Сияет на иконе золото – образ вечного Божественного света. Округлены очерки наклоненных друг к другу фигур, все они легко вписаны в мысленный круг – символ Вечности. Этим показана и связанность трех Ипостасей, Их единство и цельность в общем бытии.
Лица Троицы нераздельны, но у каждого из них свое бытие, свое действие в деле созидания мира. Левый ангел – образ Отца. Его волей начинается устроение вселенной. И палаты позади него не просто дом, а образ «домостроительства». Потом, уже цветом, трепетом то круглящихся, то прямых линий и мазков, благословением слегка приподнятой руки с удивительной тонкостью передает Андрей энергийность, «начальность» первой творящей Ипостаси. И лицу этого ангела он придает большую твердость, волю. И сам цвет одежд, удаляющаяся прозрачность небесно-лазурного хитона, легко светящегося блекло-багряным, светло-зеленым, сине-голубым гиматия раскрывают ту же мысль художника. Средний ангел будет обращен к правому, но голова его, слегка наклоненная, повернута к Отцу. Это Сын, Тот, Кому предстоит воплотиться, принять человеческую природу, жертвенной смертью на кресте искупить, преодолеть разделение между божественным и человеческим. Во всем Его облике – согласие из любви к человеку Самому стать спасительной жертвой. Это принятие – не подчинение. Он равен во всем Отцу, это Его нераздельное со Всеми волеизлияние. И в лице сквозь тонкую задумчивость тонко предана решимость на подвиг любви и вместе тень размышления о грядущих страданиях. И чтобы не было сомнений, что это Сын, пусть будет одет ангел в одежды, в каких многие столетия писали Иисуса – в темном, багряном хитоне с золотистой полосой на правом плече и лазурном гиматии. А за Ним древо, навевающее мысли о древе крестном, «древе жизни». Опущена на трапезу Его рука. Он благословляет чашу с головой жертвенного животного – образ Своего грядущего страдания. И Сам Он, если присмотреться к внутренним очертаниям боковых ангелов, как бы помещен в чашу, что напоминает потир…
И склонится с отблеском тихой печали на лице третий ангел – Животворящий Дух-Утешитель в одеждах лазоревых (чистота) и светло-зеленых (жизнь). И гора за ним станет образом возвышенного, высокого – «Горе имеем сердца!»…
Иконописец все же не подписывает «имен» в нимбах, помня, вероятно, что для Авраама образ, в котором явился ему Бог – только лишь указание (при том первое) на троичность Божества. Нам, новозаветным грешникам, открыто сейчас большее, чем ветхозаветному праведнику, и мы можем видеть это большее на иконе, выраженное во всей полноте в символах.
…Исследователи будущего назовут потом «Троицу» Андрея Рублева «призывом к национальному единству русского народа». Вспомнят, что сделал преподобный Сергий, в честь которого она написана, для своих современников: и отшельническая жизнь, и монастырское общежительство – пример общего «вкупе» бытия, и труды его по примирению русских князей, и благословение на решающую битву. Да, конечно и это… Недаром ведь такая «Троица» явилась «памятью и похвалой» человеку, который принадлежал и во многом определял собой духовную и государственную жизнь светлой, героической эпохи, времени национального подъема Руси, ее воли к единству.
Но смысл и значение «троицы» Андрея Рублева много шире. Он с гениальным с гениальным совершенством воплотил в ней мысль о том, что любовь и единство святы, они – основа всего бытия, не искаженная злом идея жизни. Смысл «Троицы», пожалуй, даже заходит за границы человеческого понимания, подобно тому, как непостижима для нашего разума Тайна Божественной Троичности…
4. Заключение.
Творчество Андрея Рублева, величайшего художника древней Руси, занимает почетное место не только в истории русского искусства, - оно представляет блестящую страницу в истории мировой живописи.
Гений Андрея Рублева был порождением героической эпохи в жизни народа, когда русские воины впервые нанесли могучий удар татаро-монгольским захватчикам, когда пришли в движение народные силы и пробудилось национальное самосознание.
Оставаясь в пределах средневекового религиозного мировоззрения, Андрей Рублев преодолел монашеский аскетизм и сделал первые шаги к признанию земного мира, человеческой красоты и благородства.
Лучшие произведения Рублева дают возможность говорить о народности его искусства. Она заключается не только в изображении народных национальных типов, в чертах реализма и отражении народнопоэтических воззрений на красоту мира и человека. Подлинная народность великих художников - в развитии национального искусства, в его движении вперед и обогащении новым содержанием, соответствующим новой ступени истории. Такое понимание народности можно целиком отнести к искусству Рублева, отразившему передовые идеи своего времени.
Рублеву в своей “Троице” удалось то, чего не удавалось ни одному из его предшественников, - выразить в искусстве то представление о единстве и множественности, о преобладании одного над двумя и о равенстве трех, о спокойствии и о движении, то единство противоположностей, которое в христианское учение перешло из античной философии. В его “Троице” средний ангел, как у византийцев, возвышается над боковыми, те выглядят как его спутники, и, вместе с тем, он не господствует над ними. Все равны по размерам и по своему отношению к целому образу. Все вместе составляет круг, в центре которого находится чаша.
5.Список литературы.
1) Грабарь И.Э. Андрей Рублев. – В кн.: Игорь Грабарь. О древнерусском искусстве. М., 1966
2) Лихачев Д.С. Культура Руси времени Андрея Рублева и Епифания Премудрого. М. – Л., 1962
3) Сергеев В.Н. Рублев. – 2-е изд. М. Мол. Гвардия, 1986. – 254 с., ил. – (Жизнь замечат. Людей. Сер. Биогр. Вып. 8 (618))
4) «Троица» Андрея Рублева. Антология. М., 1981
5) Лазарев В.Н. Андрей Рублев и его школа. М.,1966
6) http://andrey-rublev.ru/