Еще пример: чудовище Вритра из Ригведы, над которым одержал победу Индра, преградило (запрудило) течение рек, нарушив космический порядок и поставив мир под угрозу хаоса. Индра, типичный бог-герой, ассоциирующийся с мужским началом, Солнцем и небом, убивает Вритру, что напрямую ведет к победе над Хаосом и установлению прочного порядка во Вселенной.
И Тиамат, и Вритра однозначно олицетворяют первозданный Хаос; они связаны с водными глубинами и женским началом (хотя формально Вритра мужского пола). В один ряд с Тиамат и Вритрой можно поставить библейского Левиафана.
Мифологема хаоса чаще всего связана с водным пространством и женской сущностью. Хаос – это неистовая и неорганизованная сила, порождающая все сущное (в мифосознании имеются четкие параллели с актом рождения из материнской утробы). Из греческого хаоса, из шумерской Тиамат и ряда других матриархально-земноводных персонажей возникает мир; яйцо, из которого выходит демиург в ряде мифов различных народов, также плавает в просторах безбрежного океана. Но для придания необузданной материи направления и формы необходим герой или демиург, несущий в себе ярко выраженное мужское начало, который превратит Хаос в гармонически упорядоченный Космос.
Уничтожение, по словам древнегреческого мыслителя Сивиллы, есть вода, поскольку ничто не может разрушить мир быстрее воды. Вода, окружившая снаружи пределы мира есть Кронос. Кронос – это сила водной поверхности, и этой силы не может избежать ничто находящееся в становлении. Кронос – причина того, что все возникающее подвержено уничтожению, и не найдется такого возникновения, которому бы Кронос не препятствовал.
Возникает вопрос, почему Кронос отождествляется с Хаосом? Для этого следует обратиться к древнегреческой космогонии, согласно которой из первобытного Хаоса образовалось слияние Геи-Земли и Урана-Неба (существуют различные версии об акте этого происхождения, согласно основному первой появилась Гея – твердь, породившая из себя Урана – небо, который стал ее божественным супругом).
В этот новый космически порядок вторгается Кронос – сын Геи и Урана, разрушительная сила, разъединяющая небо и землю. Кронос оскопляет своего отца, тем самым поднимая руку на Небо. Только рождение Зевса, который побеждает своего отца – Кроноса, восстанавливает космический порядок.
Здесь, как можно заметить, проявился типичный для многих культур образец: воцарение Космоса – восстание Хаоса – рождение Героя – восстановление Космического порядка. Такой же пример – сказания о потопе, причем наиболее характерным является не шумерские и Библейские сказания, в которых место Героя заменяет Божественная воля, а китайский, где с потопом, угрожающим миропорядку Поднебесной, борется конкретный герой, усмиряющий течение Хуанхе, строящий дамбы и т. п.
Итак, Кронос как антитеза Урану – Космосу, есть нарушающая космический порядок, разъединяющая земную и небесную твердь хаотическая структура, сходная с шумерским или библейским потопом – новый всплеск Хаоса, не умершего и готового восстать, для борьбы с которым нужен новый герой. Он есть та самая вода, которой, по словам поэтов, боятся и боги:
«Будьте свидетели мне, о, земля, беспредельное небо,
Стикса подземные воды, о, вы, величайшая клятва,
Клятва ужасная даже богам…»[19]
Гераклит также говорил, что «душам смерть – воды рожденье».
В борьбе Хаоса и Космоса отразилась мифология эпохи, когда божеством был Хаос (или его женская ипостась), а затем эти представления были надежно блокированы более поздней, «мужской» мифологией, центром которой выступает герой и его подвиг.
Интересно, что в ряде культур, и прежде всего в китайской, торжество мужского начала не является абсолютным. Наоборот, конфронтация в целях превращения Хаоса в Космос имеет иную цель: постоянная борьба держит мир в динамическом равновесии. Следовательно – не противопоставление Хаоса и Космоса, не разрушение одного в пользу другого, а взаимное равновесие в непрекращающемся потоке активности, где каждая ипостась поддерживает другую.
Интересно, что именно такая трактовка, похоже, наиболее близка Тютчеву, нежели греческая, символизирующая абсолютную победу Космоса над первоначальным Хаосом. Возможно, это объясняется тем, что по убеждениям И. Тютчев был славянофилом, а не западником, а славянофилы в поисках самостоятельного пути России были склонны к восприятию скорее восточных, нежели западных архетипов сознания.
Поэзия Тютчева абсолютно амбивалентна: у него постоянный переход из одного состояния в другое, постоянная метаморфоза из хаоса в космос, из космоса в хаос, из «дня» в «ночь», из «ночи» в «день», и в этой мировоззренческой неустойчивости, может быть, и отразился жизненный принцип поэта – разорванность между Европой и Россией.
Для понимания тютчевского выбора между хаосом и космосом интересно рассмотреть представления о хаосе с точки зрения добра и зла. Как будет показано во второй главе, сам Тютчев ставил как Космос, так и Хаос над добром и злом, что называется, «за гранью». И это вполне соответствует восприятию мифологемы хаоса в ряде культур.
Как первопричина, хаос не зол и не добр (исключение составляют мифы о демиургах, где само появление мира из хаоса путем победы демиурга над хаосом, зачастую персонифицированном в неком чудовище, требует расставления этических ориентиров).
Но, поскольку человеческое сознание склонно к бинарному восприятию этической составляющей мира, существует две парадигмы восприятия двуликого Хаоса – позитивная (хаос – созидатель) и негативная (хаос – разрушение). В духовных цивилизациях Востока хаос – прослойка между сверхпустотой (шуньей) и вещественным многообразием. Хаос потенциально содержит в себе все составляющие подлунного мира, но ни одна из них не получает в нем привычного оформления.
В античной мифологии и философии Хаос – глотка (заглатывающая и изрыгающая) между внутренним и внешним, духовным и физическим. Августин, осмысливая античное наследие, считал это главной отличительной чертой Януса-Хаоса. По сути дела, двойной статус двуликого бога – следствие его фундаментальности: Хаос – основа всего – как идеального, так и материального, и эта двойная глотка может открыться не только зерцалам закрытым, но и открытым, направленным вовне.
Определением Хаоса можно считать строки Овидия:
Лик был природы един на всей широте мирозданья,
Хаосом звали его. Нечлененной и грубой громадой,
Бременем косным он был, где собраны были
Связанных слабо вещей семена разносущные вкупе.
Описание выявляет три важнейшие свойства Хаоса: единство (монолитность, однородность, нечленимость), беспрецедентную мощь (громадность при отсутствии протяженности, не сравнимое ни с чем величие), фундаментальность (потенциальное виртуальное наличие любых объектов, предшествие творению в хронологическом и онтологическом смысле). Упоминая о неупорядоченности, Овидий не придает ей значения — будто речь идет о чем-то само собой разумеющемся. Поэт повествует о своем «герое» с восхищением («всем своим существом богу подобен я стал»), а появившийся было ужас перед «изумляющим ликом» рассеивает («страх позабудь и внимай мне») сам «священный Янус». Гесиод останавливается на фундаментальности Януса: «Хаос был прежде всех, потом земля рождена».[20]
Что переродило Хаос в Космос? Причиной перерождения послужило некое деяние Героя. Такой креативный (порождающий) взгляд на становление, любое событие существовал в культуре всегда. Он представляется, говоря современным системным языком, креативной триадой: Способ действия + Предмет действия = Результат действия, и закреплен в самих глагольных структурах языка; в корнях двуполой асимметрии человека как биологического вида; в образах божественного семейства древних религий, в космогонических мифах и философиях — Логос + Хаос = Космос (Платон, Аристотель); Пуруша (дух) + Пракрити (материя) = Браман (проявленная Вселенная) (Веды). Возникновение реальности как одухотворение материи, отсюда и творчество как вдохновение, и душа в христианстве как сплетение и борьба духовных и телесных (материальных) начал в человеке. Точно так же сказано в Библии: «Земля была безвидна и Дух летал над Водами»... — и здесь из вод первозданного Хаоса родится определенность земной тверди путем деяния Духа Божьего. Следуя неоплатонической традиции, а в XX веке Бердяеву, эту триаду следовало бы называть Теос + Хаос = Космос.
Причина здесь двуедина Теос + Хаос, она и рождает проявленный феномен, событие, структуру, т.е. Космос. Отметим, что если Содержание и Форма предъявляют способ бытия вещи, то Теос и Хаос способ ее происхождения – генезис.
Христианство согласно с тем, что бытие в самом себе несет черты несовершенства, что космогенез неотделим от борьбы полярных начал. Но Библия, говоря о мире как о творении Бога, рассматривает Вселенную в плане динамическом, в перспективе ее совершенствования. Ветхий Завет знает о силах Хаоса, но он не обожествляет их, а видит в них лишь тварное начало, которое противится замыслам Творца. Бог, согласно Библии, не может быть источником зла. Оно есть нарушение тварью божественных предначертаний, а не просто «промедление на пути к совершенству», как говорил Эфраим Лессинг.
Образы чудовища Хаоса и Сатаны, которые мы находим в Писании, означают, что катастрофа совершилась в мире духовном. Именно там возник очаг демонического «своеволия», мятеж против гармонии, который отозвался на всей природе. «Вся тварь, - говорит апостол Павел, - совокупно стенает и мучится доныне...» (Рим 8:22). «...Потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее» (Рим 8:20). Эти слова указывают на зависимость нынешнего состояния природы от вселенского Грехопадения. Не является ли и само необратимое природное время с его жестокой неумолимостью своего рода недугом мироздания? Ведь Апокалипсис предсказывает, что в грядущем Царстве времени не будет (Откр 10:6).