В системе государственных органов различали центральные и местные органы управления. Большими городами управляли наместники царя.
Вместе с тем, хотя и со значительно ограниченными функциями, сохранялись органы общинного самоуправления, осуществлявшие некоторую административную, финансовую судебную власть на местах.
Судебные функции выполняют чиновники, назначаемые царем: наместники и правители местности. Высшей судебной инстанцией является царь. Общинные и храмовые суды все больше теряют свое значение
1. Письменность древнего Двуречья
Еще в 1925 г. в раскопках Джемдет-Наср, ведущую роль в которой сыграл г. Урук именно там впервые были обнаружены ранние письменные документы, которые были открыты в т.н. IV слое Урука.
Пиктографическое письмо развивалось в Египте, и таковым оно по внешнему виду смогло остаться благодаря тому, что нильская долина оказалась богата удобным писчим материалом; знаки – рисунки высекались на камне; на папирусе, этой прочнейшей в мире «бумаге», писались более упрощенные знаки.
Двуречье было богато только глиной. Но эта вязкая пластичная глина поддавалась отлично и высушиванию на солнце, и крепкому обжигу и в результате явилась письменным материалом не менее прочным, чем камень и папирус Египта.
Первоначально рисунки наносились на влажную плитку острой палочкой (стилем). По мере роста и развития храмового хозяйства нужен был учет, необходимость в записях росла. И те сотни тысяч таблеток, которые хранятся в настоящее время в музеях, и те, которые не обнаружены еще раскопками, являются большей частью именно памятниками такого хозяйственного учета храмов разного времени.
Вырисовка тонким стилем была делом трудным и длительным. Уже со времени Джемдет-Наср знаки стали упрощать, рисуя их без округлых линий во избежание заусенцев на глине, и все больше сокращая число штрихов. В мягкой глине у начала нажима получалось углубление, из которого впоследствии образовалась головка клина, и таким образом пиктография — рисуночное письмо — превратилась в клинопись.
По-видимому, уже древнейшими знаками писали на шумерском языке; если и признать в Уруке этого времени наличие господствующего слоя завоевателей, то эти гегемоны должны были пользоваться языком основного населения, хозяйство которого было ведь основой и условием их собственного существования.
Даже не умея еще читать большинства ранних знаков-рисунков, мы с их помощью можем ознакомиться с некоторыми сторонами шумерской жизни этого времени.
Среди знаков-рисунков мы имеем изображение тростниковой хижины, а наряду с нею дается изображение двери деревянного или каменного сооружения. Мы видим, что первобытная мотыга заменена сохой, которую тянул, конечно, домашний вол. Известны колесо (кстати сказать, по внешнему виду аналогичное тяжелому колесу в современном Ираке) и крытая четырехколесная повозка. Встречаются изображения и хорошо известной нам легкой рыбачьей лодки, и, кажется, все знакомые формы сосудов. В одном знаке исследователи хотели видеть прообраз светильника, лампы. Ряд других знаков дает изображение каких-то злаков, а может быть и огородных трав. Наряду с рисунком лука с натянутой тетивой, мы видим изображение лютни с натянутыми струнами. Несколько позднее мы встретимся с целым набором музыкальных инструментов, — и музыка, и пение в Двуречье играли большую роль и в быту, а в особенности в храмовых культах.
Комбинируя два простых знака, получали возможность передачи и более сложных понятий: рисунок головы человека означал «голова», рисунок той же головы с заштрихованным ртом означал «рот, слово». В некоторых знаках сразу узнаем хорошо известную по раскопкам форму обожженного сосуда из глины, в котором и варили, и подавали пищу. Комбинация знаков головы и этого сосуда обозначала человека, который ест, и тем самым глагол «есть».
Если в целом пиктографические надписи Урука и Джемдет-Наср нам не понятны, то отдельные слова и группы слов доступны нашему пониманию; так, уже в Уруке встречается знак женщины вместе со знаком горы, который и позже в шумерском письме всегда обозначал рабынь. К концу периода Джемдет-Наср упоминаются и рабы-мужчины.
Многие из тех вещей, изображения которых имеются в рисуночном письме Двуречья, можно увидеть сейчас в музеях разных стран благодаря раскопкам на территории Ирака.
Пластика и тесно связанные с ней пластически оформленные сосуды, печати, раскрывающие перед нами весь богатый мир мышления этого времени, предметы художественного ремесла дают яркую иллюстрацию к жизни этого периода.
Нельзя ограничиться рассмотрением памятников только одного Урука, — шумерская культура охватила все Двуречье. Об этом говорят данные раскопок, ведшихся на юге (Ур, Лагаш, Шуруппак, Адаб, Киш), в центральной группе поселений (Эшнунна, Телль-Аграб, Хафадже) и на севере (Телль-Билла, Тепе-Гавра, Телль-Брак). Не следует также забывать, что Иран и Элам и в это время поддерживают культурные связи с Двуречьем; в Эламе, как уже упоминалось, возникает прото-эламская письменность, аналогичная письменности, слагающейся в это время в Шумере, а в керамике Двуречья возможно проследить влияние Ирана.
2. Литература древнего Двуречья
Наиболее известным произведением древнего Двуречья является миф о Гильгамеше. Песни о Гильгамеше складывались, начиная с чрезвычайно ранних времен. Некоторые из них дошли до нас записанными на очень ранних глиняных таблетках, и эти записи, может быть восходят еще к временам до правления Саргона. Во время развития Аккад миф о Гильгамеше лег в основу литературного произведения, список с которого был найден в библиотеке ассирийского царя. Учеными не установлен автор этого произведения, важно лишь то, что оно имеет черты индивидуального творчества.
В данном литературном произведении для героев характерно живое чувство природы, любование красотой леса, неотъемлемость человека от природы. Основная мысль произведения заключается в том, что все в этом мире изменяется, ничто не бывает постоянным, а человеку не дано побороть смерть.
Миф о Гильгамеше записан размеренной речью; его читали, вероятно, и в храмах, и на торжественных пирах под звуки музыкальных инструментов.
О Гильгамеше можно было слышать повсюду: на базаре, в харчевне; пастухи стерегли свои стада в темные южные ночи, прислушиваясь к к рыканию львов и коротали время в рассказах о герое, руками, без оружия удушавшем страшных хищников.
Древние оставили нам сказание о Самсоне, который «растерзал льва, как козленка, а в руке у него ничего не было», — вся сила его была в длинных кудрях.
Древние греки рассказывали историю своего героя, Геракла, совершившего двенадцать подвигов, убившего страшного льва и спускавшегося в преисподнюю.
В арабских сказках есть легенда об Аладине и волшебной лампе. По приказанию злого колдуна Аладин спускается в подземелье, чтобы принести оттуда волшебную лампу, которая дает своему владельцу власть над духами. В подземелье Аладин находит дивный сад, полный плодовых деревьев, но все плоды на них — сверкающие драгоценные камни: вспомним чудесный сад богов, в который попадает Гильгамеш.
И в сказках европейских народов часто встречаются златокудрые герои, совершающие чудеса храбрости и силы, спускающиеся в преисподнюю, где им удается одурачить черта, узнав у него секрет, как вернуть плодородие яблоне с золотыми яблоками.
Есть сказки, где говорится о какой-то травке, залечивающей всякие раны и воскрешающей мертвых; иногда ее приносит в пасти змея, а иногда змеи же похищают ее у заснувшего героя. Герой укрощает львов, забирается на вершину стеклянной горы, где стоит дворец с золотыми воротами и где львы стерегут источник живой воды. Иногда речь идет о двух братьях-героях, совершающих подвиги, как Энкиду и Гильгамеш; когда один брат умирает, на выручку ему другой спешит в преисподнюю.
Корни многих из этих народных сказок и мифов уходят глубоко в творчество древнего Востока. В шумерских «книгах», которым от роду пять тысяч лет, перед нами живые записи; а на некоторых из этих записей лежит даже отпечаток обрабатывавшей их руки, которая превратила их в подлинное литературное произведение. Отзвуки этих записей можно найти и в Библии и в греческих сказаниях.
Таким образом, можно сказать, что миф о Гильгамеше стал основой для развития литературы более позднего периода.
3. Законы царя Хаммурапи как литературный памятник
Правление царя Хаммурапи ознаменовано созданием сборников законов. Хаммурапи, придавая большое значение законодательной деятельности, приступил к ней в самом начале своего правления. Первая кодификация была создана на 2-м году правления: это был год, когда царь "установил право стране". Эта кодификация не сохранилась. Известные Законы Хаммурапи относятся к концу его царствования.
Эти законы были выбиты на большом черном базальтовом столбе. Наверху лицевой стороны столба изображен царь, стоящий перед богом Солнца Шама-шем - покровителем суда. Под рельефом начертан текст законов, заполняющий обе стороны столба.
Текст распадается на три части. Первой частью является обширное введение, в котором Хаммурапи объявляет, что боги передали ему царство для того, "чтобы сильный не притеснял слабого". Затем следует перечисление благодеяний, которые были оказаны Хаммурапи городам своего государства. После введения следуют статьи законов, которые в свою очередь заканчиваются обстоятельным заключением. Всего памятник насчитывает 282 статьи. При составлении кодекса в его основу было положено старое обычное право, шумерийские судебники, новое законодательство.