В отечественную науку труды О. Конта входили в оригиналах и переложении. Большую роль в популяризации его идей в России сыграли, например, большие статьи Д. И. Писарева и профессора В. И. Герье.
Идеи позитивной философии в приложении к изучению литературы и искусству были использованы французским историком, философом и искусствоведом Ипполитом Тэном (1828-1893).
Впервые к идеям позитивной философии Тэн обратился в "Истории английской литературы". "Критические опыты" (1858) и "Философия искусства"(1865-1869) создали ему славу родоначальника культурно-исторической школы в европейской науке. Для западноевропейского самосознания особое значение имел его капитальный исторический труд "Les Origines de la France contemporaine", написанный в 1875-1894 гг. В России особым успехом пользовались его методологические работы, которые переводились на русский уже с 1860-х гг.. Сейчас из его многогранного наследия наиболее цитируемым является труд по философии искусства.
В "Философии искусства" И. Тэн обосновал связь художественного произведения с состоянием умов и нравами окружающей среды, а также показал зависимость истории от совокупности "трех первобытных сил" - "расы", "среды" и "момента", по определенным законам воздействовавших на своеобразие каждой страны. Особое место в создании, восприятии и изучении произведений искусства и литературы И. Тэн отводил психологии. Она же должна стать естественнонаучным основанием исторического исследования, которое в психологии, по мнению Тэна, найдет "свою анатомию".
Для становления историко-культурного исследования важной оказалась мысль Тэна об иерархии психологий, в которую он включал психологию души, века и расы. Он создал особую "психологическую карту", в которой выделил области (религию, искусство, философию, государство, семью) и отделы, составленные из "подробностей жизни". Она помогала представить механизм взаимодействия изменений в культуре.
К середине XIX в. культурно-историческая школа сложилась и в России. Она была представлена литературоведческими исследованиями С. П. Шевырева, Ф. Буслаева, Н. Тихонравова и А. Пыпина.
Свою историю данное научное направление вело от идей Гердера и Канта. Связь с творчеством Шеллинга и Гегеля имела для него особое значение. Позже среди приверженцев культурно-исторической школы чрезвычайно популярными стали произведения И. Тэна. Идеи О. Конта воспринимались ими через практику филологического исследования ю французского ученого Э. Литтре (1801-1881), и методологические изыскания английского экономиста, философа и общественного деятеля Д. С. Милля (1806-1873). Э. Литтре показал, что стадии познания, выделенные О. Контом в истории человечества, распространимы и на современную ему культуру, если дополнить их еще одной формой - технологической. Д. С. Милль в двухтомной "Системе логики" (1843) разработал новые принципы научного познания - индуктивную логику - и обосновал ее как общую методологию наук. Российские ученые оказались восприимчивыми и к этическим идеям, развиваемым Миллем. В них он соединил принцип эгоизма (он назвал его утилитаризмом) с альтруизмом, сделав это сочетание основой этического учения нового времени. Литтре и Милль, как и Тэн, особое место в познании истории и культуры отводили психологии. Они рассматривали ее сначала как часть биологии (Литтре), затем как идеологию и даже логику науки (Милль). Позитивизм соединил естественное и гуманитарное знание через психологию, позволившую ввести в познание творческую личность, с одной стороны, и показать социологическую природу творчества, с другой.
Ученых культурно-исторической школы интересовали литературные тексты, отразившие народное самосознание. Своей первой задачей они считали собирательство памятников древней литературы и фольклора. Поиски методов научного осмысления собранного материала - второй. Преимущественным объектом их внимания была российская словесность. История языка соотносилась ими с историей литературы, благодаря чему их исследования приобретали культурологический смысл.
Ф. И. Буслаева (1818-1897) часто называют основоположником мифологического метода изучения русской словесности. Подобно Я. Гримму в Германии, Ф. И. Буслаев реконструировал древние формы русского языка и поэзии. Позднее он распространил свой метод на изучение литературы и иконописи. Из его многогранного наследия наиболее значимым является двухтомник "Исторические очерки русской народной словесности и искусства" (М., 1861). Современники считали его несомненной заслугой введение сравнительно-исторического метода в изучение языка и литературы. Позже его труды были заслонены творческим наследием А. Н. Веселовского.
С именем Н. С. Тихонравова (1832-1893) связаны систематизация филологического исследования, подробнейшее опи-сание памятников средневековой отечественной письменности, утверждение приоритета исторического анализа над эстетическим восприятием литературного произведения. Конечной целью исследования он считал определение вклада в развитие народного сознания, внесенного тем или иным литературным явлением. Важнейшим научным трудом Н. С. Тихонравова считается "Летопись русской литературы и древностей". Он же ввел в научный оборот полузабытую к тому времени литературу XVIII в.
Наиболее заметной фигурой в культурно-исторической школе второй трети XIX в. стал, безусловно, А. И. Пыпин (1833-1904). Он начал активно печататься с конца 1850-х гг. Уже его магистерская диссертация "Очерк литературной истории старинных повестей и сказок русских", вышедшая в 1857 г., а затем и "Обзор славянских литератур" (СПб., 1865) показали, что на общественной арене появился незаурядный исследователь, отличавшийся активной жизненной позицией. Он считал себя представителем народного демократизма и подтверждал свою приверженность идеалам свободы и демократии не только декларациями, но и поступками. В 1860 г. он занял престижную должность профессора Петербургского университета, но вскоре оставил ее в знак протеста против политических преследований студентов. Научная деятельность А. С. Пыпина показывает ту эволюцию, которую претерпевает изучение культуры, превращая достаточно частную сферу научного интереса, через реконструкцию и осмысление ее истории, в теорию и методологию историко-культурного исследования и, одновременно, в форму самосознания, в центр которой ставится проблема национальной идентичности. Сама культурно-историческая школа стала явлением не только научной, но и общественной жизни. Ее развитие сыграло роль культурологического фактора, способствовавшего демократизации общественного сознания и профессионализации его интереса к культуре как объекту изучения.
Поиски национальной идентичности не были отличительной чертой российской культуры. Это, скорее, знамение эпохи. Обращение французского историка и политолога А. де Токвилля (1805-1859) к истории Великой французской буржуазной революции было одной из первых попыток понять ее национальное своеобразие. Знаменитая полемика западников и славянофилов, рассматриваемая в отечественной науке преимущественно как фактор общественно-политической жизни России 1830-1840-х гг., особую остроту приобрела как раз к 60-х гг. XIX в. и вскоре реализовала себя в поддержке демократической общественностью участия России в освобождении балканских народов от турецкого владычества. Осознание культурной ценности национальной принадлежности - один из центральных моментов культурной истории второй трети XIX в. Россия в этом процессе - не исключение.
То, что во второй трети XIX в. первенство в научном осмыслении культуры нередко переходило к физиологам и биологам, неудивительно. Биология того времени, открыв тайну строения клетки и впервые синтезировав органическое вещество (мочевину, необходимую в химии для производства стойких красителей), казалась стоящей на пороге открытия тайны происхождения жизни. С опытными попытками разгадать тайну жизни связывали и анатомию. Представлялось необходимым поставить саму человеческую индивидуальность в единый ряд органического развития. А сделать это представлялось возможным через стройное изложение гуманитарных знаний. Гармонизация знаний о человеке и обществе стала целью усилий нескольких поколений исследователей.
В отечественной культуре второй трети XIX в. особое место в профессионализации представлений о культуре принадлежит Владимиру Федоровичу Одоевскому (1804-1869).
В. Ф. Одоевский был последним в своей ветви старинного княжеского рода, ведущего свою родословную с Х в. и пришедшего на Москву из Великого княжества Литовского еще в конце XV в. Его отец, князь Ф. С. Одоевский, был директором Московского ассигнационного банка. Мать - Екатерина Алексеевна, в девичестве Филиппова, - происходила из крепостных. Отец рано умер, мать быстро вышла замуж вторично. Мальчик воспитывался у родственников, потом был отдан в опеку. Учился он в одном из лучших учебных заведений для дворян - Московском университетском благородном пансионе. Здесь увлекся философией Шеллинга, позже свел с ним личное знакомство. В литературно-эстетическом кружке С. Раича он познакомился с Д. Веневитиновым, братьями Киреевскими, А. Кошелевым. В течение нескольких лет В. Ф. Одоевский был председателем московского "Общества любомудрия", сотрудничал с Д. М. Велланским, был близок декабристам, мог принадлежать к "Союзу Благоденствия", но после 25 декабря 1825 г. сжег все свои бумаги. В 1826 г. Одоевский женился. Брак был бездетным и не слишком счастливым. Через жену он породнился с ее братом, С. С. Ланским, известным своим увлечением масонством.