При рассмотрении массовой культуры мы неизбежно сталкиваемся с понятием «манипуляция». Слово «манипуляция» имеет корнем латинское слово manus – рука (manipulus – пригоршня, горсть, от manus и ple – наполнять). В словарях европейских языков слово толкуется как обращение с объектами с определенными намерениями, целями (например, ручное управление, освидетельствование пациента врачом с помощью рук и т.д.). Имеется в виду, что для таких действий требуется ловкость и сноровка. Отсюда произошло и современное переносное значение слова – ловкое обращение с людьми как с объектами, вещами.
С. Кара-Мурза выделяет три главных, признака манипуляции. [8]
Во-первых, это - вид духовного, психологического воздействия (а не физическое насилие или угроза насилия). Мишенью действий манипулятора является дух, психические структуры человеческой личности.
Во-вторых, манипуляция - это скрытое воздействие, факт которого не должен быть замечен объектом манипуляции. Когда попытка манипуляции вскрывается и разоблачение становится достаточно широко известным, акция обычно свертывается, поскольку раскрытый факт такой попытки наносит манипулятору значительный ущерб. Еще более тщательно скрывается главная цель - так, чтобы даже разоблачение самого факта попытки манипуляции не привело к выяснению дальних намерений.
В-третьих, манипуляция – это воздействие, которое требует значительного мастерства и знаний.
Манипуляция – способ господства путем духовного воздействия на людей через программирование их поведения. Это воздействие направленно на психические структуры человека, осуществляется скрытно и ставит своей задачей изменение мнений, побуждений и целей людей в нужном власти направлении. Именно в условиях массовой культуры легче всего манипулировать людьми.
Природа манипуляции состоит в наличии двойного воздействия – наряду с посылаемым открыто сообщением манипулятор посылает адресату закодированный сигнал, надеясь на то, что этот сигнал разбудит в сознании адресата те образы, которые нужны манипулятору.Искусство манипуляции состоит в том, чтобы пустить процесс воображения по нужному руслу, но так, чтобы человек не заметил скрытого воздействия.
Одна из важных функций современной массовой культуры состоит в мифологизации общественного сознания. Произведения массовой культуры, так же как и мифы, основаны на не различении реального и идеального, Они становятся предметом не познания, а веры.
Существует мнение, что наиболее адекватным термином, выражающим сущность произведений массовой культуры, является термин икона. Именно икона соответствует русскому понятию образ. Этот термин характеризует такой тип художественного отражения, который носит символический, принципиально нереалистический характер, является предметом веры, поклонения, а не средством отражения и познания мира.
Так как в условиях массовой культуры личность не всегда может проявить себя, зачастую подавляется, то можно говорить об общественном мнении. В «Рабочей книге социолога» общественное мнение рассматривалось как «отношение населения к тому или иному явлению, объекту или ситуации». [9]
Общественное мнение существует не в любом обществе, так как оно не есть просто сумма тех частных мнений,которыми люди обмениваются в узком, частном кругу семьи или друзей. Общественное мнение - это такое состояние общественного сознания, которое выражается публично и оказывает влияние на функционирование общества.
Функционирование общественного мнения как социального института означает, что оно действует в качестве своего рода «социальной власти», т.е. «власти, наделенной волей и способной подчинять себе поведение субъектов социального взаимодействия».[10]
Общественное мнение в его современном значении и понимании появилось с развитием буржуазного строя и формированием гражданского общества как сферы жизни, независимой от политической власти. В средние века принадлежность человека к тому или иному сословию имела непосредственное политическое значение и жестко определяла его социальную позицию. С зарождением буржуазного общества на смену сословиям пришли открытые классы, состоящие из формально свободных и независимых индивидов. Это явилось предпосылкой формирования влиятельного общественного мнения.
Однако общественное мнение не всегда является абсолютной силой, выражающей интересы людей. Дело в том, что в условиях развитой демократии, при стабильной социально-политической ситуации роль и значение общественного мнения четко ограничены и сбалансированы сильной и авторитетной представительной властью, его воздействие на государственную деятельность осуществляется не напрямую, а опосредованно, формами представительной демократии. Кроме того, общественным мнением можно эффективно управлять. В условиях массовой культуры и стандартизации это легко удаётся грамотным специалистам, использующим различные технологии влияния.
Не многие представители общества могут противостоять феноменам массового влияния, проявляющимся в рекламе и агитации. Факторы и пределы такого убеждения требуют обстоятельного анализа. В частности, это относится к пугающему одних и ободряющему других (в зависимости от позиции) представлению о всемогуществе масскоммуникативного влияния на массовую аудиторию, на «массового» человека.
Об общественном мнении и поведении рассуждает французский исследователь Серж Московичи. Он говорит что: «В цивилизациях, где толпы играют ведущую роль, человек утрачивает смысл существования так же, как и чувство «Я». Индивид умер, да здравствует масса! Вот тот суровый факт, который открывает для себя наблюдатель современного общества». [11]
Серж Московичи обращает внимание на групповые действия, которые не сводятся к поведению отдельных их участников. Вместе с тем, в массе он видит не только послушное стадо, но и толпу, готовую в любое время сорваться с цепи. Моральные запреты такой толпой сметаются вместе с подчинением рассудку. Получается что толпа, или масса, монолитна и если уметь её контролировать, то можно вести её за собой куда угодно. Отдельные мнения участников массы можно в расчёт не брать.
Об этой особенности массы говорят и такие психологи как З. Фрейд и Ле Бон. Массовая психология рассматривает отдельного человека как члена племени, народа, касты, сословия или как составную часть человеческой толпы, в известное время и для определенной цели организующейся в массу. Явления, обнаруживающиеся в этих особых условиях - выражение особого, глубже не обоснованного первичного позыва, который в других ситуациях не проявляется. Индивид при определенном условии чувствует, думает и поступает совершенно иначе, чем можно было бы от него ожидать, при включении в человеческую толпу, приобретшую свойство психологической массы.
В психологической массе самое странное следующее: какого бы рода ни были составляющие ее индивиды, какими схожими или несхожими ни были бы их образ жизни, занятия, их характеры и степень интеллигентности, но они превращаясь в массу приобретают коллективную душу, в силу которой они совсем иначе чувствуют, думают и поступают, чем каждый из них в отдельности чувствовал, думал и поступал бы. «Есть идеи и чувства, которые проявляются или превращаются в действие только у индивидов, соединенных в массы. Психологическая масса есть... новое существо с качествами совсем иными, чем качества отдельных клеток».[12]
В массе стираются индивидуальные достижения отдельных людей и исчезает их своеобразие; расовое бессознательное проступает на первый план, сносится психическая надстройка, различно развитая у отдельных людей и приводится в действие бессознательное, у всех одинаковое.
Фрейд выделяет у массовых индивидов качества, которыми они не обладали, и причины этого, по его мнению, в следующих трех основных моментах.
Первая из причин состоит в том, что в массе в силу одного только факта своего множества, индивид испытывает чувство неодолимой мощи, позволяющее ему предаться первичным позывам, которые он, будучи одним, вынужден был бы обуздывать. Для обуздания их повода тем меньше, тек как при анонимности, и тем самым и безответственности масс, совершенно исчезает чувство ответственности, которое всегда индивида сдерживает.
Вторая причина - заражаемость - также способствует проявлению у масс специальных признаков и определению их направленности. Заражаемость есть легко констатируемый, но необъяснимый феномен, который следует причислить к феноменам гипнотического рода... В толпе заразительно каждое действие, каждое чувство, и притом в такой сильной степени, что индивид очень легко жертвует своим личным интересом в пользу интереса общего. Это - вполне противоположное его натуре свойство, на которое человек способен лишь в составе составной части массы.
Третья, и притом важнейшая причина, обуславливает у объединенных в массу индивидов особые качества, совершенно противоположные качествам индивида изолированного. Под ними Фрейд понимает внушаемость, причем упомянутая заражаемость является лишь ее последствием. Индивид, находящийся в продолжение некоторого времени в активной массе, впадает в особое состояние, весьма близкое к «зачарованности», овладевающим загипнотизированным под влиянием гипнотизера. Сознательная личность совершенно утеряна, воля, и способность различения отсутствуют, все чувства и мысли ориентированы в направлении, указанном гипнотизером.
Точка зрения Ле Бона сходна с точкой зрения Фрейда. «Кроме того, одним лишь фактом своей принадлежности к организованной массе человек спускается на несколько ступеней ниже по лестнице цивилизации. Будучи единичным, он был, может быть, образованным индивидом, в массе он - варвар, т.е. существо, обусловленное первичными позывами. Он обладает спонтанностью, порывистостью, дикостью, а также и энтузиазмом и героизмом примитивных существ». [13]