Дальнейшего развития этот конфликт не получил, видимо, из-за сделки с российскими кораблями, в продаже которых был заинтересован Мадрид.
Важнейшим аспектом русско-испанских отношений в Калифорнии были неформальные отношения между жителями двух колоний.
Хотя испанцы и считали Калифорнию своей, Российско-американская компания указывала на то, что граница их владений к северу от Сан-Франциско не определена, а местные индейцы испанцам неподвластны. Министр иностранных дел Испании Хосе Луйанд не хотел портить отношения с Россией и дал указание Вице-королю Новой Испании «проявить крайнюю деликатность, чтобы добиться ликвидации русского поселения без ущерба для дружественных отношений между двумя странами».
Грин пишет, что между испанцами и русскими установились вполне дружественные отношения, чему было несколько причин. Владычество Испании в Америке было поколеблено. Испанские войска не получали достаточного снабжения и платы, что вынуждало их закупать на месте, а не везти из-за океана. Русские и испанцы каждый имели то, чего не было у другого. Русским требовались калифорнийские меха и пшеница, а они могли предложить для обмена изделия из дерева, железа, кожи, произведенные в Ситке и Форт Россе. У испанцев не было ни одного легкого судна до тех пор, пока они не купили несколько, построенных русскими в Форте Росс. Несмотря на взаимную выгоду складывающихся отношений, практически каждый год испанские, а затем мексиканские власти выражали свой протест русским по поводу оккупации земель, им не принадлежавшим, предупреждали их о необходимости покинуть Форт. На что Кусков не давал согласия, отвечая, что он всего лишь подчиненный и что для решения вопроса нужно обращаться к Баранову. Но апелляции в Ситку также не давали результата, поскольку Баранов перенаправлял их к правительству в Санкт-Петербург. Испанский губернатор рапортовал в свое правительство, прилагая расчеты численности войск пехоты и артиллерии, необходимые для выселения русских, но ни разу не получил достаточного их количества. Переговоры по поводу Форта Росс имели характер слабых препирательств, особенно на фоне жестоких баталий войны с Наполеоном в Европе и испано-американских столкновений на американских континенте.
Обращают на себя внимание любопытные подробности, касающиеся начальника форта, вида зданий крепости и окрестностей. Так, Иван Кусков, бывший, в первые десять лет существования колонии начальником форта более всех оставил о себе воспоминаний. Испанцы называли его Пи де Палу – «деревянная нога», поскольку него был протез. Он был задиристым, гневливым, но честным стариком, который мог прекрасно принять высоких гостей, удивляя их достижениями цивилизации, неожиданными в столь диком месте, но правил подчиненными железной рукой. Все постройки форта были построены под его руководством и являются свидетельством его исключительных познаний в фортификационном искусстве, неожиданные для него, поскольку он был купцом, а не профессиональным солдатом
Экономика.
Именно в Форте Росс появились первые в Калифорнии ветряные мельницы и судостроительные верфи, фруктовые сады и виноградники. Помимо этого русские колонисты впервые привезли в Калифорнию многие блага европейской цивилизации, например оконные стёкла. В 1837-1840 Егор Черных вёл первые в Калифорнии систематические наблюдения за погодой.
Земледелие, ради которого колония и основывалась, не было особо продуктивным в Россе. Большего успеха достигло скотоводство: в конце 1830-х здесь было 1700 голов крупного рогатого скота, 940 лошадей и мулов и 900 овец. Ежегодно производилось более 800 кг шерсти, которая шла на экспорт. Одним из основных направлений хозяйственной деятельности русских поселенцев Калифорнии были промысел морской выдры (калана) и сельское хозяйство. Вокруг крепости, на склонах гор раскинулись сельскохозяйственные угодья, где сеяли хлебные злаки, картофель и другие овощи. Ремесленники колонии производили мебель, двери, рамы, черепицу из секвойи, телеги, колеса, бочки, выделывали кожи (в Новоархангельск их каждый год поставляли 70-90 штук), обрабатывали железо и медь. Строились небольшие лодки для католических миссий. Строились суда, некоторые из них продавались испанцам, не имевших до того времени здесь ни одного корабля. В 1816-1824 построены 3 брига и одна шхуна водоизмещением до 200 т каждая, но в силу различных причин через 8 лет оно прекратилось.
Фруктовый сад Росса был создан уже в 1814 году посадкой персиковых деревьев. В 1817 году посажена виноградная лоза. Но топографические и климатические особенности Росса, а так же отсутствие профессиональных агрономов в штате компании привели к тому, что надежды на калифорнийскую колонию как основного поставщика продовольствия на Аляску очень скоро не оправдались. К 1841 году, согласно документам, составленным при продаже форта, сад занимал 2-3 акра и включал 207 яблочных, 29 персиковых, 10 грушевых, 8 вишневых и 10 деревьев айвы.
К 1830-м годам в окрестностях было 3 русских ранчо:
●Ранчо Петра Костромитинова на южном берегу реки Славянка. Было крупнейшим из трех и включало в себя большой набор зданий: хозяйский дом, дом для индейских работников, молотилка, амбар, пекарня, кузница, бани, загон для скота, табачный склад, винный погреб.
●Ранчо Егора Черных. Располагалось в глубине материка дальше всего от крепости, на ней выращивались овощи, фрукты, пшеница. На ранчо также производилось вино.
●Ранчо Василия Хлебникова находилось в нескольких километрах к востоку от залива Бодега.
Ближайшая к форту удобная гавань находилась в заливе Бодега почти в 30 км к югу, где был построен порт Румянцев. В нем товары перегружались на небольшие суда и транспортировались к крепости.
Население.
В 1828 году население колонии составляло 60 русских, 80 алеутов и 80 местных индейцев. К 1836 году население незначительно возросло до 260 человек, большая часть которых жила на берегах речки Славянки.
Население было многонациональным: здесь жили русские (в разное время от 50 до 100 человек), привезенные из Аляски алеуты (50-125 человек), креолы[7] (до ⅓ всего населения), индейцы соседних племен, якуты-скотоводы, финны, шведы и даже полинезийцы. Многие индейцы и алеуты были крещены и хорошо владели русским языком.
Русское население было представлено в основном мужчинами, подписавшими с Российско-американской компанией семилетний контракт, ежегодное жалование по которому едва доходило до 360 рублей. Русских женщин в колонии практически не было (самой заметной из них была жена последнего правителя Елена Ротчева (урожденная княжна Гагарина)), поэтому особенно были распространены смешанные браки. В 1825 году составлялся план покупки для Росса 25 семей крепостных, которым была бы по прибытию в Америку дана свобода. Он в феврале 1825 года был отвергнут министром иностранных дел Карлом Нессельроде.
Начальники форта:
●Иван Александрович Кусков (1812-1821)
●Карл Юхан фон Шмидт (Карл Иванович Шмидт, 1821-1824)
●Павел Иванович Шеликов (1824-1830)
●Петр Степанович Костромитинов (1830-1838)
●Александр Гаврилович Ротчев (1838-1841)
Русские колонисты продолжали географическое исследование Северной Калифорнии. Им было известно все побережье на север до залива Тринидад. Они открыли вулкан Шаста в верховьях реки Сакраменто. Расширялось и русское присутствие в Калифорнии – в 1841 году к «селению и крепости Росс» относили собственно крепость, порт Румянцева в заливе Бодега, несколько ранчо (русские называли их «ранчи») на побережье, Фараллонские острова и земли, уходившие в глубь материка между мысом Мендосино и мысом Дрейка.
В середине 1830-х годов колонию стали теснить американцы. Американцы Джон Купер основал ранчо в 30 верстах вверх по реке Славянке и планировал основать еще одно – на мысе Дрейка.
Продажа форта.
Все время своего существования колония была убыточной для Российско-американской компании. К середине 1830-х местная популяция пушных зверей сильно сократилась, так что торговля пушниной сошла на нет. На ее содержание в 1825-30 годах тратилось примерно 45 тысяч рублей в год, а доход среднем составлял всего 12 833 рубля. Поэтому отказ от калифорнийского селения был неизбежен и оставался лишь вопросом времени.
После соглашение администрации Российско-американской компании в Новоархангельске (ныне Ситка) и Компании Гудзонова залива в форте Ванкувер надобность в поставках продовольствия из Форт-Росса отпала, а его международный статус так и не был определен.
В 1839 году Российско-американская компания приняла решение оставить Росс и продать его. Компания Гудзонова залива не заинтересовалась предложенной ее сделкой. Правительство Мексики, продолжавшее считать землю под Россом своей. Не пожелало платить за нее, ожидая, что русские просто забросят колонию. Наконец в 1841 году Росс был продан гражданину Мексики швейцарского происхождения Джону Саттеру, основателю поселения Новая Гельвеция владевшему почти 200 кв. км., земли в ее окрестностях за 42857 рублей серебром. В счет оплаты Саттер поставлял на Аляску пшеницу, но, по свидетельству П. Головина, так и недоплатил почти 37,5 тысяч рублей.