Вклад белорусской национальной культуры, всей общенациональной культуры Беларуси в мировую культуру определяется демократически - (прото) постмодернистским характером интеллектуального, художественного, религиозного и других видов творчества. Суть его заключается в рекомбинировании, деконструкции, «трансмутации», обогащении, интеграции инноваций, поступающих из пограничных (смыкающихся в «перерабатывающем центре Европы») культурных регионов.
Особый интерес представляет именно та часть отечественной культуры, которая входит в мировую культуру, а также специфические формы такого вхождения. Творческие достижения Ф. Скорины, С. Полоцкого, других белорусских просветителей-гуманистов, имеющие атрибутивные признаки транснациональных новаций, могут служить яркими аналогами «постмодернистского» обогащения фонда мировой культуры.
Поэзия А. Мицкевича, проза Э. Ожешко, живопись М. Шагала являются показательными образцами другой характерологической особенности отечественной культуры: пополнения мировой культуры преимущественно гибридизированными образцами меж- и полинационального творчества.
Уместно привести в этой связи слова, сказанные более ста лет назад литературоведом Г. В. Штолем: «В стране, где сталкиваются и сливаются между собою различные племена и народности, замечается обыкновенно высокое развитие духовной жизни». Исторические изыскания в различных областях нашей общенациональной культуры показывают, что по своему оригинальные и интересные образцы творчества возникали на «внутренних границах», на вершинах поливариантного скрещивания форм (стилей) белорусской культуры и русской, украинской, польской, еврейской, литовской, татарской и других национальных культур.
При обогащении отечественной цивилизации обнаруживает себя схожая закономерность: наиболее продуктивными здесь оказываются «антропологические метисы», более активно настроенные на переработку достижений иных цивилизаций и мировой цивилизации в целом. Нам и нашим потомкам еще не раз доведется убедиться в справедливости мудрого высказывания А.Дж. Тойнби: «Если эмпирически верно, что метисы более восприимчивы к цивилизации, чем чистокровные породы, то можно приписать это достоинство стимулу, действующему на человеческую психику через смешение двух различных физических линий».
В порядке обсуждения научно-образовательной гипотезы заметим, что, вероятно, сам белорусский этнос имеет повышенную склонность к антропологической метисации, ментальной и культурной гибридизации. Сегодня не только этнические белорусы, но и (главным образом) носители активного белорусско-русского менталитета и соответствующей межнациональной культурной формы наводят духовные мосты, транзитные линии между субъектами славянского культурного круга, представителями индоевропейской культуры и цивилизации, выполняя при этом преимущественно посредническую, коммуникативную функцию, и способствуют нарастанию многоканальных лингвокультурных обменных процессов. Реализация подобных функций в течение многовековой истории влекла за собой известные издержки, внешне выглядевшие как «стирание», «обкатывание» выступающих граней отечественной (в первую очередь белорусской) культуры и цивилизации, «размывание» белорусского языка.
Нельзя представлять дело таким образом, что только исключительно одаренные или талантливые личности имеют отношение к созданию эталонов мировой культуры. Большое число людей участвует в процессе формирования духовных и материальных основ, нравственной и ментальной почвы для «выращивания» эталонов творчества.
«Жизнь человека, – писал Вл. Соловьев в «Оправдании добра», – ... есть невольное участие в прогрессивном существовании человечества и целого мира; достоинство этой жизни и смысл всего мироздания требуют только, чтобы это невольное участие каждого во всем становилось вольным, все более и более сознательным и свободным, т.е. действительно-личным, – чтобы каждый все более и более понимал и исполнял общее дело, как свое собственное».
Не личность служит обществу, а общество – личности. По замечанию Вл. Соловьева, «общество есть дополненная или расширенная личность, а личность – сжатое, или сосредоточенное, общество, поэтому каждая личность должна нести полную ответственность за общее дело, как за свое собственное, измеряя каждый свой шаг в большом мире мерой участия в прогрессивном движении человечества, в созидании основ мировой культуры и цивилизации. Призванная в большой мир личность обязана вести себя так, как будто именно от нее зависит Нововозрождение отечества и человечества.
В деле исторического прогресса не может плодотворно участвовать нравственно деградировавший субъект или целый слой людей, подверженный болезненным приступам зоологического эгоизма, химерам социальной и национальной исключительности, этнического нарциссизма.
Вл. Соловьев считал, что настоящим патриотом может считаться лишь тот человек, который признает и своими поступками утверждает равноправие наций, народностей, проявляет к ним чувства человеческой солидарности, уважая их как свою собственную нацию. Утверждение идеи богочеловечества в действительности как царства межнациональной любви и солидарности, согласно Вл. Соловьеву, – великая задача планетарного сообщества, решение которой позволит навсегда избавиться от иррациональных проявлений антикультурного национализма, параноидального религиозного фанатизма, бесчеловечного терроризма.
Проницательные мыслители, опережая время, своим творчеством и своей жизнью утверждали мировое значение идеи гуманизма. Наш выдающийся земляк Франциск Скорина, не раз высказывавшийся о стимулировавшем его творческую деятельность чувстве патриотизма, распространял сердечную любовь на толерантную Прагу, просвещенную Польшу, свободолюбивую Венецию, высоко почитал исторические очаги старославянской литературы и древнерусской письменной культуры. Он называл себя «литвином», «русским», имел церковнославянское имя Георгий и латинское имя Франтишек.
Скорина – уроженец Полоцка, гражданин Великого Княжества Литовского, носитель белорусско-русского и среднеевропейского менталитетов, проводник общечеловеческой ментальности, один из создателей религиозно-гуманистического пласта мировой культуры, выразитель великих исторических перспектив и предназначений культуры-коммуникатора, языка-коммуникатора, зарекомендовавших себя в известной мере как метакультура, метаязык славян. Он стал олицетворением народа-коммуникатора, своеобразного межславянского этноса, призванного духовно-нравственно связывать европейские народы, обогащать их демократически-постмодернистскими социальными истинами, составляющими великую правду жизни.
Начало всему человеческому – правда, мудрость в бытии. Симеон Полоцкий провозглашал:
Правда так сильна, что даже если небо поменяется местами
С землею, а она во веки не исчезнет:
Жизнь, красота, честь служат ей,
Всем верховодя, сама она торжествует.
Выдающиеся творцы мировой культуры острее чувствуют свое высокое целеполагание, яснее видят гуманистические последействия своих произведений в будущем.
О. Вейнингер философски замечал, что гениальный человек сознательно поддерживает связь со всем миром, в его произведениях «всегда чувствуется пульс вещи в себе, дыхание вселенной», как бы просвечиваются иные обетования разума. «Исследуя сущность великого художника, мы убеждаемся, таким образом, что глубина мысли абсолютно необходима для того, чтобы художественное произведение было велико. Этот масштаб, а затем только уже масштаб формы должен быть приложен в первую голову для оценки всякого художественного произведения». Самым, пожалуй, ярким подтверждением этого ключевого оценочного положения может служить творчество Ф.М. Достоевского. Созданная им литературная форма напряженного (экзальтированного) полифонического диалога героев всецело подчинена философско-антропологическому изысканию человеческих глубин часто амбивалентной, поляризованной личности, которая в конечном счете оказывается неразгаданным и непредсказуемым «многоточием». Художественно-философская антропология Ф.М. Достоевского показательна и в другом отношении. Создатели новых религиозных, философских, научных, художественных миров готовы идти на большие жертвы в своей частной жизни ради торжества духовно-освободительных идей. Неразделимы творчество и сложная судьба самого Ф.М. Достоевского.
О. Вейнингер говорил о такого рода самопожертвовании как о ведущем мотиве наращивания эталонов творчества и подчеркивал, что «тяготение к великим проблемам... сильнее всего ощущается выдающимися личностями», благодаря этому глубинный пласт культуры слагается «главным образом из жертв, которые великие люди всех времен приносили на алтарь мировой загадки». Такое постоянное принесение себя в жертву в процессе творческого самосгорания становилось для них смыслом жизни. «Сикстинская мадонна» Рафаэля – символическое указание на то, что нет более важного дела, чем духовное очищение и нравственное возвышение, облагораживание человека. Великий художник интуитивно прозревал ментальный сдвиг в духовном развитии человечества, определяемый ключевыми юнговскими архетипами (первообразами) Божественной Матери, Предвечного Младенца и Возрождения. В служении творческой личности духовному и материальному Нововозрождению человечества состоит предназначение и главная идея культуры. Согласно О. Вейнингеру, в культуре влечение к судьбоносной теоретической проблеме неотделимо от стремления к решению соответствующей практической задачи. Великие созидатели мировой культуры первыми подают нам знаки (символы) всеобщего духовного объединения и практической перестройки человеческих отношений на основе демократического гуманизма.