепенно становилась все более массовой, но при этом опиралась на профессиональный фундамент, имевший мало общего со школой профессионального балетного театра. Произошла автономизация бытового танца, который вошел в качестве самостоятельного элемента в формирующуюся развлекательную культуру России.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
XVIII век в России – это время взлета общественного самосознания русского народа, общественной и философской мысли.
Развлекательная культура Руси-России прошлых времен сохранилась и до сих пор, только немного в ином ее отражении. Ведь это все является результатом исторического развития того, что человек произвел и передал от поколения к поколению. Все ритуалы и церемонии, празднества и развлечения переходили и переходят к нам из прошлых веков в наше время. До сих пор соблюдаются ритуалы, обряды, которые появлялись в то время и это говорит нам и наводит нас на, то каким образом сохранились человеческие ценности и идеалы.
Именно в то время у человека формируются такие качества человека как: воображение, память, способность к творчеству и общество начинает стремиться к современному миру, к абсолютной гармонии и возникает – искусство, которое делает свое отражение в литературе, изобразительном искусстве, манере общения с окружающими и т.д. Вся культура того времени показывает эмоциональное и духовное состояние общества в целом.
Осваивая культуру, общество обобщает, сохраняет в знании прежний опыт, осмысливает достигнутое и прорывается в новые сферы того, чего еще не поведал и начинает реализовывать на новом уровне свои возможности творения, которое преобразуется при помощи разума и творческих способностей.
Список используемой литературы
1. Бондаренко Т.О. «Праздники христианской Руси». М., 1995г.
2. Кондаков И.В. « Введение в историю русской культуры». М., 1997г.
3. Панченко А. « О русской истории и культуре». С-Пб., 2000г.
4. Панкеев И. « Обычаи и традиции русского народа». М., 1999г.
5. Рыбаков Б.А. « Язычество древних славян». М., 1997г.
6. Семенова М. « Быт и верование древних славян». С-П., 2001г.
7. Развлекательная культура России XVIII – XIX в.в. М., 2001г., С-П. Редактор составитель Е.В. Дуков.